Вектор: Послесловие - Никита Владимирович Чирков Страница 47

как следует, а когда вопль вновь сменился, словно она сама только изучает свои возможности, пришлось успеть поймать тело в воздухе и швырнуть в сторону смолы. Но случилось неожиданное для обоих участников конфликта: смола пробилась насквозь, прямо в новую область для исследования, где даже сама тварь не сразу сориентировалась. Видимо, она спала там же, где ранее были створки двери, где смола смогла затвердеть, создав опору, – и получается, что это новое помещение соседствует с местом пробуждения. Внутри было темно, освещение совершенно не проникало из данного места, а значит, неизвестно, есть ли там еще монстры, как и то, чем ныне занимается уже известный и озлобленный. Но, стоя прямо напротив входа, вглядываясь в чернящий мрак, секунды идут одна за другой, а оттуда все никто не выпрыгивает. Более того, прислушавшись, можно было почти визуализировать сокрытое от глаз – существо тихо скулило. Он шагал вглубь голыми ступнями, его глаза вдруг стали чуть-чуть различать силуэты, словно ощущать расстояние до стен, видя углы и даже некие образы содержимого вокруг. Но главное – монстр оказался по центру, позвоночник был переломан после падения об острый угол металлического стола, чьи ножки зачем-то вкручены в пол. Создание не могло двигать конечностями – лишь всхлипывало и стонало. Избавить его от страданий пришлось из-за многих причин, но главная – это то, что пока неизвестно, но у людей именуется сочувствием. Это каким-то образом запустило очередные вспышки образов в голове, твердо пройдясь по восприятию себя в этом месте, обернувшись в итоге тем, как грустно стало после того, как шея монстра была свернута, а в глазах его читалась благодарность. Первое убийство первого встреченного осознанного организма, как и первый вопрос после пробуждения: справедливо ли все это? Может быть, это место – наказание, где присутствуют в доступности лишь боль, холод, голод и одиночество? Но разве в таком случае не проще лечь снова в утробу и просто забыться в том сне, где есть хоть какая-то надежда? Мысли путаются, голова болит, а тело начинает ныть, не в последнюю очередь из-за опять-таки проклятого холода! Подойдя к миске с водой, пришлось выпить все, что накапало, а этого было немного, и поставить миску на место: пусть вода набирается вновь, ибо жажда не утолена. А вот тело неожиданно перестало болеть, даже раны почти затягиваются, пусть и медленно. Пока глаза осматривали все вокруг в поисках возможной новой угрозы, ноги подошли к куче вещей в углу, а руки инстинктивно взяли то, что ранее считалось непонятным тряпьем, а сейчас оказалось пусть воняющей и грязной, но вполне сносной одеждой для этого мрачного места. Видимо, мозг медленно, но все же возвращает понимание прошлой жизни, где кроются все ответы.

26

«Лом» летел на автопилоте по заданным координатам. Кросс сидел на месте пилота, Света была на месте второго пилота слева. Если бы не рабочие прожекторы на внешней обшивке звездолета, чьи яркие белые лучи направлены в разные стороны, то они бы точно ощущали, как погружаются в саму бездонную черноту.

– Я так полагаю, мне ты не расскажешь, чем так важен Харви Росс?

– Правильно полагаешь.

– Повезло же мне вытянуть не ту соломинку, – немного неловко вырвалось из него, на что вопросительно отреагировала Света. – У каждого свой способ справляться с ситуацией, подобной нашей: у тебя гнев, у меня чувство юмора, – вполне спокойно взглянул он на нее, после чего добавил: – Чувство плохого юмора.

Света никак не среагировала.

– Этот Харви Росс – он представляет опасность?

– Не беспокойся, я тебя защищу.

– Ха, так ты все же юмористка! Но, вообще-то, я имел в виду иную опасность и думаю, ты отлично меня понимаешь, – сделав акцент на последнем, он все же привлек ее внимание.

– Разбираешься в вирусологии?

– Иначе меня бы тут не было. А я отлично видел, чем был населен его звездолет. Эта зараза выпустила свои споры, желая размножиться и заселить все, что только возможно. – Света молча наблюдала за тем, как испаряется все чувство юмора Кросса. – Алден поэтому и решил пожертвовать собой – весь его костюм подвергся распылению, а как это безопасно уничтожить, мы не знали. Не говоря уже о том, что вряд ли его система фильтрации могла бы противостоять тому, о чем нам даже неизвестно. Отсюда вопрос: Харви Росс заражен или нет?

– Почему ты считаешь, что у меня есть ответ?

– Потому что ты знаешь больше нашего. Мы встряли в этот конфликт с пришельцами, и было бы очень круто, если бы я обладал хоть каким-то пониманием того, что это вообще такое.

– Ты слишком много думаешь.

– И это для тебя проблема.

– Наконец-то мы стали понимать друг друга! – Кросс ожидал, и Света продолжила: – Если Росс все еще там и спит, то так его и заберем, большего пока не требуется. У тебя должны быть вакуумные пакеты, упакуем всю криокамеру – и на карантин. Дальше вы летите по своим делам, мы – по своим.

– А что если нет? – Света заинтересованно ожидала продолжения. – Если он не спит, или же, как вариант, мы увидим внешние проявления заражения?

– Тогда в твоем трюме будет на одно тело больше.

Света сказала так, как обычно закрывают довольно уже надоевшую тему. Кросс же, чуть подумав, решил не сбавлять обороты.

– Я понимаю, должностью не доросли, да и допуск не получили – но мы были на Улье, видели Сферу, и уж не нужно много ума понять, насколько важно и опасно находящееся там. Как минимум я могу судить об этом потому, что нам пришлось подписать дополнительные договоры о неразглашении, хотя это и так входит в нашу работу. – Кросс чуть приблизился. – Я не хочу оставаться в стороне, когда есть что-то настолько опасное, насколько можно только представить.

– Это забавно.

– Ну давай, удиви, что уж томить!

– Я вот, наоборот, хотела бы оказаться подальше отсюда.

– Почему? – не сразу удивленно спросил Кросс.

– Забавно знаешь что? – словно и не слышала она этого вопроса, что подметил он для себя. – Не мне решать, что вам делать дальше. Октавия там начальник всех начальников, и уж поверь, если идти ей наперекор или же тупо игнорировать ее приказы… ну ты понял, она никого не пощадит.

– У тебя с ней терки, да? – выдавив улыбку, произнес Кросс.

– И не представляешь какие.

«Лом» немного тряхнуло.

– Я знаю, о чем ты думаешь. – Света не среагировала. – С чего я такой бодрый и адекватный, хотя совсем недавно на моих глазах погиб мой лучший друг. При том, что Ханна себя еле в руках держит. Отчасти из-за нее. Ей это принять куда труднее, чем мне. Она впервые видит смерть близкого человека – они были очень близки. А мне не впервой брать на себя роль родителя в