Игорь Недозор - Трилогия: Плацдарм, Гарнизон, Контрудар Страница 46

- Товарищ генерал, - обратился к нему с улыбкой Сентябрьский. - Тут такое дело - принимать капитуляцию не у кого.

- Что - император сбежал? - встревожился Тихомиров.

- Нет - чуть нахмурился полковник. Он… как бы это сказать… Короче - всю семью принесли в жертву местному богу. Этому, как его - Шеонакаллу.

- То есть? За что? - изумился командующий.

- Ээ, чтобы тот даровал победу! У них в особо важных случаях полагается - то есть полагалось, приносить царя и царский род в жертву. Как в древности на земле, - почему-то добавил Сентябрьский, словно извиняясь за аборигенов.

- Что - всех принесли?

- Ну да - и детей не пожалели малых!

- Так - а какая-то власть тут есть - ну я не знаю - князья, бургомистры там…

- Никак нет. Городом управляли жрецы но их, как бы это сказать… В общем союзники наши эту породу очень не любят. Видимо всех уже вырезали. Ну или скоро вырежут.

- Мда… Пленные всё-таки… -нахмурился Тихомиров.

- Они совершали массовые человеческие жертвоприношения, - нашелся Сентябрьский. То есть вполне подпадают под преступления против человечности.

- Ладно - а военачальники? Этот, маршал местный, или как там его, Меч Шеонакаллу, генералитет…

- Все погибли, - развел руками заместитель. А Гессар Схо - Меч Шеонакаллу раздавлен танком при попытке магической контратаки.

- Ладно - но хоть какая-то власть тут есть?

Хранитель Сокровищ и писцы что-то залопотали, перебивая друг друга.

Они говорят, - пояснил толмач, что теперь власть в городе - это вы.

Вроде как полный владыка их жизни и смерти. Тут такой обычай - к победителю переходят все права побежденного.

То есть вы, Станислав Петрович, вроде как теперь так сказать - и. о царя! - усмехнулся ГРУшник. Законный владыка, которому они будут подчинятся как подчинялись этому… Сыну Бездны.

- Да? - искренне удивился Тихомиров. А если я прикажу им придти на площадь и повеситься - они только и спросят - веревку из дома принести или на месте дадут? Он рассмеялся, припомнив старый анекдот.

Хранитель сокровищ никак на это не прореагировал.

Зато писцы побледнели и что-то жалобно зачирикали.

Они говоря, что если великому ассаардару угодно казнить их, то они сначала хотели бы попрощаться с семьями и принести очистительные жертвы духам предков, - сообщил переводчик.

Да… Стоп! Они что - меня понимают? - Тихомиров был искренне потрясен.

Те в ответ зачирикали уже более живо.

Они говорят, что по приказу жрецов, изучали ваш язык у пленных, когда тех превратили в… в неживых. Они даже умеют писать по вашему и читать - только говорят плохо, и страшатся осквернить ваш слух грубой и неумелой речью!

- Вот черт! - растерянно пробормотал генерал. Скажи им, что боятся им нечего - великий ассаардар пошутил. Это у нас юмор такой!

Те дружно поклонились и старший из них - редкобородый лысый старик что-то заговорил - на этот раз плавно и велеречиво.

Они спрашивают - какие будут приказания великого владыки, и что ему будет угодно повелеть первым?

Ладно - ты Иван Степаныч, принимай иди пока материальные ценности, чтоб втихаря не разворовали.

Назначаю тебя военным комендантом Сарнагара!

- Есть, товарищ генерал-лейтенант! - без особой радости козырнул Сентябрьский.

Вместе с писцами и охраной Тихомиров вошел в тронный зал.

Степняки последовали за ним, почему-то решив не участвовать экскурсии в сокровищницу.

Ну, оно и к лучшему. Впрочем, часть из них по дороге отстала - нырнув покои где в полумраке дверных проемов мелькнули девичьи лица, или блеснуло золото и самоцветы.

Вступив в исполинский пустой зал, выложенный лабрадоритом и яшмой, веющий холодком даже сейчас в жаркий полдень, освещенный падающими через огромные окна от пола до потолка солнечными лучами и сияющими небесной синевой световыми колодцами, генерал Тихомиров вдруг замер на месте.

Он вдруг понял, что не знает, что делать.

Что-то мальчишеское подталкивало его - сесть сейчас на исполинский обсидиановый трон, и распить принесенную с собой фляжку со «Столичной» - в честь победы.

Но он преодолел себя.

Повернувшись к писцам и адъютантам, он твердым голосом изрек…

- Ну, раз я теперь высшая власть, то слушайте…

- Приказ номер один, командующего особой группой советских войск в Аргуэрлайл.

Временно принимая всю полноту власти на территории государства Сарнаргасхал, приказываю.

Несколько секунд он задумывался.

- С момента подписания данного приказа, полностью и навсегда для всего Сарнаргасхала полностью и безраздельно отменяется право владеть рабами! Все рабы должны получить свободу раз и навсегда, всякий удерживающий в рабстве, торгующий рабами или обращающий в рабство других будет подвергнут… он вновь сделал паузу на пару-тройку секунд, - подвергнут самой суровой каре.

Число, подпись…

Кстати - какое у вас сегодня число? - устало вздохнув спросил он у закончившего шуршать тростниковым пером по бумаге писца.

Тот поднял на него блеклый взгляд старческих глаз.

И почти без акцента сообщил.

- Владыка - у нас календарь исчислялся от последнего пришествия Шеонакаллу и воцарения бывшей династии. Раз её нет, то нет и старого летоисчисления.

Сегодня первый день новой эры, какую ты сам соблаговолишь назвать…

И как не был потрясен всем случившимся в эти дни, всё же успел изумится еще раз - тому искреннему удивлению, какое возникло на грубом обветренном лице воина из иного мира при его словах.

* * *

Они отправились вглубь дворцовых переходов. По дороге к ним присоединился один из Великих Шаманов Тиркун Дэр-Кору со своим помощником Хестом, поигрывавшим окровавленной саблей. Как он определил - куда они идут, было непонятно, но от одного взгляда его казначей как-то спал с лица. Так, все вместе они зашли в исполинский храм черного камня.

Изнутри храм казался еще больше, чем снаружи. В нишах стен стояли чередуясь, все те же изображения - громадный скорпион с головой, подобной человеческой, лев с мордой хищного ящера, великан с мечом, поднятым к небу… В центре сооружения, возле чего-то напоминавшего кафедру (разве что не из дерева а из цельной глыбы зеленого нефрита, на толстых цепях висела каменная платформа.

Проводив советских офицеров во внутренний дворик, толстячок извлек из-за пояса какую-то короткую палку и коснулся ею одной из колонн.

Неслышно поднялась плита в центре двора, и коротышка угодливо поклонился генералу.

- Вот, это ход к сокровищнице.