Андрей Белянин - Демон по вызову Страница 46

Поднявшись скоростным лифтом на четырнадцатый этаж, я деликатно постучал в дверь.

— Мы ждём вас, входите, о Великий!

— Так откройте же мне и впустите своего Повелителя! — в той же высокопарной манере откликнулся я.

Дверь мгновенно распахнулась. Я торжественно прошествовал через полутёмную прихожую в большую комнату. Плотные занавеси не пропускали солнечного света, на квадратном столе посередине была расчерчена мелом примитивная пентаграмма, озаряемая красными пахучими свечами, стоявшими по кругу. Тьфу, дрянь — розовый ароматизатор, ненавижу…

Трое мужчин в чёрных балахонах, с лицами, полуприкрытыми капюшонами, поднялись мне навстречу.

— Мы приветствуем вас, о Великий!

Я расслабился и принял свой истинный облик. Вся троица невольно вздрогнула. Это комплимент, значит, ещё произвожу впечатление…

— Настал час расплаты, смертные!

— Э-э-э… Абифасдон, да? — осторожно прокашлялся самый высокий, нервно доставая из-за пазухи сложенный вчетверо лист гербовой бумаги. — Дело в том, что братья не удовлетворены невыполнением вами некоторых пунктов. Поэтому и произвели обряд нынешнего вызывания. Хотя и удивлены, что вы явились просто через дверь.

Нет, вы слышали? Обряд призывания они произвели! Меня?! О задница Вельзевулова, ну наивней, чем дети в младшей группе детсада «Штаны на лямках», право слово… А то наши внизу не знали, когда, в какой час и в какое место посылать меня за их проданными душами. Да три ха-ха! Вызов принял скромный госслужащий бес на коммутаторе, все сроки вышли, и греметь вам кандалами в геенне огненной, если вы, ребятушки, ещё чего не поняли!

Но вместо логически следуемых активных действий, сопряжённых с битьём неумными головами об стену, я охотно подыграл клиентам, выпустив пламя изо рта и кивнув:

— Спрашивай, смертный! Чего не смогли предоставить вам все силы Ада?

— Сию минуту, позвольте, я объясню. — Уже второй тип, поменьше и в очках, развернул договор. — Вот, здесь сказано, что книга, написанная нами коллективно, разоблачение афериста Михаила Шолохова, присвоившего себе роман «Тихий Дон», будет невероятно популярна! Но увы..

— В чём суть претензий? — Я зевнул во всю пасть и опустился в кресло, так, чтобы все трое смотрели на меня сверху вниз. И всё равно у них не очень это получалось…

— Где наша популярность? — нажал третий, толстый и гнусавый.

— Где-где… — рифмовать что-либо, кроме как «в Караганде», уже не хотелось, сам устал от мата. — Внимательнее читайте подпункты мелким шрифтом. Там чётко расписаны обязанности сторон. Вы пишете книгу-разоблачение, мы её рекламируем и продвигаем. Но мы не можем ЗАСТАВИТЬ всех её читать! Была реклама в Интернете? Статьи в столичной прессе? Две передачи-диспута на центральных каналах телевидения? Братоубийственные скандалы во всех приличных блогах и форумах?

— Да-да… только тираж в пять тысяч так и не распродан!

— Писать надо лучше.

— Но нас осмеяли! — обиделся тот, что в очках.

— Мне тоже от души хихикнул ось, глядя на «доказательства» математика в области литературоведения. — Я закинул ногу на ногу и покачал копытом. — Смертные, вы бы хоть между собой договорились, кто написал «Тихий Дон»…

— Не Шолохов! — твёрдо выкрикнули все трое.

Вот когда мы имеем дело с самым блистательно-упёртым фанатизмом! В церковь их пряником не заманишь, но оцените, с каким религиозным пылом эти сопливые интеллигенты предпочитают отстаивать собственные заблуждения… Какие монахи-схимники были бы, а?!

— Хорошо, пусть не он. Но кто? Вы так и не назвали истинного автора. Некий белогвардейский офицер? Малоизвестный писатель Крюков? Группа советских литературных негров?

— Да, да, да!

— Но вы успешно описали сразу несколько версий, абсолютно противоречащих друг другу! Среднестатистический читатель почувствовал себя разведённым на фуфле, и спасти такую «научную литературу» не смогла даже наша адская канцелярия. А уж юристы у нас — звери, поверьте на слово… Делают чёрное белым на айн-цвай! Но с другой стороны, почему вы сами, имея на руках такие «явные улики», не обратились в суд?

— Но… мы же не родственники и не правопреемники.

— Всё равно могли бы подать иск на издательства, типа они вас обманули, указав на обложке автором Шолохова, а у вас на руках доказательства обратного. Налицо чистой воды обман потребителя!

