Константин Калбазов - Степь Страница 46

– Сэр. Ваша каша.

– Спасибо, Джеф.

– Разрешите вопрос?

– Говори.

– Это действительно нужно?

– Да. И скажу тебе больше: если никто не захочет, то я отправлюсь один.

– Объяснить не хотите?

– А нечего пока объяснять. Сам толком еще не знаю. Но вот нужно – и все тут.

– Ха. А я-то все гадаю, за каким это мы на степных лошадках, неподкованных, да еще и с заводными. Обувка орочья в тюках за тем же?

– Я же говорю: в степь иду не воевать, а на разведку. Незачем возбуждать у орков лишнее любопытство. Увидят следы людей – пойдут следом, а за соплеменниками, может, и не станут.

Воины вновь заняли места в строю. Пришло время принимать решение. Андрей замер перед строем, восседая на своей лошади, внимательно всматриваясь в посуровевшие лица своих людей. Да и могло ли быть иначе. Прими они решение идти с ним – прогулка предстоит не из веселых. Не пойди – подведешь сюзерена, хотя он и предоставил тебе право выбора, но ты-то давал клятву. Эти люди и понятия не имели о том, что клятвы и обещания можно давать направо и налево, а затем с легкостью нарушать их. Это в том, просвещенном, мире люди в погонах могли часами рассуждать о чести – и при первой же возможности поступиться ею, отряхнуться и жить дальше как ни в чем не бывало. Здесь все было иначе – и люди иные, и понятия чести для последнего крестьянина не пустой звук. Были, конечно, исключения, но то исключения, кои никак нельзя возводить в правило.

– Ни о ком из вас я никогда не подумаю плохо. Ни словом, ни взглядом никто из вас не будет мною осужден. Вы всегда с честью исполняли свой долг и, я знаю, всегда его исполните в будущем. Я не могу сказать вам, зачем нужен этот поход, – и не потому что не хочу сказать. Дело в том, что ответа я пока и сам не знаю. Знаю, что нужно, и все. Кто идет со мной, остаются на месте, кто возвращается домой, отъезжайте вправо.

Вот он, момент истины. Именно сейчас выносилась оценка ему как лидеру, как человеку. Что может чувствовать человек, которому безраздельно доверяют те, с кем он делил тяжесть походов, пьянящее чувство победы, горечь поражения и безвозвратных потерь? Да ничего, кроме осознания того, что если люди ему верят, даже в такой непонятной ситуации, то живет он правильно. А еще неподъемный груз ответственности за судьбы тех, кто вверял себя в его руки. Строй не шелохнулся, все остались на своих местах. Даже нахохлившиеся, как воробьи, новики. У Андрея была мысль оставить их, но, едва взглянув в их лица, он понял: бесполезно.

– Нет, все-таки лихой атаман в нашем сэре Андрэ умер. Вот ей-ей, выйди мы на большую дорогу – до скончания века были бы и при добыче, и при своих головах.

Это восхищенно произнес молодой рыжий парень. Этот еще и семьей не успел обзавестись. Вернее, он женился перед самым походом, но вот что есть семья – понять ему пока было не дано, это приходит только с первенцем, который растет на твоих глазах, радует и огорчает. А потому той степенности, присущей всем, обремененным заботой о близких, у него не наблюдалось и в помине. Не было у него и чувства собственного достоинства, присущего ветеранам, – это приходит только с годами. Был молодой и даже мальчишеский задор, лихость и бесшабашность. Тоже немало, если все это уметь удерживать хоть в каких-то рамках.

– Ты копай давай, не отлынивай.

– Да копаю я. Нет, умен все же сэр Андрэ, но раз уж ему нужны были только двое из всего каравана, то мог бы и поменьше караван подобрать, а то ить пять десятков трупов схоронить, да еще и два десятка повозок припрятать.

– А тебе никто и не говорил, что легко будет.

– Я вот сразу подумал, что неспроста во вьюках два десятка лопат, да кто ж знал, что так-то будет.

– Что тут у вас? – Окрик Джефа заставил замолчать словоохотливого воина.

Ответил Рон, который и был одним из беседовавших дружинников:

– Заканчиваем.

– Смотрите, чтобы ничего из их имущества не смели брать.

– Помним. Не маленькие.

– Не маленькие, а лапки загребущие.

– А чего так-то, господин десятник? – вновь завелся молодой воин. – Вон сэр Андрэ и золото и серебро все собрал, а они-то – того… Имперские.

– Золото и серебро в слитки переплавятся, а вот какую вещицу не переделаешь!.. Или на костер захотелось взойти?

– Не. На костер неохота. Господин десятник, я что спросить-то хотел. Это что же получается, Церковь нас обманывает?

