Константин Мисник - Война под поверхностью Страница 45

— И не только Ружаш, — вклинился в рассуждения главы Совета Птунис. — Из слов, вернее мыслей, Зуба, — поправился он, — вытекает, что «наша», как вы выразились, семья контролирует территории, на которых находятся все пятнадцать колоний. И если бы все колонии начали военные действия одновременно, то филий просто не хватило бы, чтобы сражаться на всех фронтах сразу.

— Угу, — кивнул Заргис. — Единственная загвоздка в том, что, даже передай мы эти сведения в другие колонии, склонить их к немедленному началу войны не удастся. Одна, ну две от силы поддержат нас, а остальные всё разно будут выжидать. Кроме того, остаётся невыясненным главный вопрос: каково точное количество филий в «нашей» семье.

— Я думал над этим, — осторожно сказал Птунис. — Зуб мыслит такими категориями и образами, которые мне даже своими словами пересказать тяжело. Но мне кажется, что количество «наших» филий достигает восьми — десяти тысяч особей.

— Сколько примерно погибло в боях с нами?

Птунис прикинул в уме цифру.

— Думаю, — протянул он, — в пределах пятисот.

— Значит, если ты прав, — произнёс Заргис, — то в процентном отношении они несут примерно такие же потери, как и мы. Может, чуть больше. Но мы не знаем, какие у филий сложились отношения между родами. Однако рискну предположить, что если даже они не самые тёплые, то в случае возможного поражения «нашей» семьи другие семьи поспешат объединиться против нас, чтобы не дать возможности победить другому биологическому виду — то есть нам, людям. И это оптимизма не прибавляет.

Некоторое время они молчали.

— А может, и не объединятся, — вдруг заговорил Птунис. — Вы же сами сказали, что мы этого точно не знаем.

— Но мы не можем отбрасывать эту версию, очень уж она вероятна.

Птунис вскочил со стула и заходил по комнате.

— Значит, нам нужно какое-то неоспоримое преимущество перед ними, которое позволило бы закончить войну в нашу пользу, — сказал он.

— Ракетное оружие или приборы для быстроплавания, — кивнул Заргис.

— А лучше и то и другое, — отозвался Птунис. — А ещё приборы для связи, чтобы уж совсем хорошо было.

Заргис усмехнулся.

— Я работаю над топливом, — сказал он. — Это очень интересная задача, хотя и сложная, не скрою. Кстати, я модернизировал состав взрывчатого вещества в наших стрелах и надеюсь, что в руках они теперь взрываться не будут. Но нужны испытания. И что нам в связи с этим теперь делать, когда кулы практически объявили нам ультиматум?

Настала очередь ухмыляться Птунису.

— Готовьте ваши стрелы, профессор, — сказал он, — а остальное я беру на себя. Будет вам кандидат для испытаний.

Заргис внимательно посмотрел на него, но ничего не сказал.

— Ну что ж, я всецело доверяю вам в этом вопросе. Кстати, вы заметили, как сильно изменились наши взаимоотношения с филиями в последнее время?

Птунис кивнул.

— Люди почти перестали бояться их, — произнёс он, — а филии — наоборот. Теперь они боятся нас. Когда Седонис атаковал их из засады, они почти не сопротивлялись.

— Но это и внушает опасения, — назидательно поднял палец Заргис. — Значит, они пойдут на всё, чтобы уничтожить нас. Или хотя бы просто победить в этой войне.

— Так же, как и мы, — отозвался Птунис. — Кстати, я не говорил вам, как кулы узнали о том, что мы испытываем на их сородичах новое оружие, нет? Так вот, им сообщили об этом филии. В предпоследнем сражении. Прямо во время битвы.

— Вот хитрые бестии, — покачал головой Заргис. — Они пытались вбить клин между нами и нашими единственными союзниками. И им это почти удалось.

— Да, — сказал Птунис, — вы правы, они действительно готовы пойти на всё. Ладно, — произнёс он после паузы, — мне пора идти, но на прощание один маленький вопрос: могли бы вы одолжить прибор Питриса смотрителю загона Горкису? В последнее время он так переживает из-за того, что не может разговаривать с кулами.

Заргис засмеялся:

— Да, я часто слышал от колонистов, как он пытается установить с ними контакт. Ну что ж, можешь забирать прибор, не жалко. У меня другой такой есть.

У Птуниса глаза полезли на лоб. Заргис выглядел весьма довольным собой.

— Твой Балтис, кстати очень способный парень, разобрался с принципом его действия и соорудил мне подобный. Теперь у нас два таких прибора. Немного подумав, я издал приказ, запрещающий Балтису выход в океан без особой на то нужды. Здесь он нам будет гораздо полезнее. Тем более он не особо и возражал — работа целиком захватила его. Кроме того, парень понимает, что прибор этот гораздо важнее, чем присутствие в войске ещё одного человека. Так что, когда надо, придёшь и заберёшь прибор. Но, — Заргис строго посмотрел на Птуниса, — этот прибор может стать серьёзным оружием, если попадёт не в те руки. Да ты и сам об этом знаешь. Поэтому он всегда должен быть у Горкиса под замком в его каморке. Предупреди его об этом.

