Тернистый путь к трону - Николай Михайлович Ярыгин Страница 45

Дарк снова уселся на облюбованную ранее бухту каната и прикрыл глаза. Вначале он смотрел, как члены команда, словно обезьяны, лазили по реям, потом, когда гомон стал стихать, снова принялся дремать, очень уж его разморили мерное раскачивание судна и припекающее солнце.

– Разрешите присесть рядом? – прозвучавший нежный голос в очередной раз вырвал его из дремы.

Дарк открыл глаза и увидел стоящую перед ним Веленику.

– Да, присаживайтесь, – поспешил он встать, уступая место девушке.

– Нет-нет, не вставайте, я присяду рядом, тут, с края. – И она, нисколько не смущаясь, опустилась на бухту каната рядом с ним, так что ее бедро касалось его ноги.

Дарка тут же кинуло в пот, все-таки он еще не имел большой практики общения с женщинами и от этого чувствовал себя неловко.

– В каюте ужасно душно, а мы еще до этого несколько дней провели в трюме, и у меня от духоты начинает кружиться голова.

– Скажите, а как вы вообще оказались на пиратском корабле?

– Хм… Нельзя так, конечно, говорить о родственниках, но этой старой грымзе захотелось совершить морскую прогулку, и при этом она не стала брать охрану и большой корабль. Стоило нам немного отойти от берега, как на нас напали пираты, при этом судно ничем не отличалось от обыкновенного купца. А когда они пошли на сближение, никто уже ничего не мог поделать. Команда сражалась отчаянно, но было их очень мало; кого зарубили, остальных пленили и загнали в трюм. Нас тоже бросили в трюм, потом, когда узнали, кто мы, перевели в каюту кормовой пристройки, при этом не было даже попытки насилия: видно, хотели выгодно обменять на золото у отца. И почему я согласилась составить ей компанию, не пойму.

– А почему вы столь непочтительно отзываетесь о матери?

Веленика фыркнула.

– Она мне не мать, а мачеха, мама еще восемь лет назад умерла. Нет, она хорошая женщина, и отца любит, и ко мне относится как к родной, это у меня просто раздражение на ситуацию.

Девушка осторожно потрогала синяк под глазом, он был заметен даже сквозь слой пудры.

– Болит? – участливо поинтересовался Дарк.

– Болит, – подтвердила Веленика.

– Как вы так неосторожно?

– А-а-а, – махнула рукой девушка, – это мы, когда услышали крики и звон оружия на палубе, решили, что и нам пора себя проявить. Альма сказала: «Вперед!» – и стала отвлекать охранника, а я ударила его спрятанным ранее под платьем кинжалом, но потом запнулась и, падая, ударилась о локоть Альмы. Представляю, что скажет отец. – И Веленика хихикнула.

Они еще долго болтали ни о чем, так за разговорами и прошло время, пока их не позвали на ужин. Ужин проходил в капитанской каюте, куда были приглашены и герцогиня с дочерью. Было тесновато, но тем не менее все разместились.

– Ваше сиятельство, скажите, как так получилось, что ваше герцогство располагается почти в центре республики торговцев? – спросил Марк дир Мушер у герцогини. – Как сообщаются эти области республики, что находятся с одной и другой стороны от герцогства?

– Господин граф, но почему же, на севере есть довольно обширный район, тоже принадлежащий республиканцам, он служит проходом, и там проложена отличная дорога для купцов и торговцев. А вообще, когда-то эти земли – и республика, и герцогство – были одним королевством. Но король Седрик II в свое время замыслил реформы, проведение которых вышло из-под контроля. В результате этих реформ народ стал быстро нищать. Начались бунты, вначале мелкие, которые ширились и в результате переросли в одну большую войну всех против всех. Наше герцогство единственное из всех оставалось более-менее спокойным, где еще сохранялись власть и порядок.

Было это очень и очень давно, примерно двести лет назад. Герцог Амбадор, который правил в то время, имел довольно сильную армию, опираясь на которую и погасил бунты в самом зародыше. Да и жил народ в герцогстве лучше, чем в других местах; кстати, герцог Амбадор не поддержал реформы короля. Вот так и получилось, что осталось наше герцогство таким, как и было, в отличие от остальных земель королевства, и даже несколько расширилось за счет некоторых графств, присоединившихся к нему в последующие годы.

– Наверное, все-таки неудобно торговцам ездить в обход ваших земель. Нет ли возмущений или попыток подмять вас под себя? – поинтересовался внимательно слушавший герцогиню капитан.

Та сделала небольшой глоток вина из стоящего перед ней бокала и усмехнулась.

– Торговцы… что они могут? У нас сильная армия, а кроме того, уже давно в герцогстве проложена дорога через все наши земли. Но чтобы воспользоваться ею, надо оплатить проезд, да и вообще для купцов республики проезд по нашим дорогам платный. У нас тихо, нет никаких разбойников, за этим очень внимательно следят, а вот в республике такого хватает, особенно на севере. – Герцогиня усмехнулась. – Да и обойтись без нас купцы не могут. В горах герцогства добывают и мрамор, и руду, и медь… Так что едут, и постоянно.

Сидели довольно долго. Герцогиню расспрашивали о многом: о жизни в герцогстве и о том, как они попали в плен к пиратам. Дарк уже знал об этом от Веленики, и ему было неинтересно слушать одно и то же второй раз, но покинуть каюту капитана он не мог, так как нанес бы обиду рассказчице, да и всем присутствующим тоже. Поэтому и сидел, как и все, хотя отметил, что в интерпретации герцогини некоторые моменты выглядели иначе, чем их описывала Веленика. Наконец, когда расспросы закончились, начали расходиться.

* * *

– Как тебе барон? – спросила герцогиня, когда они с падчерицей вернулись в выделенную им каюту.

– Никак, деревенский телок. Я к нему и так, и сяк – и ничего. Только и делал, что распрашивал, как и тебя сейчас. Я к нему и села поближе, чтобы почувствовал тепло тела, весь зад себе отсидела на этом канате, а он только краснел да потел, – хихнула Веленика. – Хотя, может, его мое украшение отталкивало, – показала она на синяк под глазом.

– Хм, может… – Герцогиня окинула взглядом падчерицу. – Как ты умудрилась на ровном месте запнуться?

– Как, как, темно там было, неужели не помнишь? Да и что-то попало под ногу, не знаю что, не рассмотрела; да, собственно, и не рассматривала, не до того было.

– Парень, конечно, красив, даже очень. Эх, если бы я не любила твоего отца, я бы барона не пропустила мимо себя.

– Ой, только при мне не делай вид честной и порядочной жены.

– Тебя бы в мою шкуру загнать. Он, когда меня замуж брал, уже ничего не