Кирилл Каланджи - Звездные бойни Страница 46

Разряды зеленоватой плазмы полетели в сторону постоянно растущей черной дыры. Боевые корабли Кэжуал-бонгов начали обстрел гравитационной аномалии. Все выстрелы медленно растворялись во тьме. Словно черная дыра жадно поглощала любую энергию, любую частицу на своем пути. Я наблюдал, как передовые штурмовые корабли также были втянуты внутрь этого богохульного чрева вечной тьмы. Кажется, я начал понимать, как Мунволкер собирался управлять черной дырой с помощью посоха. Он и есть одна большая черная дыра. Он сидит внутри и растет в геометрической прогрессии. Кэжуал-бонги нашли его слишком поздно. Остановить тьму не могут даже тысячи их боевых кораблей.

Все без толку, ужасающей мощности оружие Кэжуал-бонгов перестало стрелять, их передовые корабли уносят ноги. Ну теперь понятно, чего боятся эти уроды. Они так же, как и все разумные существа, боятся смерти. Тысячи кораблей, одновременно включивших ультрасветовую скорость, озарили звездное небо роскошными нежно-синими световыми полосами. Картинка была впечатляющая. Огромная черная дыра на фоне мириадов звезд и тысяч полос света. Когда остаточный свет от двигателей рассеялся, я оказался в одиночестве перед надвигающейся непроглядной тьмой.

Стоп! Ну конечно, ультрасветовая скорость – это идея! Нужно лететь на ней не от черной дыры, а прямо в нее. Я ввел в бортовой компьютер расчетные данные. Если у меня получится, то я должен оказаться там же, где и этот чертов Мунволкер. Тьма просто не успеет поглотить меня. Ну а если нет, то я сгину в этой черной дыре одним из первых. Какая ирония, сколько раз я встречался со смертью лицом к лицу, а так и не научился не бояться ее. Я стараюсь подавить мысли о приближающейся погибели, про Охуро, родителей, братьев-гренадеров, павших в звездных войнах, в которых я участвовал за эти годы. Столько событий, и все они выстроились в одну большую трассу. Трассу в черную бездну, откуда мне, наверное, будет уже не выбраться. Черная дыра сожрала еще одну планету и ее два спутника.

Обратный отчет пошел. 9, 8, 7…

12

Яркий свет ослепил глаза. Я попытался зажмуриться, смежить веки, но это не помогло. Свет был всюду, он был частью меня. Через несколько секунд я понял, что нахожусь не на капитанском мостике своего старенького «Москито», а парю в белоснежном пространстве. Вскоре боль от яркого света ушла. Белое пространство перестало вызывать раздражение, глаза привыкли и расслабились. Я сразу обратил внимание на далекую черную точку. Медленно, но верно она плавно двигалась прямо на меня. Сначала я подумал, что это может быть выход из черной дыры. И как только я туда попаду, меня разорвет на атомы. Но вскоре я понял, что это. Вернее, кто это.

Еще более разжиревшая туша Дюка Мунволкера была окутана ореолом черного сияния. Оно, словно язычки пламени, исходило от его кожи. Я попробовал пошевелиться, но ничего не вышло. Я словно был парализован.

Бывший лидер повстанцев медленно открыл опухшие глаза. Черные зрачки хищно уставились на меня. Он оскалил свои желтые зубы в ехидной зловещей улыбке.

– Капитан… как вас там! Не ожидал, что вы будете единственным, кто догадается, как сюда попасть.

– Зачем? Зачем тебе это все?

– Зачем? Ха-ха-ха! – наиграно рассмеялся Дюк. – Потому что мы должны все начать сначала. Зло победило. А раз так, я уничтожу Вселенную и создам ее заново. С нуля. Справедливую, чистую, добрую! Я избранный! Я изменю всю Вселенную!

– Для этого ты убил Кватро Сана и свою сестру?

– Я… – запнулся Дюк. – Они необходимая жертва. Они понимали, на что идут!

– Нет, не понимали! Разве бакалавры света могут так поступать со своими родными?

– Заткнись, тварь! – жутким нечеловеческим голосом сказал Мунволкер. – Бакалавров больше нет. Я создам их заново! Справедливых и честных!

– Ты опозорил всех. Себя, свою семью, своих друзей! Ты предал повстанцев в тот момент, когда вы были в шаге от победы!

– Откуда ты так много знаешь?

– Я все это время сражался против таких, как ты. На Гобиане, Ворме и Шишере. Я столько раз должен был умереть в бою против твоих прихвостней, но почему-то до сих пор жив. И я хочу спросить у тебя! Зачем я здесь? – мой голос был спокоен и искренен.

– Я не знаю зачем! Я знаю только одно. С каждой секундой злой старый мир исчезает. И скоро на его место придет новый дивный мир. Мир, который создам я.

– Из-за тебя наш мир и так был уничтожен. Если бы не этот посох, Кэжуал-бонги не устроили бы геноцид по всей Вселенной.