– Не Церковь, а инквизиция. Разницу пойми. А потом, и в инквизиции не все сволочи, возьми нашего падре Томаса – достойный был человек, просто верил всем сердцем в то, чему служил.

– А мы чему служим?

– Не чему, а кому. Я служу своему сюзерену и вам, моим боевым товарищам, только перед ним и вами мне и держать ответ. Ну, может, еще перед твоей Мэри.

– А перед ней-то с какого?

– А вот пришибут тебя, дурня, тогда и узнаешь.

– Э-э, нет, тогда точно не узнаю.

– Копай давай, зубоскал.

Взъерошив густую рыжую шевелюру парня, Джеф еще раз окинул взглядом братскую могилу и, удовлетворенно кивнув своим мыслям, направился в сторону, где Андрей потрошил двоих орков, захваченных живыми. Судя по всему, один из них был владельцем каравана, второй – командиром отряда охраны.

Три недели они провели в степи, выписывая по ней зигзаги, в поисках возможного караванного пути. Задача была не из простых, так как все известное им сводилось к тому, что торговцы империи приходят откуда-то с юга. Никаких более точных данных о направлении, где их следует искать, у них не было. Но Господь не попустил.

К исходу третьей недели они наконец нашли дорогу. Впрочем, дорогой это назвать было нельзя даже с большой натяжкой. Просто по наиболее удобному маршруту для движения повозок они обнаружили застарелые следы движения караванов. Не дорога, а так, направление. Но это уже было что-то.

– Ищем место, удобное для засады. Но только удобное для нас, а не для кого угодно, потому как в тех местах они и сами будут внимательны. Нам не воевать нужно, а быстро напасть и раствориться.

– Ясно, сэр. Сделаем в лучшем виде. Вот только в прошлом-то году торговцы в степь так и не пожаловали, а ну как и теперь не придут? – не скрывая озабоченности, проговорил Джеф.

– Лучше уж пусть припожалуют. Не хочу соваться на территорию империи, ничего заранее не узнав.

– А нам туда надо?

– Надо. Иначе у нас в руках будут не факты, а сплетни.

Место нашлось довольно быстро. На берегу небольшого озерца, образованного разливом мелкой речушки, обнаружилось место стоянки, и было видно, что пользуются им весьма часто – ну, в смысле из года в год. По всему выходило, здесь устраивали ночевку караваны. Место очень неудобное в плане засады: ровная как стол степь не позволяла незамеченными приблизиться к нему никому. А для обороны – наоборот, очень удобное. На стоянку купцы располагались на вдающемся в озеро мысу, связанном с берегом узким перешейком, на котором едва могли разъехаться две повозки.

В двух милях выше по течению речки имелись густые заросли камыша, где и можно было спрятать весь отряд до поры до времени.

– Идеальное место, – удовлетворенно констатировал Андрей.

– Это точно. Здесь двумя десятками можно две сотни держать. Берега топкие, не обойдут. Так что, скорее всего, они поставят пару повозок поперек прохода, за которыми в случае чего и укроются стрелки. Нет, сэр. Здесь нам их не взять.

– С чего бы это?

– Так спрятаться негде, подкрасться можно только с одной стороны, да и то они будут за укрытием.

– А если с воды?

– По воде только бездоспешные могут: глубоко. А как с одним мечом против них выходить? Оно, конечно, попытаться можно, да только… Нет. Если эти имперцы получше степняков мечами владеют, то покрошат нас. Да и степняки покрошили бы.

– Это если врукопашную. Опять забыл, на что мы упор делаем?

– Да как же из воды-то стрелять?

– Это луки да арбалеты влаги боятся, потому как размокают и к стрельбе не пригодны. Кстати, наши арбалеты влаги не боятся, так как тетива у них из проволоки, если только поржавеют слегка, другое дело, как их перезаряжать в воде, когда и до дна-то не достаешь. Ну а если говорить о карабинах, так это и вовсе песня.

– Так на них ничто не повлияет?

– А чего им. Только воду из ствола на всякий случай нужно слить – мало ли. А так ничего страшного. Значит, смотри, поступим так. Мальцы подкрадутся с берега – и по сигналу начнут расстреливать караул. Скорее всего, у них почти сразу исчезнут цели, но это не страшно. Их главная задача – чтобы никто не сбежал в степь. Остальные делимся на пятерки и подбираемся с воды с охапками камыша. Людям прикажи, чтобы ни в коем случае не стреляли в тех, кто больше всех будет распоряжаться. Это, скорее всего, будут старший охраны и сам купец. А то и разговаривать-то будет не с кем. Их подстрелит Яков – он самый лучший у нас стрелок, поработает снайпером.