Александр Кондратов - Новый мир. Правила жизни Страница 47

Воздушный кулак с силой ударил монстра снизу, отбросив далеко в море. Я с удивлением увидел, что существо не погрузилось в воду, а осталось на поверхности кверху брюхом. Вокруг него расплывалось озеро темной крови. Рифы? Очень удачно, всех бы так бросить.

— Ну что, маг, отплавали свое, — грустно, но без тени страха сказал подошедший капитан, обнажив бесполезную в данный момент саблю, — проглотит, так хоть после смерти отомщу! Той еще костью попрек горла встану!

Вдруг над бурлящей водой разнесся громкий гулкий звук, будто кто-то трубил в огромный рог, размером с дворец короля. Обессиленный, я облокотился на борт и смотрел, распахнув рот, вдаль. На самом горизонте виднелись десятки мелких точек, и именно они издавали этот громогласный звук. Они приближались с огромной скоростью, не пройдет и пары часов, как будут здесь. Но кто это? Что за подмога?

Кем бы они ни были, но своим звуком они изгоняли демонов моря обратно в пучину. Монстры рычали в ответ, порывались двинуться навстречу незваным гостям, но что-то их постоянно отбрасывало. Чудовища ненавистно и обиженно взревели, уходя в глубины моря. Одно из них, проплыв прямо под нами, будто из злорадства ударило могучим хвостом, взметнув высоко в воздух развалившуюся на сотни обломков шхуну.

— Твою же!..

Попытался применить заклинание полета, но энергии хватило лишь на то, чтобы замедлить наше падение. Упав на неожиданно твердую поверхность, понял, что вода стала льдом! Море покрылось толстым слоем льда, образовав широкую льдину, которая выдержала падение обломков. Тут и там охали покалеченные матросы, но практически вся команда выжила, хвала вовремя примененному заклинанию полета, не давшему разбиться. Лед хоть и покалечил многих, но спас почти всех. В воде нам настал бы конец.

Поднявшись, я охнул, зашатался. В голове жутко резью мучала боль, как будто в череп скребся огромный жук. Зажав рукой широкую рану, в которой виднелись аж белесые ребра, я побрел к неподвижно лежавшему телу. Боль я подавил волевым усилием, но надолго это не поможет.

— Капитан Крим, — выдохнул я пораженно.

Капитан смотрел в небо полным боли и тоски взглядом. Он бледнел, губы его синели. Руками он зажимал страшную рану — обломок мачты пробил ему живот, и, судя по струйке крови, текущей изо рта, еще задел и легкие. Я обессиленно опустился на колени перед отважным моряком. Он посмотрел на меня, закашлялся, сплевывая темные сгустки, и тихо, практически шепотом, заговорил:

— Это была славная битва, господин Ворет. Клянусь, я своей саблей выбил глаз одной твари. Только об одном сожалею я.

— О чем? — подавленно спросил я.

— Семья у меня дома осталась. Я ведь уходя в плавание дочурке обещал, что куплю ей магическую игрушку. Знаете, что из ягод делает словно камень, который медленно тает, если его держать во рту. Дочка так хотела его… — капитан улыбнулся, по щекам его покатились крупные слезы, — просьба у меня к вам, господин Ворет. О многом не прошу, но… навестите мою семью. Скажите им, что я их бросил.

— Зачем? — опешил я.

— Разбитое сердце лучше дыры в душе. Дочка у меня совсем маленькая, ей скажите, что я ушел в далекое плавание. А жена пусть думает, что я их предал. Пусть женится снова, найдет себе хорошего… — капитан закашлялся.

— Я все понял, капитан Крим, — склонил я голову.

— И последняя просьба, — глаза капитана уже заволакивала мутная пелена, крохи жизни практически полностью покинули его тело, — не отдавайте мое тело морским тварям. Предайте меня земле в Артенисе — моем родном городе. Я хочу после смерти приглядывать за семьей, следить, чтобы жили… хорошо…

Взгляд капитана замер, глядя в небо, куда ушла его душа. Его грудь больше не вздымалась, кровь не шла. Твердый человек, любящий муж и отец ушел к богам.

— Капитан, — в прощании со своим капитаном, вся команда склонила головы. Здоровые поддерживали покалеченных, все отдавали последнюю честь человеку, заменившему им отца в море. Они, словно сговорившись, одновременно выхватили сабли, подняв их к небу. Они стояли так очень долго, пока первый корабль неизвестных спасителей гулко не врезался в лед.

— Я сочувствую вам, — сказал крупный мускулистый человек, в доспехе, перевитом стальными пластинами и меховыми шкурами. В пол он упер свою огромную, с человеческий рост, секиру, — потерять капитана — словно лишиться части души. Но пока опустим это. Скажи мне, волхв далекого континента, зачем вы заплыли в эти воды?

— Я не волхв, я маг, — сказал я, не поняв смысла неизвестного слова, которое даже заклинание перевода, разработанное мной, не смогло опознать, — а плыли мы к островам северян. Получается, плыли к вам.

— Зачем вам это нужно? — хмуро спросил собеседник, — знай, ежели вы лишите ратью на нас пойти, так мы разобьем вас без проблем.

— Нет, нет! Что вы?..

— Оскорбить меня хочешь?! — взъярился северянин, — Ворогом меня признал открыто?! Али не боишься за борт отправиться? Ты знай, я и волхвам головы снимал, коли позволяли себе вольности!

— Подождите! Я ни в коем случае не хотел оскорбить вас! — протестующе замахал я руками.

— Тогда зачем обращаешься, как к ворогу?! — капитан навис надо мной, словно гора.

— С чего вы взяли? — совсем запутался я.

— Даже с этого! Знай, волхв, что на «вы» мы лишь врагов кличем! Ежели намерения благие или просто ничего плохого не имеешь, то всегда на «ты» называем друг друга!

— Прости, — я склонил голову, борясь с желанием обратиться к северянину не на «ты», — просто в наших краях на «вы» обращаются, когда хотят выразить уважение.

— Странные вы, — почесал бороду он, но гнев в его глаза пропал, — знай, волхв, что обратись ты со своим «уважением» к кому-либо менее терпимому, чем я, мигом лишился бы головы!

— Я учту! — с готовностью сказал я.

— Так зачем ты прибыл со своими людьми к нам? Чего хотел получить? Аль шпион ты?

— Нет, ни в коем случае! — сразу замахал протестующе руками я, — Я к вам плыл за знаниями! Я странствую по всему свету, изучаю легенды всех народов, которые только существуют!

— Зачем тебе это глупое действо? — непонимающе спросил северянин, потом словно бы нашел ответ, — Хотя, вы, волхвы, всегда ищете какой-нибудь мороки, лишь бы делом не заниматься. Но какую цель преследуешь ты?

— Я, — замешкавшись, не знал, сказать ли правду, или солгать. Моя цель вызвала бы смех и презрение на континенте, лишь у гномов я бы не был поднят на смех. А как у северян? Вдруг лучше сказать правду? Решившись, я сказал, — ищу любые упоминания о людях.

— О! — просветлев лицом, северянин встал и крепко обнял меня, едва на сломав все ребра, — Я уж думал, что вы совсем пропащие на своем континенте! Иначе с чего все заветы позабыли, что люди нам оставили?