Владислав Жеребьев - Марланский квест [СИ] Страница 48

И случилась одна удивительная история.

— Вам бы Ярош, книги писать. — Ехидно прокомментировал Урук-Хан. — Уж больно гладко рассказываете, — однако поймав на себе недовольный взгляд гостя, в притворном страхе замахал руками.

— То-то-же. — Довольно хмыкнул в бороду Грецки. — Я ведь, коли не интересно, могу и не говорить.

— Ей богу интересно. — Закивал гроза степей, довольно попыхивая кальяном. — У нас же тут что, пыль вокруг, да кочевники. Никакой тебе романтики, ни приключений. Бытовуха.

— Ну да ладно, — смягчился Барон. — Тогда слушайте.

В один из рейдов разведка донесла что в трех километрах от восточной оконечности пограничья замечен крупный передвижной лагерь, и не сомневаясь, что это и есть часть беглецов, Ярош направил свои отряды на перехват. Однако по пути случилась неприятность. Некоторые воспринимают ее как чудо, другие, кто поумнее, как прозрение. Грецки ее воспринял как личное оскорбление и потом был недоволен весь следующий день. Неприятность же заключалась в первом, и как понял барон, последнем, встретившемся по дороге, магом.

Волшебных дел мастеров в королевстве никто и никогда не видел, но фольклор ими был наполнен до невозможности. То злые волшебники крали из дома детей, почище ведьм и вурдалаков. То приходили добрые и урожаи после их ухода три года к ряду были такие, что мужики в селе еле поспевали молотить крупное, как орех, зерно. Этот же волшебник был странный, и не подходил не под одно из известных описаний. Да и выглядел не так презентабельно, как изображали его брата художники. Не имел он длинной седой бороды, не держал в руках посох, и даже, о ужас, не носил высокой облепленной звездами шляпы. Была у него одна отличительная особенность, по которой любой марланен мог бы определить в путнике мага. Колесница.

Двигалась она сама, не имея не лошадей, не тягловых крестьян, чадила черным магическим дымом и сверкала на солнце. Сам же волшебник находился внутри своего экипажа, управляя им с помощью магического круга. Недолго думая барон решил захватить повозку, для чего послал отряд гвардейцев вперед, и те, споро орудуя топорами, повалили посреди дороги дерево. Дальше же оставалось только ждать.

Волшебник оказался не из умных. Вместо того чтобы разбить в куски преграду своим высшим искусством он остановил чадящую повозку без лошадей, и выйдя из нее начал искать пути обхода, вокруг неожиданной преграды. Забредя в кусты, незнакомец был схвачен и отведен пред светлы очи барона.

— Попался магик! — Возликовал Грецки. — Теперь то ты будешь знать, как чернить небо славного королевства. — Однако вместо того, чтобы убояться свирепой силы барона, волшебник каким-то чудом вынырнул из петли и цепких рук гвардейцев и бросив под ноги какой-то предмет, что есть мочи прыгнул в сторону. Взрыв был ужасающий и чудом спасшийся барон долго тряс головой, стараясь вернуть слух и выгнать из головы противный острый звон, разрывающий черепе пополам. Странный предмет унес жизнь трем гвардейцам. Еще четверо были ранены, и теперь, корчась в муках на земле, умирали от болевого шока и потери крови, однако и для магика его фокус не прошел мимо. Он лежал, уставившись в небо. В виске у него сияла рваная дыра.

Расстроенный барон приказать собрать павших, и достойно похоронить их, а затем, отдал приказ двигаться дальше. Лагерь неизвестных больше не представлялся ему такой уж легкой добычей, но лютая злоба и природное упорство только распаляли Яроша, а его гвардейцы, в пику своему командиру, скрежетали зубами, желая мстить и убивать.

В этот раз решили действовать по-умному, на рожон не лезть, а то мало ли какие у волшебников еще в запасе подарки. Гвардейцы выслали вперед авангард разведки и те, как следует разведав территорию, и месторасположение лагеря, а затем рапортовали Грецки.

— Кто? — Барон был зол, печален и трезв, а потому ненавидел весь мир, и меньше всего ему сейчас была нужна недостоверная информация.

— Азир, — бравый усач с хитрым прищуром и мерно двигающимися челюстями, возник пред светлы очи Грецки будто из-под земли, и всей своей молодецкой удалью, казалось бы, показывал, какой он великолепный разведчик.

— Докладывай Азир.

— Ваше баронство, лагерь магиков осмотрели. Ведут себя беспечно, постов не выставляют. Охрана крайне мала и доспеха не носит. Вместо него у них куртки без рукавов и круглые шляпы дурацкого вида.

— Что с оружием?