— Видите ли, уважаемый Абифасдон, — наставительно снизошёл первый, — наша благородная цель в поиске истины, а не в отстаивании её по судебным инстанциям. Мы предоставляем читателю возможность задуматься, а уж решение он примет сам.

— Тогда какие претензии? Адская сторона именно это вам и предоставила.

— Вы передёргиваете саму суть договора, — храбро снял, протёр и надел очки низкий. — Если так и невозможно доказать авторство «Тихого Дона», то наше соглашение изначально строилось на ущемлении прав клиента. Мы будем жаловаться!

— Кому? — хищно осклабился я, но, подумав, сбавил тон: — Будь по-вашему, бюрократы… Я дам вам ещё один шанс.

— Какой? — сразу успокоились все.

— Спросите у него сами.

— У кого?

— У Михаила Шолохова. — Я щёлкнул пальцами, и шестеро мелких крылатых демонов, зародившихся от моего дыхания, в единый миг унесли вопящую троицу через распахнутое окно в соседней комнате.

Я встал и потянулся. Несколько мгновений благословенной тишины, пока наши сволокут их в чистилище. Сколько помнится, Шолохов, как убеждённый коммунист, в Рай не попал, но и Пекла не заслужил. То есть логически может находиться только в одном месте. А познавательная экскурсия в чистилище едва ли не самый излюбленный маршрут для воспитательных целей с обеих сторон, и Света и Тьмы…

Ну что ещё? Я побродил туда-сюда по пустой квартире, задул свечи (башка уже болит от этой химической вони!), поржал в голос над их надписями в пентаграмме, три раза найдя «поцелуй меня ниже» на латыни. Из какого популярного журнальчика магические формулы списывали, филологи-камикадзе?

О! От нечего делать позвонил Альберту с городского. Мой друг ангел был занят, автоответчик пообещал, что хозяин «перезвонит», и благословил меня за сообщение. А уже через минуту демоны доставили троих бледных, перепуганных и подмоченных соавторов пред мои грозные очи.

Я с видимым удовлетворением отметил, что рука старого казака крепка по-прежнему и кулак мимо цели не свистит. Левая половина лица каждого была расцвечена багрово-красным бланшем, быстро наливающимся изысканной синевой.

— Итак, он существует? И, кажется, вполне успешно отстоял своё авторство — один против троих…

— Совершенно грубый и невменяемый человек, абсолютно не приспособленный к ведению цивилизованного диспута! — перебивая друг друга, загомонили все трое. — Он нас даже толком не выслушал, сразу драться! Ни одного весомого доказательства, ни одного взвешенного аргумента, ни одного нотариально заверенного документа! А вы знаете, куда он послал нашу графологическо-лингвистическую экспертизу?!

— Мне кажется, теперь бы вы написали своё разоблачение немного иначе, с фэнтезийным уклоном, хорошим драйвом и даже экшеном?

— О да-а!

— Пожалуйста, поставьте ваши автографы пока на этом экземпляре.

Они воодушевлённо расписались мне на титульном листе своей книги.

— Ага, спасибо, моей жене будет очень приятно. Она любит погрызть бумагу на ночь…

— Так какие условия нового договора вы готовы нам предложить, Абифасдон? — с чрезмерно наигранным энтузиазмом уточнил толстый.

Демоны взяли их, не дожидаясь моего молчаливого приказа, с неплательщиками у нас обходятся без сантиментов. И уж разумеется, Ад никому не даёт второго шанса. Крики трёх несчастных быстро перешли в визг и растаяли в вечности…

Книгу я честно передал Азриэлле. Она была искренне рада и тут же унеслась на кухню. Вы не представляете, какое великолепное рагу получается из литературного произведения, заведомо наполненного ложью и завистью или написанного исключительно ради денег. Пальчики оближешь!

P.S. И хорошо ещё, что им попался Шолохов, а не Шекспир. Ибо ретивый англичанин предпочитает доказывать своё авторство шпагой…

Глава 31

Роды

— Доктор? — хрипло шептал я в мобильник. — У меня жена рожает!

— Простите, кто это? Час ночи…

— Не прощу! В смысле это я, Абифасдон!

— А-а, ну и чего вы кричите, ей до срока ещё неделя как минимум.

— Доктор, у неё воды отошли!

— Не городите ерунды, — уже довольно сердито отозвалась телефонная трубка. — Прекратите паниковать и везите её в нашу клинику. Я сейчас подъеду.

Я протянул руку Азриэлле, помог ей встать, и мы оба, по колено в водах, кое-как поплелись к дверям. Хорошо электричество вырубили заранее, а то бы так коротнуло…