Евгений Гаркушев - Бунт при Бетельгейзе Страница 45

Цитрус внимательно посмотрел на Чавоса и констатировал:

— Раньше такой алчности я в тебе не замечал, мой маленький чернокожий друг.

— Что я могу сказать? — Мучо пожал плечами. — Люди меняются со временем. Я вырос, Эдик!

Он обернулся к своим ребятам. Те подняли винтовки и направили их на спутников Цитруса.

— Маленькая предосторожность, — сообщил Чавос.

— Знаешь, что будет, ес-сли ш-шмалнеш-шь в невес-сомости, — рептилия вперился страшным желтым взглядом в одного из стрелков, — тебя так о с-стенку ш-шандарахнет, ш-што маму родную забудеш-шь.

— Зато в тебе пуля проделает аккуратную дырочку. — Мучо Чавос погрозил Змею пальцем, — так что дергаться не советую. В невесомости, конечно, больше подошли бы лучеметы, но мы же не могли знать, что у вас всё так плохо…

— Так как насчет обмена? — проговорил Эдик. Он понял, что дело запахло жареным, и лучше как можно скорее уносить ноги, пока его приятель по летной школе не передумал.

— Сейчас всё организуем, — сообщил Мучо, улыбнулся Цитрусу и потянулся к рации, — радио работает?

Через час Эдик, Дылда и Змей сидели в тесной кабине маневренного, быстрого, но насквозь проржавевшего ВАЗа. Главарь пиратов выделил для них самый старый, потрепанный жизнью корабль. А в транспортнике вовсю мародерствовали люди и рангуны Мучо Чавоса. Те, что обладали начальными навыками механиков, пытались починить поврежденные системы — восстановить гравитацию и ходовые качества корабля, чтобы отогнать его на рынок катеров в южном секторе.

— Золота ему мало, — проворчал Эдик. Вспомнил, как широко улыбался Чавос, прощаясь с ним, и зарычал от ярости.

Мучо крепко обнял Цитруса, затем долго жал ему руку:

— Спасибо за золото, Эдик, спасибо за золото. Всю жизнь ты только и делаешь, что осчастливливаешь меня. Обещаю, что непременно отплачу тебе, если только представится такая возможность.

— Непременно представится, — пробурчал Цитрус, — какие наши годы… Мы еще молодые.

— Мы-то, может, и молодые, но ты, я смотрю, по частям отходишь в вечность, — пошутил Мучо и, посмеиваясь, кивнул на зеленоватый протез.

У Цитруса возникло с трудом сдерживаемое желание убить старого приятеля, схватить, к примеру, механическими пальцами за горло, и сжимать их, пока негодяй не перестанет дышать. Или попросить Дылду стукнуть мерзавца по голове. Один удар — и Мучо Чавоса больше нет на свете. Впрочем, в условиях невесомости, наверное, не получится прибить его с одного удара. К тому же, люди чернокожего — кровожадные головорезы. В этом Эдик успел убедиться, когда один из них предложил:

— Может, кончим их, Муч, и дело с концом?

— Нет, — возразил Чавос твердо, за что Цитрус был ему несказанно благодарен, — пусть улетают.

— Жа-алко, — протянул головорез, — а я бы им кровь пустил… За Крыса…

— За этого мерзавца? Я и сам собирался его прикончить на днях. Катер жалко, это да… Хороший был катер.

Эдик последний раз с тоской посмотрел на захваченный пиратами транспортник и переключился на коробку передач — ВАЗы не были оборудованы автоматической системой переключения скоростей. Вывернув неудобный громоздкий руль вправо, Цитрус нажал на педаль газа. Прыткий корабль рванул так, что их вжало в кресла.

— Плакали мои двадцать процентов, — с тоской проговорил Змей. — Я филейной частью ощ-щущал, ш-што так и будет.

— Зато у меня есть для тебя хорошая новость, — откликнулся Эдик.

Рептилия уставился на него вопросительно.

— На Блинк мы не полетим. Нам теперь нечего там делать.

— Дейс-ствительно, хорош-шая новость, — проурчал Змей. Судя по его скорбному виду, от жизни он не ждал больше ничего хорошего.

— Не стоит унывать, — решил приободрить парня Цитрус, — золота, конечно, жалко. Зато мы остались живы.

— Ага! — Дылда захохотал. — Мы живы.

— Чему ты радуеш-шься, кретин бес-спонтовка?! — накинулся на него Змей. — Если С-седой выберетс-ся с ас-стероида, он тебя из-под земли дос-станет. Как интересно, ты с-собираешься залечь на дно, если у нас-с капус-сты нет.

— Сомневаюсь я, что Седой выберется с астероида, — сказал Цитрус, — скорее всего, его вместе с остальными положат во время захвата космодесантники.

— А вот я даже не с-сомневаюсь, что С-седой останется в живых. И проживет дольше нас-с вс-сех.

— Послушай, — обратился к нему Цитрус, — хватит ныть…

— Да, а может у тебя ес-сть отличный план, и ты с-скажеш-шь, ш-што нам теперь делать?

— Разумеется, у меня есть план, — улыбнулся Эдик. — Перед вылетом с астероида доктор Кондратьев передал мне записку с предложением прилететь на Луну Венеры, когда я окажусь на воле. Вот туда мы и отправимся.

