Кристофер Раули - Черный корабль Страница 47

Вскоре вдали показалась посадочная полоса, и самолет стал снижаться над куполами, розовыми и серыми, со светлыми треугольными флажками на шпилях. Взревели реверсом двигатели, они пронеслись над терминалом, над вереницей аэробусов, ожидающих своей очереди на взлет. Небольшие пожарные машины, больше похожие на бронированные автомобили, тут же устремились к ним по бетонной полосе, но нептунианцы оставили их далеко позади.

Самолет промчался между ангарами, под огромной крышей, и, заскрипев тормозами, въехал в док.

Айра Ганвик тут же вскочил на ноги, расстегнул ремень на кресле Флер и помог ей встать. Потом на всякий случай надел на нее наручники — не дай Бог она выхватит пистолет у какого-нибудь охранника и застрелится.

Они почти бегом спустились по длинной, покрытой каучуком эстакаде, ведущей в погрузочный цех, прошли через лабиринт коридоров и складов. Там их взяли под свою охрану с десяток молодых энергичных людей с автоматами. Нептунианцы торопливо прошли по длинному служебному коридору и, миновав узкую железную дверь, оказались на лестнице, ведущей на огромную транзитную станцию желтой линии. Флер вдруг почувствовала любопытство. За все годы, проведенные в городе, она ни разу не ездила на поездах желтой линии. Чаще всего Флер пользовалась голубой линией, соединяющей остров Любви с Маджентой, — таким маршрутом было удобнее всего добираться до посольства Земли, расположенного на острове Веселья, в Западном куполе.

Вот подошел поезд, и они зашли в вагон, старый и грязный, и поехали в купол Вавилон.

Но Флер так и не довелось увидеть роскошный вестибюль главного входа, с мрамором и причудливыми скульптурами. Ее отправили вверх на грязном служебном лифте, в сопровождении дюжих нептунианцев.

Доехав до двенадцатого этажа, они прошли по длинным коридорам, выкрашенным в традиционные для Вавилона красный и зеленый цвета, и оказались в апартаментах люкс.

Молодая женщина-охранник в камуфляже уселась у входной двери. Наручники с Флер так и не сняли, а осмотрев ванную комнату, она поняла, что оттуда убрали все режущие и колющие предметы. В зеркале и окнах стояли небьющиеся стекла.

Из окон открывался вид на маленький двор, свет в который попадал через шахту, проходящую через верхние этажи и заканчивающуюся иллюминаторами на крыше купола.

Во дворе журчал фонтан, небольшие белые деревца росли в кирпичных тумбах, между ними гуляли женщины с нарядными детьми — отпрысками богатейших семейств. Еще там были скамейка, газон, песочница и несколько фиолетовых кустиков.

А напротив виднелись точно такие же окна.

Крылатые быки и увенчанная короной Иштар — традиционная эмблема Вавилонского Синдиката присутствовала повсюду: в виде барельефов над окнами, лепнины на тумбах. Даже фонтан украшали их статуи.

Звонкие крики ребятишек то и дело доносились со двора. Деторождение на Фенрилле было доступно лишь единицам, оставаясь несбыточной мечтой для рядовых граждан. Флер вспомнила свои детские годы, и тут же глаза се увлажнились. Почему?

Она сама не знала. Возможно, от жалости к тем миллионам бездетных женщин, которые жили и умерли на Фенрилле, похоронив свои надежды в зыбучих песках этой странной планеты.

С другой стороны, детские голоса действовали успокаивающе. Вскоре слезы высохли, и она стала безмятежно рассматривать женщин на скамейке, белые деревья, песочницу.

Потом, когда детей увели в здание, Флер попыталась завязать беседу с конвоиром, но той, очевидно, дали приказ не сближаться с пленницей.

Оставалось лишь включить телевизор и посмотреть по 23-му каналу очередную серию мыльной оперы «Только в твоей постели». Наконец-то Флер узнала, что в действительности тайным любовником Мэйлоо был красавец Тони Аройо, и, конечно, предполагалось, что в дальнейшем он станет мужем этой очаровательной крошки. Правда, крошка никак не могла разобраться в своих чувствах и грозила разбить хрупкое сердце Тони Аройо.

Время пролетело незаметно. Немного погодя начальница охраны принесла рыбное филе с гидросалатом и скормила ей с ложечки, не отвечая ни на один ее вопрос и даже избегая встречаться с ней взглядом.

С совершенно бесстрастным лицом она дождалась, пока Флер возьмет с вилки последний кусок рыбы, и унесла поднос.

— Черт бы тебя побрал, — пробормотала Флер и горько усмехнулась своей беспомощности. Внезапно она вспомнила о подруге, с которой не виделась вот уже несколько десятилетий.