— Не мечей, не луков, не арбалетов не замечено, однако воины имеют странные черные трубки с деревянными приставками. Носят они их на шее и снимаю только когда уходят в шатры.

— Сколько их?

— Чуть больше тридцати. Судя по моим наблюдениям есть у них старший волшебник. Обращаются к нему уважительно, постоянно советуются. Между собой зовут босс или старик. Всего чужаков числом чуть больше тридцати.

— Магов много. — Поморщился Грецки. — И нашими силами их не взять. И цели не добьемся, и своих положим.

— Есть одна идея, ваше баронство!

Ярош прищурился, с интересом взглянув на подчиненного.

— Излагай парень.

— Маги, они только на штуки свои смертоносные сильны, а по сути те же люди. Мочатся, спят, спорят, едят опять же из большой бочки. Если их посты иногда и проходят по периметру, то около пищи вообще никто не дежурит.

— И что же ты предлагаешь?

— Я могу прокрасться ночь в лагерь и засыпать в их бочку сонное зелье. Полягут как миленькие.

Идея Азира барону показалась разумной и подождав пока стемнеет, с одобрения патрона, тот выдвинулся на задание. Преодолеть посты, как и ожидалось, не составило большого труда и быстро передвигаясь от палатки к палатке, воин быстро добрался до бочонка, из которого еще несколько часов назад повар черпал густое ароматное варево и разливал по тарелкам. Порошок Сон-травы, целый кисет, висел на поясе, крепко примотанный бичевой, чтобы не потерять, и по весу мог свалить слона, так что для тридцати хилых, не закаленных марланской жизнью магов, был более чем внушительной дозой. Возвратился лазутчик на родные позиции тоже без происшествий, и осталось только подождать, пока чужаки проснуться и примутся за еду.

Самые радужные ожидания по поводу беспечности магиков снова были оправданы, когда те принялись трескать предложенную пищу из общего котла. Подобное не допустил бы не один гарнизон, отлично зная о том, что провиант может быть отравлен. Постовые и разъезды питались из одного котла, основной гарнизон из другого и в случае чего внутри укрепления, либо при разъезде, всегда оставались те, кто способен был стоять на ногах и вовремя предотвратить нападение. Чужаки же об этом не знали, и весело посмеивались, наворачивали похлебку, приправленную сонным порошком за обе щеки. Спустя десять минут над лагерем стоял такой храп, что вековые деревья, не слышавшие доселе таких звуков, в приступе паники теряли листву, а непуганое зверье, что есть духу разбегалось во все стороны, спасаясь от этой напасти как от лесного пожара. Дальше все было просто. Гвардейцы барона беспрепятственно вошли в лагерь, и на всякий случай раздев магиков донага, мало ли что таиться в их одежде, связали тех по рукам и ногам.

Найден был и старик, хотя внешне на пожилого он никак не походил. Конечно продолжительность жизни на Марлане была не долгая. Человек, приблизившийся к тридцати пяти годам считался видавшим виды и умудренным опытом, однако по приданиям маги были значительно старше. Грецки припомнил картинку с одним таким изображением и волшебнику там было по меньшей мере сорок, а может и все сорок пять лет. Этот же «старик» имел густую каштановую шевелюру, высокий лоб без наличия морщин и был подтянут и мускулист, что начисто рушило легенду о преклонном возрасте волшебника.

Войска барона оцепили лагерь, и с крайней осторожностью принялись перебирать магические диковинки, осторожно раскладывая их на земле. Часть из них и вовсе не поддавалась описанию, да и как можно понять, что может сотворить странный предмет прямоугольной формы с поблескивающей на солнце черной поверхностью? Однако другие вещи магиков были вполне понятны, хоть тонкость исполнения и вызывала недоумение и восхищение воинов. К примеру, на руке «старика» обнаружились часы. Самые настоящие. Когда об этом факте доложили барон, он в это отказался верить и лично исследовал находку. Крохотные, на ремешке, с тремя стрелками и циферблатом, они отличались от местных разве что отсутствием двадцать пятого часа, третьей стрелкой и миниатюрными размерами. Самые маленькие часы в своей жизни Грецки видел на ратуше на центральной площади Белогорья, и они были размером с небольшой сарай, а эти, мало того, что тикали и умещались на ладони, так еще и показывали время.

Проинспектировав провизию чужаков, барон так же нашел много интересного. К примеру серебряный мешок при вскрытии пахнул луком и сметаной, а оказавшиеся в нем сушеные кружочки были опознаны как картофель, причем с весьма приятным вкусом. Продукт был легок, но хрупок, и брать его в дальние походы барон бы не стал, так что угостившись парой ломтиков неизвестного яства, он отложил его в сторону и молясь об отсутствии побочных эффектов, поспешно запил съеденное добрым стаканом вина.