Сборник - Чистое небо Страница 47

– Что значит еще один?

– То и значит, что первым улетел твой приятель, этот... толстый.

– Улетел? – спросил я тупо.

– Еще вчера. Аварийный вызов прошел часов в семь, точнее не помню. Ближе к десяти мы его и забрали. А тебя не смогли, ты же в Зону ушел. Так тебе вызвать вертолет? А хочешь – до вечера подожди. Вечером грузовоз будет, бесплатно прокатишься.

От вертолета я, конечно, отказался – меня сейчас больше волновал Слон.

– А он... где был?

– Да там же, на станции. Влез, говорит, в какую-то яму и ногу подвернул. Сказал, что ты куда-то сам умотал. – Михалыч посмотрел мне в лицо и заботливо предложил: – Чаю хочешь?

Я кивнул, и он ушел. А я, пока его не было, все пытался загнать в одну извилину Слона, вертолет и аварийный вызов в семь часов. Да еще со станции... Что с ним могло случиться?! Где он был?! Почему не откликался?! Как мы вообще могли разминуться?!

Ни на один вопрос ответа у меня не было.

А Михалыч кроме чаю в термосе принес еще и бутерброды с колбасой на тарелке. Вкусно.

– Ничего не понимаю, – сказал я, глотая первый бутерброд.

Он глянул на меня и осторожно так спросил:

– Ты что, с приятелем своим не ссорился?

– Нет.

– И не терялся?

– Это он терялся. А я на станции сидел, меня тогда тошнило немного...

– Вот оно значит что... – протянул он. – То-то мне его история показалась странноватой... Тогда ты, стало быть, и не понял ничего. Н-да... Который год в Зоне, к зомби привык, к кровососам тоже, а к человеческой изворотливости привыкнуть никак не могу... Ты думаешь, что тебя пустили в Зону, чтобы ты мог свой «велосипед» там испытать? Ты меня, конечно, извини, но такие штучки наши парни используют уже лет двадцать. Бумеранг – оно, конечно, и дешево и сердито, но с мини-вертолетов все же лучше видно.

– А зачем тогда?

– Вас туда пустили, потому что твой друг оформил шестую заявку.

– Не понял.

– Да что тут не понять. Из ста человек, которые просятся в Зону, только пятеро, не больше, идут туда по делу. Еще пятьдесят мечтают стать сталкерами, еще двадцать просто психи. Есть такие, что верят в Монолит или ищут вход в иные миры – это, в общем, те же психи... И есть еще процентов десять, которые в Зону вовсе не собираются!

– То есть как?

– То есть так! Присылают неправильно оформленные анкеты, забывают указать группу крови, не проходят медосмотр – много есть способов.

– А смысл?

– А это уж тебе виднее. Может, перед девушками покрасоваться – вот он я какой крутой, аж в сталкеры хочу, да злые дяди не пускают. А может, родителей попугать – тоже неглупо.

Я промолчал в ответ. Потому что вспомнил, как красиво Слон получал свои отказы. Он заходил в курилку и стрелял любую сигарету. Делал ровно три затяжки и топтал бычок ногами. Он выходил молча, а всем было ясно – эти гады опять обломали Слона...

– В общем, от таких клиентов есть особое средство: если приходит пять липовых заявок, на шестую автоматически дают «добро». Как правило, это помогает. А сейчас вас было двое, и он не посмел отказаться открыто. Выбрал другой вариант – вызвал спасателей. Сейчас, я думаю, уже пересекает границу с Россией. Только ты ему подгадил – не на выход пошел, а прямо в Зону. Неужели спасать его собрался?

И опять я ничего не ответил. И не то чтобы мне было стыдно: подумаешь, человек, которого я считал другом, оказался дешевым пижоном. Ах, как резко он спорил с должностными личностями! А как заботливо интересовался, не похужело ли мне от его кофейку с атропином? Ведь он бы меня спас, он бы сразу на законных основаниях спасателей вызвал. И в срыве программы виноват был бы я – ведь он меня больного бросить не мог!

Сука он, конечно!

Просто не о чем тут было говорить – это было опять фифти-фифти... Да и в прошлом это все... И чтобы перевести разговор на другое, я спросил:

– А что такое Трансформер?

– Аномалия, конечно. Конденсирует энергию в бешеных количествах – здесь ведь электричество прямо из земли прет, как в нормальных местах вода.

– А он опасен?

– В смысле убить – даже очень. В активном состоянии просто сорит шаровыми молниями, да и обычным разрядом может достать за сто метров. Другое дело, что видно его хорошо, даже и без детектора, – это же просто куча железа. Оно само там намагничивается и притягивает – за пару месяцев на ровном месте пустая бочка может собрать гору с хороший сарай. Слава богу, что мелкие еще безопасны, а большим много энергии надо – между двумя Выбросами не всегда успевают набрать. А если над активной аномалией идет дождь или снег – вода, в общем, – получается короткое замыкание, поэтому действительно большие Трансформеры встречаются редко. Ходят слухи, что они дают излучение, которое гипнотизирует живые организмы, даже людей. Человек под их воздействием как бы дуреет, раздевается и идет в пекло сам – но это слухи.

