Иэн Бэнкс - Черта прикрытия Страница 47

— Следует ли поставить ОО в известность о происходящем? — спросила она.

— Я не сомневаюсь, что обсуждение этого вопроса уже началось. Моя же задача — обеспечить вам проезд к месту назначения и снабдить первоначальными инструкциями. Вам же, госпожа Нсоквай, надлежит пройти инструктаж и затем, если у вас, конечно, не возникнет возражений, приступить к исполнению возложенной на вас задачи.

— Я понимаю, — кивнула Йиме. Так вот о чем ей хотели поведать. — А каково же второе осложняющее обстоятельство, о котором ранее шла речь?

Изображение сичультианки исчезло, сменившись уже знакомой девушке картинкой коричнево-желто-красного газового гиганта, окруженного искусственным кольцом.

— Приблизительно двести восемь тысяч лет назад, — сказал корабль, — пребывавшие в гибернации фабрикаторы Цунгариальского Диска испытали частичное воздействие со стороны остатков Гегемонизирующего Роя, которым случилось найти там укрытие. Были приняты обычные меры на случай вспышки Гегемон-Роения, а Рой — уничтожен совместными усилиями нескольких цивилизаций, ответственных за эту область пространства. Считалось, что поверхностная инфекция была успешно устранена из компонентов Диска. Но до настоящего времени вспышки такой инфекции продолжаются, правда, с нерегулярными промежутками. Поскольку Культура обладает опытом быстрого и эффективного устранения подобных явлений, ограниченное присутствие нашего контингента на Диске допускается даже сейчас, когда мандат на опеку над Диском у нас отнят. Правда, это разрешение касается только малочисленной специализированной организации.

Йиме понимающе кивнула.

— Служба борьбы с вредителями?

— Да, разумеется. Специалисты Культуры, размещенные на Диске, представляют секцию Рестория[17].

Рестория также была частью Контакта и занималась устранением последствий вспышек Гегемонизирующего Роения. Вспышки эти имели место в тех случаях, когда — по неосторожности или чьему-то злому умыслу — самовоспроизводящиеся организмы выходили из-под контроля разработчиков и принимались превращать всю доступную им материю в ничто иное, как мириады копий самих себя. Проблема эта была так же стара, как сама жизнь в Галактике, и гегемон-рои, по-видимому, тоже. Больше того, иногда их считали просто еще одной, вполне законнорожденной, пусть даже исполненной чрезмерного энтузиазма, галактической формой жизни.

Сторонники этой точки зрения полагали, что любая галактическая цивилизация, даже мучительно вежливая, всемерно сочувствующая и филигранно сложная, есть не более чем гегемон-рой, по крайней мере если рассматривать ее в демографическом аспекте. С равным успехом высокоразвитые цивилизации можно было принять за хранителей равновесия между диким и утонченным, сложным и примитивным, которые заботились, чтобы в Галактике всегда оставалось свободное место, где могла бы развиться новая форма разумной жизни, а когда эта форма обретет полноту самосознания, — присматривали за тем диким, неисследованным и захватывающе интересным, на что новичкам было бы нелишне полюбоваться. В этой многовековой борьбе принимали участие — силами Рестории — и специалисты Культуры. Неофициально — так же часто, как и официальным именем — их называли Службой Борьбы с Вредителями, поскольку основная функция экспертов Рестории состояла в том, чтобы взять рой под контроль, исправить нарушения в его структуре, а если все методы мягкого воздействия окажутся бессильны — уничтожить.

Квиетус и Рестория часто сотрудничали друг с другом — неизменно как равные и на условиях взаимоуважения.

Отношение специалистов Рестории к своим обязанностям, а следовательно, и общая манера вести себя, было не таким щепетильным, как у квиетистов. Так ведь и проводили они большую часть своего рабочего времени, гоняясь то за одним Роем, то за другим, а не судача с уважаемыми мертвецами о возвышенном. Деятельность их была с необходимостью ближе к флибустьерскому пиратству, нежели к заранее условленному благородному поединку.