Птунис кивнул:

— Договорились.

Он вышел от главы Совета и направился к себе. Надо подготовиться к ночной охоте. Мишенью, как всегда, станет одиночная филия. Но на этот раз он не будет убивать её. Рыба нужна ему живой.

31

Они вышли после полуночи. Как раз в то время, когда все существа хотят спать. Даже рыбы. Филии спят недалеко от поверхности океана, чтобы иметь возможность время от времени выныривать для глотка воздуха.

Птунис знал, что филии не могут проводить всё время под водой. Так как на самом деле они не рыбы, у них не жабры, а лёгкие, и, следовательно, им периодически необходимо всплывать на поверхность. Но ни один колонист не знал, на какое время могут задерживать дыхание филии. Ни один, потому что раньше этим никто и не интересовался.

Интересно, задумался Птунис, можно ли это каким-то образом использовать? Если и можно, вздохнул он, то всё равно надо знать срок их максимального пребывания под водой. Ладно, люди всё равно об этом узнают. Боязнь перед филиями прошла, и человеческая любознательность в скором времени позволит им многое узнать из того, что раньше было для них тайной.

Они с Зубом осторожно обогнули посты филий и отправились дальше в океан, на охоту. Птунис, сосредоточившись, внимательно прощупывал окрестности. Ему не нужен был эхолот. Свой эхолот был у него в голове, и действовал он не хуже. Одновременно с этим он думал о том, что бы ещё можно было противопоставить клотам. Или кого.

Он знал, что в дальних уголках океана живут гигантские кулы, — Зуб как-то рассказывал ему об этом. В основном, они питаются планктоном и мелкой рыбёшкой и по своей натуре очень мирные, так что заставить их воевать было бы просто невозможно. Но Зуб также говорил, что существуют и хищники подобных размеров. Вот они бы могли составить конкуренцию клотам, тем более что те, по словам Зуба, этих гигантских кулов ужасно боятся. Но, к сожалению, встречаются эти хищники чрезвычайно редко и живут далеко от здешних мест.

Птунис вздохнул с разочарованием.

«О чём ты думаешь? — внезапно спросил Зуб. — Мне кажется, что обо мне».

Птунис в который раз удивился способности кула определять такие нюансы. Кула, которого многие колонисты считали раньше животным тупым и толстокожим.

Он охотно поделился с Зубом своими мыслями. Зуб ничего не ответил ему. Прошло довольно много времени, Птунис уже совсем позабыл об этом разговоре, как кул внезапно заговорил.

«Кроме гигантских кулов есть ещё существа, которых боятся клоты».

«А кто они?» — заинтересовался Птунис.

«Разве вы ничего не знаете о самых страшных врагах клотов?»

«А разве у клотов есть враги?» — в свою очередь удивился Птунис.

«Извини, я забыл, что вы многого ещё не знаете. Ты разве не замечал на теле у клотов большие шрамы?»

«Да, но я думал, что это следы их схваток между собой».

«Нет. Эти отметины оставляют им их злейшие враги — калары».

«Калары? — удивился Птунис. — Я знаю, кто такие калары. Маленьких мы употребляем в пищу, а больших избегаем, потому что калар способен убить человека. Но чтобы он мог справиться с клотом…»

«Значит, вы ничего не знаете о гигантских каларах. Они огромны. Сопоставимы по размерам с клотом и равны ему по силе. И часто оказываются победителями в схватках один на один. А ведь, кроме них, есть ещё Кен — Ужас-Из-Глубин».

«Подожди, Зуб, — перебил его Птунис, почти не разобрав его последние мысли, — я, кажется, обнаружил филию».

Рыба, как и предполагал Птунис, спала у поверхности. После того как началась война, они стали засыпать группами, чтобы обезопасить себя от нападения людей. Но эта филия, видать, была очень смелой или думала, что она слишком далеко от колонии, и никто из охотников сюда не доберётся. Так или иначе, спала она одна, как будто и не было никакой войны.

Зуб бесшумно подкрался вплотную к филии. Птунис был рядом, уже держа наготове шприц, который хранился до этого в футляре, прикреплённом к его костюму. В шприце была смесь, которую изготовил Заргис. Смесь была экспериментальной и приготовлялась из экстракта пьянящих водорослей. Она уже была испытана на кулах и показала отличные результаты. После введения данной сыворотки кулы становились пассивны и безразличны абсолютно ко всему. Птунис надеялся, что после введения этой смеси филии, у той будет полностью подавлена мозговая активность, и она не сгложет позвать своих сородичей на помощь. Подплыв на предельное расстояние, Птунис кивнул: «Начинаем».