Алексей Калугин - Начало Страница 48

Брейгель пожал плечами.

– Буква «М» может означать все, что угодно. Фамилию, прозвище, город, первая буква какого-то пароля или имени любимой девушки… Мы даже не знаем, латиница это или кириллица. А может быть, и вовсе римская цифра, обозначающая тысячу.

– А это интересная мысль. В честь какого события можно выжечь на рукоятке ножа «тысячу»?

– В честь миллениума.

– Слишком просто.

– А с чего ты решил, что владелец ножа был жутко хитроумен?

– Ну, этикетки с одежды спороть у него все же мозгов хватило.

– Это мог сделать тот, кто отправил их в зону.

– А что если мы ловим рыбу в мутной воде?

– Или – черную кошку в темной комнате?

– Что насчет дескана, который был у них?

– Док обещал проверить номер.

– И где он сейчас?

– Обещал прийти.

– Когда?

– Когда закончит с делами.

– А что у него за дела?

– Ну, не знаю! – развел руками Брейгель. – Может быть, снова какую-нибудь тварь препарирует!

– Это у него здорово получается.

Камохин достал из кармана коммуникатор внутренней связи и нажал иконку с фотографией Криса Орсона.

– Док? Ты где? Мы с Яном ждем тебя… Нет, Док-Вика с нами нет, он на встрече с Кирсановым… Да, сегодня… Хорошо, ждем… Будет через пару минут, – сообщил он, выключив коммуникатор.

– А у Дока с чувством времени все в порядке?

– Вот заодно и проверим.

– Зачем Док-Вик пошел к Кирсанову?

– Вызвали.

– Зачем?

– Откуда мне-то знать?.. Он и сам этого не знает…

Но, вообще-то, мне это не нравится.

– Почему?

– Я что-то прежде не слышал, чтобы самый главный босс вызывал к себе на собеседование рядового квестера.

– А сколько всего квестов было проведено ЦИКом? Камохин снова обратился за помощью к планшету.

– Двенадцать, не считая нашего.

– Выходит, наш квест был тринадцатый?

– Получается, что так.

– А я-то все не мог понять, чего это нам так повезло?

– Я думал, ты не суеверен.

– Конечно, нет! Но с фактами не поспоришь. Тринадцатый квест – и вот тебе все тридцать три несчастья! Без очереди и по оптовой цене!

Камохин глянул на приятеля из-под бровей и усмехнулся.

– Что не так? – удивился тот.

– Ты действительно говоришь, как русский.

– А… – недовольно поморщился фламандец.

– Не в обиду.

– Все, проехали. Пусть будет, как русский. Мне без разницы… Или, как это у вас говорят?.. Мне фиолетово?..

– Иди ты к черту, – хохотнул Камохин. Ему было смешно от того, как разгорячился фламандец из-за его пустого, по сути, замечания. – Из двенадцати квестов только пять были успешными.

– То есть было найдено только пять пакалей? – Брейгель показал растопыренную пятерню.

– Именно, – кивнул Камохин. – Результативность менее пятидесяти процентов.

– И тут мы приносим сразу два.

– Точно. Выходит, есть тема для разговора.

– Но почему именно Док-Вик?

– Неисповедимы пути и желания сильных мира сего. Может быть, они с Кирсановым в один детский садик ходили? Или вместе бабочек ловили в кружке юных натуралистов? В конце концов, Док-Вик профессор. А мы с тобой – наемники. Кирсанов нам за работу деньги платит. Очень хорошие, между прочим, деньги. Следовательно, разговаривать ему с нами не о чем.

– А Док? Тот, который Орсон?

– Ты, вообще-то, слушаешь, что я тебе говорю? Орсон – англичанин. Кирсанов и Осипов – русские. Теперь понятно? – Брейгель недовольно оттопырил губу. Камохин махнул рукой. – Ладно.

– Есть какая-нибудь информация о том, почему семь квестов закончились неудачно?

Камохин принялся водить пальцем по сенсорному экрану, выискивая нужную информацию.

– Две группы не смогли добраться до разломов. Как написано в сводках, из-за природных условий. В первом случае разлом находился в области мощной тектоники. Во втором – «вблизи разлома наблюдались необъяснимые физические аномалии, не позволившие отыскать пакаль».

– О, как! – удивленно вскинул брови фламандец.

– Н-да, – покивал Камохин. – Нам, считай, что повезло.

– Ну, это еще как сказать, – не согласился Брейгель.

– Одна группа заявила, что детектор не смог засечь пакаль.

– Их могли опередить «черные» квестеры.

– Возможно. Зато все остальные ссылаются на «серых».

– В каком смысле?

– Выполнить задание помешало вмешательство «серых», – Камохин провел пальцем по экрану. – Самый первый квест в «Зоне Номер Четыре» был прерван из-за того, что группа столкнулась с «серыми». Попав под мощный обстрел превосходящих сил противника, квестеры приняли решение возвращаться.

