Алексей Бобл - Последняя битва Страница 46

— Потерпи, — прошептал Вик. — Сейчас все закончится.

И начал осторожно спускаться в темноту, держась одной рукой за влажные ступени, сваренные из арматуры. Через пару мгновений коснулся подошвами бетонного пола.

Дыма в подвале почти не было, Вик ощущал на лице легкий ветерок. Сырой воздух тянуло сквозняком из узкой щели между стеной и приоткрытой железной дверью за лестницей, обдавая щеки прохладой.

Глаза быстро привыкли к темноте. Усадив Кристин под стеной, он осмотрелся, снял с крюка над головой керосиновую лампу, похлопал по карманам… Зажигалка осталась в котомке, которая лежала в сендере.

В доме раздались шорохи, под сапогами нефтяников захрустело битое стекло и осыпавшаяся штукатурка.

— Ильяс, живо наверх! Разыщи мою дочь! — скомандовал знакомый голос. Вик представил Сельгу Инеса, стоящего в дверном проеме и размахивающего пистолетом. — Все осмотреть, лазутчиков брать живыми!

Скинув походную сумку, он пошарил в кармашке на клапане и достал коробок спичек. Молодец Кристин, все предусмотрела — зажмурился на миг, чиркнув спичкой, зажег лампу и склонился над девушкой. На лбу у нее, там, где раньше собиралась маленькая складочка, была ссадина. «Шрам на всю жизнь останется, — подумал Вик, — короткий белый рубчик, как память о побеге из дома».

Кристин открыла глаза, тихо застонала. Вик придвинулся ближе, поцеловал в губы и прошептал:

— Я вернусь за тобой. Все будет хорошо, верь мне.

Отступил на шаг, поднял над головой лампу и двинулся боком к двери, не сводя с Кристин взгляда.

Ее глаза округлились, рот приоткрылся, когда он открыл дверь и вошел в затянутый некрозной плесенью коридор.

— Верь мне.

По лестнице в подвал застучали сапоги. Вик отвернулся и побежал по коридору, пригнув голову. Звуки шагов стали более глухими, далекими. Так всегда случалось, когда он заходил в некроз. Спустя мгновенье сзади долетел сдавленный возглас Кристин. Он хотел крикнуть: «Я вернусь!», но сдержался. Если Кристин расскажет отцу, что видела, как Вик убежал в некроз, тот вряд ли поверит, но если нефтяники, спустившиеся в подвал, услышат его голос из плесени и глянут за дверь…

Впереди виднелся поворот. Свернув за угол, он погасил на всякий случай лампу и остановился, потому что где-то поблизости звучали голоса.

Спустившись в колодец, Крум первым делом соорудил факел. Порезав длинные полы плаща на лоскуты, смочил их самогоном из фляги и намотал на шипастый конец дубинки, которую прятал под одеждой за поясом. Факел получился не ахти, полоски брезента не хотели нормально гореть. Следопыт извел на них почти всю флягу, прежде чем добился нужного результата. Правда, света пламени едва хватало на то, чтобы осветить подземный лаз на длину вытянутой руки.

Передвигались следопыты ползком, труба оказалась узкой, два с половиной локтя в поперечнике. Вскоре Крум передал факел Демиру, ползущему за ним, потому что запах паленого брезента в сочетании с самогонкой перешибал все остальные, а следопыт привык больше доверять своему нюху, чем глазам. Нос редко подводил Крума, поэтому он быстро продвигался вперед, загребая локтями, навстречу пыльному сумраку.

Вскоре труба кончилась, и они попали в широкий коридор с бетонными стенами, где можно стоять в полный рост. На высоких сводах заплясали длинные тени, когда Демир и остальные следопыты выбрались в коридор.

— Куда идти? — спросил старик, обращаясь к Круму, отряхивая плащ. — Ты чуешь нефть? В какой стороне…

Следопыт вскинул руку, отступил на шаг, настороженно прислушиваясь.

Тодор с Живом застыли, слегка присев, словно пустынные крабы, прятавшиеся в засаде под коркой донного ила, Стоян, затаив дыхание, медленно поднял ружье.

На поверхности гулко бухнуло, потолок едва заметно вздрогнул, на головы посыпался песок. Спустя пару мгновений донеслись слабые щелчки, будто кто-то горошины на дно плетеного лукошка бросал. Впрочем, щелчки быстро прекратились.

— Стреляли, — сказал Демир.

Крум кивнул, повертел головой, принюхиваясь. Следопыты стали отряхивать одежду. Старик положил факел на пол, снял кепку и вытер пот с обритой налысо головы.

— Стоян, — сказал он. — Ты Ферзя обыскивал, у него гранат не было?

Верзила покачал головой.

— А динамита? Может, он спер у тебя взрывчатку?

Старший из братьев буркнул что-то недовольно и — опустился под стеной, поставив ружье между колен. Жив с Тодором сели по бокам от него.

