Александр Ищук - Спецгруппа «Нечисть». Экспансия Страница 48

– Кто это так переживает?

– Пилоты вертушек, – ехидным голосом пояснил Змей. – Переживают, что улететь не успеют. Три машины пришли, так одну полностью трупами забили. Вот они и обделались.

К нам подбежала куча народу. Меня снова подхватили и, уже бегом, потащили в сторону вертушек. Один из «несунов» споткнулся. Спотыкание было вызвано попаданием из снайперской винтовки. Остальные рухнули на землю. Пилот, судя по голосу, снова что-то заорал.

– Требует немедленной эвакуации, – не дожидаясь моего вопроса, перевел Полоз.

Один из бойцов, что лежал рядом со мной, что-то крикнул пилоту.

– Чего он?

– Предложил пилоту самому поучаствовать в транспортировке.

– А пилот?

– А пилот не дурак. Пилот – жить хочет.

Судя по звукам выстрелов, бой начал уверенно двигаться в нашу сторону.

– Орёл, – Полоз позвал «захребетника» Олега, – снайперский огонь прекратить. Иначе они Сашку не успеют вывезти.

– Понял.

Немчура рядом со мной приподнялась, убедилась, что по ним пока не стреляют, и, схватив меня, ломанулась к вертолетам. До вертушек было метров сорок, когда со стороны моих прилетел выстрел из «бура». Попали в крайний справа вертолет.

– Вы там вообще охренели?! – поинтересовался Полоз у наших.

– Не гони волну, змеюка, – отозвался незнакомый мне голос.

– Волчара, вы чего творите?! – накинулся Полоз, судя по всему, на ильдаровского Волка.

– Выполняем приказ командования: должна уйти только одна вертушка, – пояснил Волк.

– А нас предупредить не судьба?

– Некогда нам. Воюем мы.

Меня снова подхватили и с удвоенной скоростью потащили дальше. А бой подкатывался всё ближе. К тому моменту, когда меня подтащили к поляне, где стояли три вертушки, одна из которых весело пылала, мои палили по немчуре метров со ста. Наконец меня зашвырнули в вертушку, где я приложился мордой об пол. Заскочивший вслед за мной офицер начал что-то требовать у пилотов.

– Требует немедленного взлета.

– Молодец! А пилоты чего?

– А пилоты опасаются, что при взлёте поймают гранату в борт.

– А паникёр?

– Уверяет, что, пока ты на борту – стрелять по нам не будут.

Пока шел спор спеца и летунов, в вертушку набилось неимоверное количество немецкой солдатни. Наконец офицер убедил летчика, и вертушка стала набирать обороты. По борту прошла очередь из автомата. Солдаты что-то заорали пилоту. Тот огрызнулся, и вертушка начала отрыв от земли. В глазах у меня вспыхнуло, я увидел окружающую действительность глазами Полоза, потом вспышка повторилась, и «картинка» пошла с земли.

– Ты видишь глазами Волка, – пояснил Полоз.

С поверхности планеты всё выглядело гораздо интереснее. Мои головорезы расположились полукругом, вели плотный огонь по немцам и достаточно быстро продвигались к вертушкам. Немчура отчаянно оборонялась, но толку от этого не было. Мои архаровцы по части убийств и до прохождения «малой инициации» могли дать фору многим подразделениям противника, а уж «после»… Немцы просто не могли попасть в моих бойцов. Плотный огонь, непрерывное наступление и необъяснимые промахи посеяли в рядах немцев панику. Они начали безо всякого порядка отступать к вертолетам. Зря они так. Во вторую вертушку, ожидавшую загрузки, прилетела вторая граната. Оставшиеся на земле солдаты оказались между Сциллой и Харибдой: со стороны противника шел плотный огонь, а горящие вертушки могли рвануть в любой момент. Наш вертолет висел уже в десяти метрах от земли. Немецкий офицер-паникер что-то потребовал у пилота.

– Приказывает валить отсюда как можно быстрее.

Пилот молчал. Он продолжал набор высоты. Мои по вертушке не стреляли. Весь огонь они сосредоточили на фрицах, оставшихся на земле. А осталось их человек двенадцать.

Паникер что-то снова закричал пилоту.

– Они уже покойники. Мы ничем им не поможем! Пауза – и ошеломленный возглас:

– Боже мой! Кто это?!

Это были Марсель и Олег. Поднявшись в полный рост, они бежали на врага. Ну как бежали. Со стороны обычного человека это выглядело как телепортация: только что человек стоял в ста метрах, мгновение – и он сократил дистанцию вдвое. «Телепортация» сопровождалась плотным пистолетным огнем. В руках у Марси были «стечкины» с удлиненными магазинами, Олег палил из «макаровых». Остальные прекратили стрелять по солдатне и вели редкий огонь по нашей вертушке: по корпусу периодически стучали пули.

Олег и Марся приблизились к оставшимся четырем немцам, на ходу убрали пистолеты, достали ножи и прыгнули. Марся головой вперед, Олег ногами. Марся отсек одному голову и сбил второго. Олег просто сбил обоих противников с ног. Марся, поднимаясь на ноги, схватил немца, подкинул его вверх метра на два, вскочил, поймал солдата и, не прерывая свободного падения оного, сломал его об колено. После чего швырнул тело в сторону горящей вертушки. Олег, не поднимаясь на ноги, перекатился на одного из пары фрицев, со скоростью бензопилы прошелся ножами по корпусу немца. Прошелся так, что полетели брызги и куски плоти. Поднялся, поставил последнего солдата на ноги, одним движением отсек ему голову, оттолкнул обезглавленное тело и швырнул голову в наш вертолет. Докинул. Башка шмякнулось о ветровое стекло, и оставила кровавый след. Все, кто видел произошедшее на земле, ошеломленно молчали.

– Господи, с кем мы воюем?! – пробормотал пилот.

– Валим! Валим!! Валим!!! – орал офицер. Кто-то из солдат поинтересовался, глядя в мою сторону:

– Он связан?

– Нет… – обрадовали сидящие рядом со мной.

– Вы обалдели?! Быстро свяжите!!! – потребовал пилот.

– Он под транквилизатором, – попытался успокоить офицер.

– А те, внизу, под чем были? – заверещал пилот. – Связывайте его, быстро!!!

Солдатню дважды просить не пришлось. Моментально меня связали по рукам и ногам. Все облегченно выдохнули, и в салоне повисла напряженная тишина.

– Ну всё. Успокоились, окаянные. Можешь спать. Перед посадкой разбужу.

– Так я не усну. После таких-то приключений…

– Уснёшь-уснёшь… Спишь…

Спал я около часа. Вместо сна всплывали события недельной давности. А именно – того вечера, когда Барон попросил меня остаться, выпроводив остальных восвояси…

– Вопросы есть? Вопросов нет. Загребин, завтра к восемнадцати часам на постановку задачи. Все свободны, кроме Бармалея…