– А, эти нелепые последователи бакалавров. Жизнь отшельников за фронтиром сделала из них настоящих варваров. Но они будут также стерты с лица Вселенной, – ехидно отметил Дюк. – Правда, создавать их заново в моем новом мире я не буду. Они растворятся в беспамятстве.

– Ты стал адептом тьмы! – неожиданно вымолвил я.

– Что ты сказал? – разгневался Мунволкер и попытался протянуть руку к моей шее. Но рука ударилась об невидимую преграду. – Жалкий смертный, тьма и свет едины. Только соединив их, можно создать новый мир.

Я не ответил ему. Меня поразила мысль, почему Мунволкер не смог до меня дотянуться. А что, если я не парю в белоснежном пространстве. Что, если это все галлюцинация, вызванная гравитационной аномалией. Что, если я все еще нахожусь в «Москито», который все это время летит на ультрасветовой скорости, при этом застряв в черной дыре? Меня окружает иллюзия. Но Мунволкер реален, он парит передо мной и что-то отчаянно кричит.

– Ты жалок и слаб, капитан! Я уничтожу тебя и не буду создавать вновь! Мой новый мир будет жить без таких, как ты!

– Я же все еще на корабле? – огорошил я своим вопрос Мунволкера. С его лица исчезла довольная и зловещая ухмылка.

– Ээээ… Что?

– Я же все еще на корабле?

– Ну да! Наверное.

– Значит, если я включу реактор на максимум, он может перегреться?

– Наверное. Я не знаю, что у тебя за реактор, – озадаченно ответил Мунволкер.

– Uran897 rQ. – Довольная ухмылка расцвела на моем лице.

– Не смей! – выкрикнул Мунволкер.

– Бортовой компьютер!

– Слушаю вас, капитан! – молниеносно отозвался металлический голос «Москито».

– Увеличить мощность реактора до 89 узлов.

– Капитан, но это может вызвать ядерный взрыв…

– Выполнять!

– Так точно.

13

Я слышал зловещее нарастающее гудение турбин реактора. Мунволкер бешено метался по белому пустому пространству в поисках выхода из гравитационной ловушки.

– Ты пожалеешь о том, что сделал! – кричал он и продолжал нервно летать по пространству.

– Я уже пожалел обо всем, о чем только можно!

– Глупец, ты же умрешь так же, как и я!

– Давно пора. Я уже свыкся с этой мыслью в первый же день службы.

– Отмени приказ, капитан! Отмени, и я пощажу тебя. Я создам тебя в новом мире богатым и знаменитым. У тебя будет все!

– Мне все надоело.

Мои слова разбавил жуткий писк тревоги. Пищащие звуки стали монотонными и назойливыми. Это значит, что реактор находится в критическом положении. Если его не остановить в ближайшие минуты, то начнется необратимый ядерный процесс. После распада топливных стержней произойдет ядерный взрыв.

Мунволкер увидел мое бледное, но уверенное лицо и прекратил метаться по пространству. Он подлетел поближе и устало посмотрел мне в глаза.

– Что я натворил… – еле слышно промычал Мунволкер.

– Ты все испортил, Дюк!

– Я знаю! Я знаю! – Из черных глаз Мунволкера потекли такие же черные слезы. – Ты думаешь, я не знаю этого? Да я каждую секунду виню себя за то, что сделал. Я убил их всех! Понимаешь, своими же руками.

– Я видел! Я был там.

– Я не могу контролировать гнев и ярость. Посох завладел мной. Он ведет меня. Он нашел эту черную дыру. Он затащил меня внутрь…

– Просто прекрати.

– Это невозможно. Из черной дыры нельзя выбраться. Посох устроен так, что доведет дело до конца, со мной или без меня. Только ты можешь изменить что-то. Отмени приказ! Прошу тебя по-человечески!

– Ну, значит, теперь мое время вершить чужие судьбы.

– Тварь! – Физиономия Дюка в очередной раз изменилась. Он оскалил свои почерневшие зубы и вновь как бешеный стал вырываться из черной дыры.

Я закрыл глаза и попытался расслабиться. Я знал, что в минуте от своей гибели это невозможно, даже сумасшедшие будут бояться и трястись от страха. Руки похолодели и вспотели, кишечник требовал срочного опорожнения, а тошнота встала комом в горле. Головная боль усиливалась с каждой секундой писка надрывающегося реактора. Я говорил себе, что моя гибель будет не напрасной, что это ради Охуро, ради всех невинных живых существ. Ради цивилизации, покорившей огромную Вселенную, стоит пойти на такую жертву. Правда, эта цивилизация никогда не узнает о моем подвиге.

Резко запахло паленой пластмассой. Это означало, что процесс был уже необратим, остались секунды. Мне показалось, что тишина, царившая в черной дыре, превратилась в далекую нежную музыку. Наверное, мой мозг, устав от звука генератора, стал проецировать собственные подсознательные желания. А потом стало жарко. Я почувствовал, как горят волосы на голове. Судя по дикому крику Дюка, он также был объят пламенем.