– Насчет излучения, скорее всего, слухи. Просто он очень красивый...

– Ты что, видел его?! – Всю рассеянность с Михалыча как ветром сдуло.

– Метров с двадцати. Я же рядом ночевал, в пустом «УАЗе». Жалко, в инфракрасном режиме такой красоты нет, а в обычном ночью ни черта не видно.

– Так ты что, умудрился сделать запись? А ну-ка, давай поглядим... – И директор базы «Зона-2» торопливо распахнул дверь лаборатории...

Сергей «Jacksom» Якушев

В ЗОНЕ ОПЯТЬ ШЕЛ ДОЖДЬ...

В Зоне опять шел дождь. Так бывало достаточно часто – после второй катастрофы здесь воцарилась Вечная осень, с ее промозглыми туманами, противными дождями, низкой облачностью и безнадегой. Говорят, на Большой земле все это становится причиной многих самоубийств – после летнего буйства красок осенние пейзажи наводят жуткую депрессию. Не помню. Давно это было.

Холодные капли мелко слетали с неба, затянутого свинцово-серыми тучами, и стучали по крыше старого ангара на бывшем заводе «Росток». Я сидел на холодной бетонной плите рядом со своим матрацем и прислушивался к дождю. Сейчас его было хорошо слышно. Замолкли ежедневные пропагандистские увещевания долговского рупора и призывы Бармена, в вечернем воздухе разносились печальные, часто исчезающие из-за отвратительной записи напевы женского голоса. Какая-то давно забытая песня. Она иногда возвращается во сне, вместе с картинками из прошлого. Замолчали гитары у костров – кто-то ушел в рейд за хабаром, другие уже легли спать, и только дрова негромко и виновато потрескивали, словно тоже не решаясь нарушить неожиданное спокойствие вечера. Стихли дневная стрельба и пьяные выкрики жаждущих крови мужиков в Арене.

Я любил это время. Эти несколько минут тишины всегда давали мне возможность расслабиться, снять напряжение рейдов, общее постоянное ощущение угрозы, вызванное Зоной и далекими вздохами ЧАЭС. Их называют Выбросами. Жуткими, расширяющими Зону то в одну, то в другую сторону, порождающими новые аномалии и до неузнаваемости изменяющими ландшафт. Зона жива, она дышит и развивается.

Костер за спиной приятно согревал и дарил надежду, что все остается прежним. Но это была иллюзия.

Последний Выброс был самым страшным за все полтора года, что я провел в Зоне. Навсегда исчезли Лиманск и путь к подземельям Припяти. Не осталось обходного пути к самой Припяти – только через Выжигатель Мозгов. Радиоактивные пустоши и бескрайние поля аномалий перекрыли привычный путь к Болотам, Рыжему лесу и еще многим другим, ставшим почти безопасными и обжитыми, местам Зоны. Росток уцелел, как и укрывшиеся в нем сталкеры. Теперь пришло время все начинать сначала.

Мягкие вибрирования ПДА привычно разбудили меня ближе к утру. Горизонт на востоке окрасился красным, и небо светлело. Со стороны Янтаря – теперь уже почти пересохшего озера – опять тянулся туман.

Мой рюкзак был собран еще с вечера. Я проверил кислородные баллоны и маску своего костюма. Уложил в карман разгрузки личный дозиметр. Набросил на плечи легкий рюкзак с припасами. «Эксклюзивная» «ГШ-18» – в кобуре на бедре, штык-нож на левой лямке «РПС», а видавшая виды «АКСУ» на шее. Свернул матрац и спустился из ангара.

Росток оживал. Зевая и негромко переговариваясь, мимо прошел патруль «Долга» – здоровенные парни в черных комбинезонах и с «Абаканами». Под конвоем пятерки свободовцев хмуро прошагали к Арене мародеры, видимо плененные ночью. После Выброса все группировки объявили временное перемирие, и на Росток заглядывали не только «анархисты», как называли долговцы сталкеров клана «Свобода», но даже наемники.

Свой маршрут я проложил вчера вечером. Сначала Милитари – район военных складов, вотчина «Свободы». Затем оттуда через Темный лес в Темную долину. Там, если получится, на Кордон к Сидоровичу, у торговца с прошлого месяца остался должок за пару услуг. А уже оттуда через Свалку обратно на Росток. Этот путь еще месяц назад был вполне безопасным, но поэтому абсолютно невыгодным – все мало-мальски ценные артефакты там уже давно были собраны. Но сейчас, после Выброса, старая дорога просто исчезла. Предстояло отыскать новую.