— К этому подонку?! — ахнул Змей. — Да я до с-сих пор не могу забыть его лечение. Раз меня угораздило прос-студиться. Нет, чтобы с-сидеть мне с-спокойно в бараке и хлебать баланду. Поперс-ся я в лечебный барак. Так этот с-садист поставил мне ректальный термометр с-слоновьего калибра и лечил, как в далеком прош-шлом ваш-шей отсталой планеты, кровопус-сканием. Я тогда едва не с-сдох.

— Да, он мне хвастался, что заказывал специальные ректальные термометры для рангунов. Они, говорит, побольше. Человек, или там какой-нибудь мелкий таргариец, должен чувствовать, что его лечат. Называл это «анальной терапией».

— Вот я и говорю — с-сволочь он!

— Не волнуйся, в этот раз он тебя лечить не будет. Но освоиться на воле поможет. Возможно, мы даже получим от мусонов подъемные. Насколько я знаю, Кондратьев и на воле весьма влиятельный человек.

— Да, а почему он тогда торчит на Луне Венеры? Не с-скажеш-шь?! Это же нас-стоящ-щий отс-стойник.

— Не знаю, — пожал плечами Эдик, — может, доктору там нравится. У всех, знаешь ли, разные вкусы.

— Вкус-сы, — прошипел Змей, — его вкус-сы давно всем известны. Он с-садист. Дай только замучить кого-нибудь до с-смерти, заразить опас-сным вирус-сом и посмотреть, что из этого получитс-ся. Ис-с-следователь хренов.

— Но ты-то живой, — покосился на рептилию Цитрус.

— Это потому, что я вовремя с-смекнул, ш-што к ч-щему, и с-сбежал из лазарета.

— Ладно, не гони волну. Говорят тебе, не будет тебя больше никто лечить. Мы Кондратьеву нужны для какого-то важного дела. А если ему кто-то нужен, ничего плохого он точно не сделает. Это я по себе знаю. Я с доктором постоянно дело имел. И, как видишь, жив-живёхонек.

— Тебе прос-сто повезло, — откликнулся Змей.

— Кондратьев плохой, — сказал Дылда, — он надо мной всё время насмехался и доброго из себя строил. А сам недобрый.

— Вот видиш-шь, — зашипел Змей, — тебе даже кореш-ш говорит. Не надо с Кондратьевым с-связыватьс-ся. Опас-сный он человек. Очень опас-сный. Никогда не знаешь, ш-што у него на уме.

— Я думаю, он нам работу предложит, — сказал Эдик.

— Какую ещ-ще работу?

— Кондратьев связан с организацией мусонов. Так?

Рептилия медленно кивнул.

— Мусоны круто развернулись в последнее время. Вон, даже мой друг по летной школе на них одно время работал. А что мусоны могут предложить бывшим коскам, таким отморозкам, как мы? — И сам себе ответил: — Разумеется, работу по специальности. А какая у косков специальность? Как там говорил бывший комендант Козлов — вы все здесь насильники и убийцы!

— Хочешь с-сказать, Кондратьев хочет предложить нам убить кого-нибудь?

— Или изнасиловать! — Дылда захлопал в ладоши и захохотал, но быстро успокоился, заметив, как на него смотрят Цитрус и Змей.

— Вот именно, — проговорил Эдик. — Убить кого-нибудь и заработать на этом деле чемоданы денег.

— Думаеш-шь, они хорош-шо заплатят?

— Мусоны? Безусловно. Но мы тоже не дураки. Так ведь?

— Да-а, — подтвердил Змей. — Я так очень даж-ш-ше умный.

— И я, — сообщил Дылда.

— Ты, безусловно, умнее всех, — Эдик похлопал великана по щеке. — И вот мы, такие умные парни, пойдем на убийство абы кого? Конечно, нет. Кого убирают мусоны? Я думаю, что иногда это правительственные чиновники…

— Я против, — быстро сказал Змей, — за убийс-ство кого-нибудь из чинуш-ш Меж-ш-шгалактического сообщ-щества — пож-шизненная каторга без вс-сяких апелляций.

— Так и я на убийство чиновника никогда не пойду, — согласился Цитрус, — как мы уже поняли, мы все здесь — парни исключительно умные. Не всегда мусонам нужны жизни руководителей нашей замечательной Галактики. Думаю, чаще всего они хотят прикончить каких-нибудь уродов, вроде того же Мучо Чавоса, которые слишком много знают и скрываются от мусонских киллеров неизвестно где. Но… мы-то знаем, где скрывается этот самый Мучо Чавос. А его, как известно, хотят убить мусоны. Что из этого следует?

— Мы с-сдадим им Чавос-са… — Змей даже привстал, так ему понравилась эта идея.

— Именно, — Цитрус улыбнулся, — рад, что ты следишь за моей мыслью и схватываешь всё буквально на лету. Слушай, а ты, и правда, умный парень. И почему ты был у Седого на побегушках, а не он у тебя? Знаю, знаю, можешь не объяснять. Вас, рептилий, слишком мало, и поэтому вам сложно пробиться. Итак, мы не просто сдадим им нашего чернокожего друга. Мы возьмем это дело на себя, потому что хотим вернуть наше золото. Доктор Кондратьев выделит нам боевой отряд, мы вернемся и перестреляем вольную флотилию. Всё, что нам останется, забрать золотые болванки из мертвых кораблей, поделиться с бойцами отряда мусонов… И всё, мы снова козырные.