«Вот уж Армада не потерпела бы такой дерзости, мисс Сграаспица», — подумала она.

Непреклонная охранница снова заняла место у двери.

Сразу за «Постелью» показали «Вечные треугольники», а затем выпуск новостей. На экране замелькали лица Айры Ганвика, нептунианских бонз и каких-то других, менее значительных персон. Потом показали, как группа людей заходит в комнату и снова оттуда выходит. Диктор объявил бодрым голосом о том, что только что подписано соглашение, положившее конец «переходному периоду», то есть власти новых командос. В ближайшее время в городе собирались провести выборы в сенат. Правда, в конце выпуска всех командос и их приспешников призывали немедленно сложить оружие и сдаться властям, и это несколько смазало общее впечатление.

Снова пустили мыльные оперы, теперь уже до самого вечера. Новая женщина-охранник заступила на дежурство, такая же неразговорчивая, как и первая. Наткнувшись на стену молчания, Флер снова повернулась к телеэкрану.

…у нее еще будет шанс.., а пока ничего не остается, как вникать в хитросплетения любовных интриг на 23-м канале…

Наконец дверь распахнулась, в комнату проскользнул Айра Ганвик и, подойдя к ней, присел на краешек кровати.

— У меня есть для вас интересные новости.

— Какие повоет?

— Вашему мужу удалось отбить атаку молодого Прауда. Он все-таки спас свою армию от разгрома!

Война теперь приняла затяжной характер. И потому мы восстановили в городе власть Синдиката.

Лавин до сих пор жив! От этой новости сердце ее учащение забилось. Но радость тут же прошла — словно луч солнца, который так и не смог пробиться сквозь толщу серых облаков. Снова сердце защемило от тоски.

— Выше голову, мадам, самые суровые испытания уже позади. Теперь все пойдет на лад. — Ганвик несколько недоумевал, почему Флер так внезапно сникла от этой новости.

— Вам этого не понять, — тихо сказала Флер и опустила голову.

Сам себе удивляясь, Ганвик дотронулся до нее рукой. Подумать только, ведь эта женщина — его заклятый враг, так же, как и ее муж, так же, как любой другой горец. Стараясь подбодрить Флер, он легонько похлопал ее по плечу и вдруг почувствовал себя неуклюжим болваном.

Флер плакала. Увидев капающие на стол слезы, Ганвик обнял ее и прижал к груди.

И все-таки, как Флер ни умоляла, он так и не снял с нее наручники. Эта женщина — ценный товар. Но только до тех пор, пока она жива.

Глава 24

А в сказочно красивых Сливерарских лесах, прилегающих к поместью Бутте, в это время насмерть бились две армии. Ван Рельт бросил-таки своих командос в полукруглый котел, подготовленный Лавином Фанданом. Импи дождались, пока котел заполнится до самых краев, а потом, атаковав по всему фронту, отбили у противника самые важные высоты и рассекли его силы на две части. Самый мощный удар пришелся на выступающий участок фронта, где стояла пятая дивизия.

Фейны из реорганизованного импи быстрого реагирования, охваченные жаждой мести после утренней мясорубки, прорвали линию обороны, и к тому времени, когда Ван Рельт отозвал дивизию с передовой и подтянул туда орудия, в зарослях уже лежали сотни убитых и раненых.

Однако при первых признаках того, что Ван Рельт вновь укрепил позиции, импи откатились назад, а потом продолжили движение на север. «Черный Корабль» должен был появиться примерно через тридцать минут, и нейлики то и дело поторапливали измученных бойцов. Вдоль шеренг только и слышалось: «живее», «шевелите ногами». Многие уже не выдерживали. Два дня прошли в непрерывных марш-бросках и боях, при этом бойцов даже ни разу не накормили как следует. Для огромных, тяжеловесных фейнов это было чересчур.

К счастью, после того как пятая дивизия понесла такие тяжелые потери, остальные-командиры командос вели себя крайне осторожно. Никому не хотелось лезть на рожон. Когда молодой Прауд лично наблюдал за ходом сражения, они бросали дивизии в атаку, но стоило ему покинуть передовую, и все шло по-старому: войска продвигались очень медленно, стараясь не создавать лишнего шума, высылали вперед дозоры, чтобы застраховать себя от разных неожиданностей.

Ринус улавливал тревогу в голосах своих подчиненных. Они то и дело всматривались в джиковые заросли, видимо, представляя, как на их фланги обрушатся тяжеловооруженные фейны.

Однако напрасно командос старались идти едва ли не на цыпочках, напрасно их разведчики прочесывали местность впереди. Лавин и его импи уже находились в нескольких десятках километров от них. Они распространились по обширной равнине к северо-западу от Сливерари, с буйными зарослями джика и нуба, тянущимися до самого Великого Студеного Озера.