Да придет свет - Антон Исаев Страница 45

— Действительно, — Хилини с интересом смотрела на то, что было написано в свитке. — Это старое наречие, оно использовалось в западной части земель Хидры. По тому, как все описывается, похоже, что автор его один из тогдашних колдунов. Причем, не из простых, имел доступ к пергаментам, умел читать и писать, — она посмотрела на Шимуна. — Это кто-то из тех, кто имел влияние и власть в старые времена.

— Ты сейчас это все поняла буквально за минуту, которую смотрела на свиток? — он с уважением посмотрел на старшую из Сестер. — Я пытался разобраться до утра, сидя в библиотеке, и то не совсем понял, о чем идет речь.

Хилини коротко кивнула головой, признавая похвалу, и спокойно сказала:

— Я много времени провожу в библиотеках Семьи, — и продолжила изучать свиток. — Вот! — она указала пальцем на небольшой знак, идущий по тексту, похожий на ромб. — Это символ племени, или клана, — она отошла к небольшому столику, стоящему на террасе, и, взяв со стола кувшин, с водой налила себе. Сделав пару глотков, она повернулась к сестре и Шимуну. — Это колдун, ну или, как они себя называли, «самана», — тех, кто знают, известных, очень мало было в те времена. И он довольно хорошо описал Источник в этом свитке. А этот знак позволит нам узнать, откуда он, с какого поселения.

Подошла Хава и тоже налила себе воды.

— Зачем нам нужно знать, откуда он? — спросила она у сестры.

— Потому что в свитке нет способа, как и сказал Шимун, есть описание Источника, и то он делал с людьми. И есть упоминание о том, что есть способ управлять им.

— Почему про этот свиток никто не знает. То, что ты говоришь, оно же просто может перевернуть все, — Шимун аккуратно свернул его и убрал. — Это надо показать Тахиру.

— Очень старый язык, — Хилини посмотрела на город, видневшийся с террасы. — Очень немногие могут прочитать его. И Тахиру я бы пока ничего не говорила.

— Почему? — Шимун глянул на нее.

— Думаю, будет лучше самим все узнать и уже рассказать. Тем более нам уже много известно. Нам надо найти того, кто знает этот знак, расспросить, намекнуть про земли Хидри.

— И кто это сможет сделать? И почему это нельзя сделать Тахиру и Семье?

— Если твой брат не нашел способ, как контролировать Источник, то тут два варианта. Либо он не нашел этот свиток, либо нашел, но не к чему не пришел. И поэтому, имеет смысл, сначала узнать самим. Семья ничего не потеряет, Шимун, а если ты придешь с результатом, это будет большой победой. А вот спросить стоить у торговцев, не помешает. Не местных, а тех, кто приезжает в город со своими товарами. И, конечно, лучше расспрашивать, приехавшим с земель Хидри. И что меня очень заинтересовало, получается, что про Источник знали и раньше, причем, очень давно.

— Упоминание о нем впервые, — Хава глянула на Шимуна — Ведь так?

Насколько я знаю, да, Тахир не разу не говорил о чем-то подобном, — Шимун пожал плечами, — И что мы будем делать?

— Рынки Анджуна, — Хилини с улыбкой глянула на всех. — Сделаем копию знака со свитка и будем расспрашивать о нем торговцев и путешественников. Я уверена, мы рано или поздно узнаем, откуда этот свиток и что это за колдун, который писал об Источнике.

***

Забрало поставил очередное полено на землю и одним ударом топора разрубил его пополам. Расколотое дерево отлетело в сторону уже большой кучи дров, что копилась уже явно давно. Взяв еще одно, воин поставил его на землю и собрался рубить, но тут его позвали. Держа в одной руке топор для рубки, Забрало развернулся, утирая рукой пот со лба.

— Как тебе не надоедает рубить постоянно дрова, — Радим стоял возле выхода из дома во внутренний двор, где и находился Забрало.

Окруженный высоким забором задний двор был большой. Место, где находились сараи, в которых была разная животина, начиная от кур и заканчивая свиньями. Так же здесь хранился запас дров. Аккуратные стопки полешек шли вдоль стены и закрывали ее почти всю. Но видимо Забрало это мало интересовало, он продолжал рубить дальше.

— А чем мне еще заниматься? — Забрало подошел к бочке с водой и, нагнувшись, облил себе голову с большого деревянного ковша.

Встряхнувшись, он оперся ногой на большое бревно возле поленницы, продолжая говорить:

— Это ты, вон, уже пол деревни местных жен перезнакомился, и тебе все неймется. А мне особо делать нечего. Я вот хоть топором помашу, моя-то сабля уже без дела сколько лежит.

Радим усмехнулся на его слова и, усевшись на небольшую лавочку, посмотрел на двор, где они находились. Солнце стояло уже очень высоко, было жарко, спасал только легкий теплый ветерок, шевеливший дерево, которое стояло на самом краю и давало тень, скрывающую часть двора. Из сарая слышалось похрюкивание свиней, а с другой стороны после того, как установилась тишина после рубки дров, из сарая выглядывали осторожные курицы.

— Думаешь, мне это не надоело, — он вытянул ноги, опершись руками за лавочку. — С тех пор, как Кайден купил эту таверну, мы находимся здесь, мне тоже скучно. Поначалу, конечно, был неплохо.

— Это, да, — рассмеялся Забрало. — Все это местное мужичье со своими правилами. Ох, давно я так кулаками не махал, — он вздохнул и сел рядом с Радимом. — Где командир-то? –

— Уехал с местным старостой, сказал, поедут продавать зерно, а он то, что сделали на кузне. Но я-то его знаю, ему нужны новости. Поэтому он поехал.

— Да-а. — протянул Забрало. — Мы здесь без новостей сидим давно.

— Он тоже хочет вернуться обратно, — Радим взял мелкий камешек с земли и, практически не глядя, метнул его, попав точно рядом с, сидевшей на дереве, вороной, что взлетела, громко каркая. — Последний раз, когда он вернулся с вестями, стало понятно, что все только накаляется еще больше. Стычки между солдатами Сестер и Капитулом стали обычным делом. В действие пошла магия, причем, со стороны Капитула явно есть преимущество в количестве магов. И они пользуются ею в полную силу, убивая солдат Сестер. Сестры же не могут дать такого количества, их всего лишь две. Но с ужасающей мощью. И что уж говорить, их бояться не только солдаты Капитул, а вообще все.

Забрало усмехнулся на последние слова о страхе перед Сестрами.

— Я их видел вживую. Помню, как одна из них, в мгновение ока заставила умереть страшной смертью одного из наших.