– При этом никто не был убит?

– Не было даже раненых, – Камохин постучал пальцем по краю планшета. – Вот оно, в чем дело! Первая квест-группа приняла «серых» за врагов! За конкурентов, охотящихся за пакалями! В отчете так и написано: «Примерно в километре от разлома наткнулись на многочисленную группу, открывшую огонь на поражение. Как-то идентифицировать врагов не удалось». Я так понимаю, они вообще не видели, кто по ним стреляет. Но, от греха подальше, решили не рисковать. Ну, а чтобы как-то объяснить свое бегство, конкретно указали в отчете, что это были враги, причем, многочисленные! Следующим квест-группам, как и нам, давалась уже четкая установка на то, что «серые» – враги! И они, в случае необходимости, пользовались этим!

– То есть?..

– Объясняли свои неудачи тем, что им помешали «серые»! Таким образом, легенда получала постоянную подпитку.

– Мы не можем знать это наверняка.

– Можем. Я могу. Моя первая квест-группа была расформирована из-за того, что мы не принесли из зоны пакаль. И, знаешь, что помешало нам это сделать?

– «Серые»?

– Так мы указали в рапорте. На самом же деле мы не смогли пробиться к разлому из-за того, что небольшой провинциальный городок, на окраине которого мы высадились, оказался охвачен форменным безумием. Зона уже была оцеплена военным кордоном и вырваться из нее было невозможно. Люди пытались выжить, как только могли. И делали они это с оружием в руках.

– Что там произошло?

– У всех, кто находился в зоне, появлялись двойники. Абсолютно не отличимые от оригинала. Поэтому для того, чтобы доказать, что это ты оригинал, нужно было убить двойника. До того, как он сам это сделает. Но на смену убитому тут же являлся новый двойник. А то и не один. Это действительно было жутко. Я сам пристрелил троих очень похожих на меня… – Камохин чуть развел руки в стороны. – Я не знаю, кто они были. Может быть, «серые»?

– Не уверен.

– Сейчас я тоже в этом не уверен, очень сильно не уверен. Но тогда мы решили, что «серые» – это самое простое и внятное объяснение.

– То есть, получается, что мы сами создали легенду о «серых»?

– Получается, что так.

– Но если прав Док-Вик, и «серые» не пытаются оставит нас без пакалей, а, напротив, передают их нам с какой-то целью?.. Что нам тогда делать?

– У нас в группе два академика. Вот пускай они над этим и подумают. Кстати, – Камохин посмотрел на часы в углу экрана. – Один из гениев здорово опаздывает.

Глава 27

– Ты, конечно, помнишь всю эту истерику вокруг конца света, который, якобы, напророчили майя и который должен был наступить в конце две тысячи двенадцатого года?

Осипов откусил намазанный маслом крекер и кивнул.

– Я в это пророчество никогда не верил. Тем не менее, чисто из любопытства, я связался со знающими людьми, которые грамотно мне все объяснили. Никакого пророчества никогда не существовало в природе. Есть только куча вымыслов, домыслов и притянутых за уши фактиков. Тем не менее, на волне этого интереса я несколько раз съездил в Перу и Мексику. Не как турист, а с научными экспедициями, которые я спонсировал. И в какой-то момент здорово увлекся культурой Южной Америки, ее историей и древним искусством. Даже собрал неплохую коллекцию археологических редкостей. Не усмехайся так – все было абсолютно законно. Во всяком случае, с моей стороны. Идем, я кое-что тебе покажу.

Кирсанов легко поднялся со стула и подошел к невысокому стеллажу с раздвижными зеркальными створками. Взглянув на себя в зеркало, Осипов в целом остался доволен увиденным. Вот только пиджак сидел на нем как-то кособоко. Не хватало практики ношения строгих, официальных костюмов. Да и желания, признаться, особого не возникало.

Кирсанов надавил невидимую кнопку на боковой панели, и зеркальные створки беззвучно разошлись в сторону. Внутри, на покрытой черным бархатом полке стояли знаменитые хрустальные черепа. Два больших, почти в натуральную величину, еще два, размером примерно с кулак, и четыре совсем маленьких, меньше шариков для пинг-понга.

– Это все настоящее? – спросил немало удивленный Осипов.

– Как утверждают специалисты, все хрустальные черепа – подделки, – развел руками Кирсанов. – Однако это не мешает ведущим музеям мира иметь такие же черепа в своих коллекциях. По официальным данным, в мире существует двенадцать хрустальных черепов. Три полноразмерных черепа выставлены в вашингтонском Национальном музее Смитсоновского института, в парижском Музее примитивного искусства и в лондонском Британском музее. Остальные девять находятся в частных коллекциях.