— Миссия сотрудников Рестории на Цунгариальском Диске получила предупреждение о возможных последствиях применения и участия фабрикаторов в вероятном конфликте, буде он все же переместится в базовую Реальность, и заблаговременно попросила у нас любой помощи, которая не привлекала бы излишнего внимания к делам этой миссии на Диске. Мы гордимся счастливой возможностью оказать им такое содействие, и активами секции в предстоящем сотрудничестве выступаем, среди прочего, мы с вами. Следует учесть, что ситуация может выйти из-под контроля совершенно неожиданно. Попросила ли Рестория об аналогичном содействии секцию Особых Обстоятельств, нам неизвестно. Также целесообразно заметить, что активность зараженных фабрикаторов Цунгариальского Диска в последние несколько десятилетий пошла на убыль. Есть надежда, что нам не придется включать этот фактор в наши расчеты.

Поверхностной инфекцией, или «Роем дилетантов», в обиходе называли проявления остаточной активности Гегемон-Роя, подвергнутого согласованному прижиганию. Обычно время жизни такой инфекции не слишком сильно отличалось от времени жизни самого Роя, и постепенно она сама собой сходила на нет. Если даже какая-то битовая гниль и не перешла в спящее состояние, уровень ее активности был столь низок, что ее вряд ли стоило опасаться, хотя, строго говоря, окончательной уверенности в этом никто не мог себе позволить. С другой стороны, мысленный образ такой инфекции, схоронившейся под конденсированными слоями атмосферных газов где-то внутри нескольких сот миллионов заброшенных промплощадок, вызывал у Йиме невольную дрожь. И действительно, это была одна из тех мыслей, что неизменно лишали специалистов Рестории спокойного сна.

Изображение огромного газового гиганта и сверкающего искусственного кольца, надетого на планету, в полной тишине медленно вращалось перед Йиме.

— А какова же возможная связь между перечисленными ранее фактами? — спросила девушка.

— Такую возможную связь между всесистемником Смысл апатичной маеты в анахоретовых фантазиях и Сичультианским Установлением представляет… вот этот корабль.

Картинка окольцованного газового гиганта растаяла, и на ее месте появилось небольшое, но достаточно четкое изображение ограниченного наступательного корабля класса «Хулиган». Больше всего он напоминал здоровенный вытянутый в длину болт, там и сям усаженный какими-то шайбами, гайками, сальниками и фланцами чуть смазанных форм.

— Это бывший ОНК Я так считаю, это я, а в настоящее время — один из Затворников Культуры, — сообщил корабль. — Судно это было построено всесистемником Смысл апатичной маеты в анахоретовых фантазиях вскоре после завершения Идиранского конфликта и до сих пор, как принято считать, поддерживает определенные — нерегулярные — контакты со своим создателем. Это самопровозглашенный Эксцентрик-Перипатетик[18], праздношатающийся путешественник, корабль-бродяга, одним словом. Последние более или менее достоверные сведения о нем получены восемь лет назад, когда он объявил, что намерен отправиться в некое уединенное прибежище. Считается также, что за два года до того этот корабль побывал в Сичультианском Установлении. Это дает нам некоторые основания подозревать, что именно он и есть то самое связующее звено между вышеупомянутой цивилизацией и Смыслом апатичной маеты в фантазиях. Есть данные, что Я так считаю, это я коллекционирует образы странных и экзотических живых существ или технических устройств. Следовательно, он мог выбрать Ледедже Юбрек объектом для съемки подобного образа.

— Очевидно, этот… образ… воспроизводит оригинал крайне подробно.

— Да, это так.

— И образ, снятый с Ледедже Юбрек, на десять лет моложе той женщины, что умерла. Воскреснув, она вряд ли вообще поняла, что ее убили.

— Стоит полагать, что ей уже рассказали, как все было. Йиме кивнула.

— Скорее всего.

— Мы считаем, что местонахождение корабля Я так считаю, это я может быть установлено с достаточной степенью точности, — в голосе корабля проскользнула неуверенно-осторожная нотка.

— В самом деле? И где же он?

— Он сейчас на борту всесистемника Полное внутреннее отражение.

— А этот-то где?

— Неизвестно. Это один из Забытых Кораблей.

— Из каких?

— А-а, вы не знаете…

ДЕСЯТЬ

— Что-что, простите?

— Плева.

У Ледедже накопилось много неотложных дел, а на борту всесистемника ей предстояло провести еще только одну ночь. Потеря девственности стояла в этом списке далеко не первой, но и не последней.

Молоденький красавчик, казалось, впал в прострацию.

— Да откуда ж я знаю, что это такое? — выговорил он наконец.