— Что же наверху творится? — обращаясь больше к себе, чем к остальным, произнес старик.

— Дерьмо, — громко высказался Стоян.

— Тихо! — шикнул Крум и развернулся в сторону, откуда прежде доносились звуки.

Следопыты подскочили, вскидывая оружие. Демир хотел затушить факел, но Крум остановил его.

— Показалось, — сказал он.

Младшие Верзилы выдохнули, опустив самострелы, Стоян упер ружье прикладом в пол, сжал руками цевье, почесав срезом ствола мясистый подбородок. Но Демир, хоть и привык доверять чутью Крума, все-таки спросил:

— Что показалось?

Следопыт указал в темноту:

— Там коридор раздваивается, с одной стороны некрозом все затянуто, небольшое пятно есть.

Старик кивнул.

— В той же стороне дома, где главари топливных живут, — продолжил Крум. — Но раз там некроз…

— Что тебе показалось? — повторил Демир.

Крум помолчал.

— Керосином пахнуло. Резко так. Демир, там же некро… — Он не договорил.

Старик, подняв над головой факел, двинулся по коридору к развилке.

Все снова насторожились. По лицам младших Верзил струйками побежал пот, Стоян нервно кусал губу, прислонившись плечом к стене, он целился из ружья в темноту над головой Демира, а Крум громко втягивал носом влажный воздух подземелья, пытаясь унюхать едва заметный запах тлеющей плоти, верного спутника симбиотов. Все одновременно думали об одном и том же: разумом симбиотов владеет демон Пульпа из темной долины смерти. Он управляет тварями на расстоянии, и встречаться с ними никто не хотел. Их очень трудно убить. Уж лучше нарваться в пустыне на племя каннибалов, которые, свихнувшись от голода, кидаются под пули, лишь бы вкусить живой плоти.

Демир остановился у развилки, поводил перед собой факелом. Слабое бледно-зеленое мерцание разлилось по стенам и потолку, некрозная плесень жадно впитывала свет, наполняя коридор ядовитым сиянием.

Постояв, Демир оглянулся. Крум беззвучно шевелил губами, повторяя про себя имена духов пустыни, просил о том, чтобы отвели опасность, укрыли следопытов от взгляда всевидящего Пульпы, владеющего разумом симбиотов.

— Там никого, — Демир повернулся и пошел обратно.

На этот раз оружия никто не опустил. Все смотрели в сторону некроза, Стоян часто сглатывал, двигая головой, словно гонза, желающая утолить жажду.

— Там никого, — повторил Демир настойчивее.

Дернул Крума за рукав, тот тряхнул головой и прошептал:

— Никого.

Жив с Тодором таращились на некроз, боясь моргнуть. Старик шлепнул по щеке младшего Верзилу, пихнул в бок другого, занес руку, чтобы отвесить оплеуху Стояну, но тот перехватил его кисть, щерясь в лицо, зарычал.

— Всё, — решительно сказал Крум, бросив принюхиваться. — Нет там симбиотов.

Он оттолкнул Стояна. Не хватало, чтобы Верзила устроил склоку под землей.

— Приготовьте ранцы, — сказал Демир, потирая кисть. — Ищем трубопровод, закладываем бомбу и уходим.

— А Ферзь? — неожиданно промычал Стоян и громко засопел.

Демир с Крумом озадаченно переглянулись. Все пятеро поклялись духами пустыни, что вытащат старого вора с завода, когда он поквитается с Крапивой.

— Про Ферзя потом будем думать, — проворчал Демир, поднял над головой факел. — Пошли.

И зашагал прочь от некрозного пятна. Никто больше в понукании не нуждался. Верзилы поспешили за стариком, стаскивая на ходу ранцы со взрывчаткой, Крум обогнал их, забрал у Демира факел и возглавил отряд.

За шорохом шагов и сопением озлобившегося на старика Стояна следопыты не услышали, как из некроза показался темный силуэт и тихо скользнул в смежный коридор на развилке.

Глава шестнадцатая

По крыше «тевтонца» застучали прикладами. — Стой! — долетело сверху. Над головой у Архипа распахнулся люк. — Стой, Грива, — сказал он одновременно с Федором, сунувшим голову в отсек. — Что случилось?

Глава клана поднял взгляд на переговорщика. Тот не ответил, исчез из проема, вместо него показался Козьма, но он не смотрел в люк, выпрямившись на броне, глядел на юг.

— Что случилось? — повторил Архип, закипая.

Бригадир молчал. Глава клана встал, ухватился за края проема, высунулся из люка по пояс и замер.

Далеко впереди, куда убегала широкая лента потрескавшегося асфальта в сопровождении покосившихся фонарных столбов, виднелись пологие холмы. Их плавные гребни прочертили линию горизонта, над которой висело длинное пыльное облако.