Дмитрий Манасыпов - Питерская Зона. Запас удачи Страница 49

Когда мимо моего лица, красиво крутясь и, ей-ей, оставляя дымок, пролетела РГО, я побежал так, как не бегал никогда. Ни до, ни после. Ни разу.

На ходу сбил Мару, почему-то замешкавшуюся, и вместе с ней, в обнимку, грохнулся на пол, закрывая эту красоту собой. Дурак, что и говорить. Романтично-сентиментальный идиот. Тут-то и шандарахнуло. Хотя хлопок гранаты все же успел услышать. А вот газ и баллоны рвались намного громче.

Над головой засвистело, застучало по стенам, знатно приложило по самой макушке шлема и вдарило в спину, по баллону с дыхательной смесью. Я охнул, закашлявшись и обдав слюной и соплями все забрало валькирии. Дохнуло жутким жаром, раскаленный воздух хлестнул над головой и чуть не подпалил мне ботинки. Гудело за спиной, шипело и шкворчало. А уж воняло так, что даже захотелось оказаться хотя бы в сельском сортире, чтобы хватить всей грудью чистого воздуха. Слетевший во время бега незастегнутый намордник респиратора только способствовал накатывавшему сзади урагану едкой вони.

Раздва, вынырнув из подсвеченной рыжим темноты застыла, удивленно глядя на творение наших с Марой рук. Ну, пора и самим посмотреть, что ли? Тем более что трюк явно удался, раз уж моя пушистая девчонка и не думала продолжать удирать.

Ну, что там у нас? Ох ты ж…

«Слизь» отступила. Да, так и есть. Полыхающая огромная жвательная резинка выхватывала из оставленного нами коридора откатывающуюся волну. Волну, оторвавшую от себя целый кусок, трещавший от чудовищной температуры собственного плавления. Ломоть, умирающий страшно и нелепо, вздуваясь пузырями и пытаясь добраться до основной массы. Слабо шевелящиеся языки дергались к ней, тут же осыпаемые шрапнелью цемента и земли, выброшенные в них самой «слизью». Живой и неповрежденной ее частью.

– Черт… – хохотнул я, нервно трогая шлем. – Вот черт… Посмотри, целый?

– Целый. – Мара выдохнула и дернулась подо мной. – Чего ржешь?

– Так не поверит никто.

– Во что?

Я хмыкнул. Ну, деревня деревней, а вроде ж умная баба…

– В то, дорогая, что крутой сталкер Хэт и его крутая красавица супруга смогли победить «слизь». Великую и ужасную «слизь».

Мара сплюнула, чуть не попав в меня. Немудрено, коли почти лежишь на ней.

– Я-то думала, что серьзное. А он все про какие-то подвиги. Ты это…

– А?

– Два, блин. Слезать с меня собираешься?

– Извини.

Я сел на колени, отряхиваясь. Вот ведь, мы с ней смогли. А?! Ну, каково?

– Надо идти. «Слизь» может не вернуться назад, а попытаться обойти еще откуда-то.

Мара кивнула. А что спорить со своим проводником? Молодец просто, нравится мне ее восприятие мира.

Угадайте, кто встретил нас радостными криками, когда мы выбрались наружу? Да, так и вышло. Раздва вела нас все увереннее и увереннее, а ранее замеченный рассвет ощущался все сильнее. Пришлось покарабкаться по отвесному колодцу вент-шахты, но зато через десять минут выбили проржавевшую решетку воздухозаборника и вывалились наружу.

Ох ты ж, Господи милосердный, спасибо тебе. Вывел, сохранил и не дал пропасть в объятиях огромного плотоядного куска дерьма. Ей-богу, выберемся окончательно, все верну и покрещусь. Вот точно вам говорю. Не шутя. Фу-у-ух, воздух, ветер, небо, какая-то сраная база, такая уродливая и такая прекрасная одновременно. Чудесный, замечательный и самый, слово чести, красивый верхний мир. Нет, подземелья не для людей. Совершенно.

Воплю восторга от встречи с нами, донесшемуся сбоку, я даже и не удивился. Не, а чего? Что-что, а по ней я даже скучал. Правда, так и есть. По наглой, жирной, черной вороне, сидевшей на гладком и блестящем скелете какого-то бедолаги, скрученном проволокой и прислоненном к стене шахты. И тебе не хворать, каркалка. Берегись… Не вышло.

Раздва, огорченно кряхтя и покашливая, гордо подняв хвост, нюхала воздух. В нашу сторону радужка даже не смотрела. Типа, и не пыталась я даже за ней поохотиться. Так, разминалась, пыль стряхивала.

– Потому что жрать надо меньше, – буркнула Мара, – тогда и жопа меньше станет. И прыгать выйдет.

Странно, но Раздва никак не отреагировала. Притираться начали, что ли?

Так и где ж это мы? Интересно, что покажет мой многострадальный КПК, получивший за эту ходку столько повреждений. Так… ну-у-у, неплохо так мы выбрались. Да, точно, неплохо.

– Мы на верном пути, – сказала Мара, попинывая какую-то хрень. Ну да, валькирия, видно, держит план города в голове, раз определила по совершенно раритетной табличке с названием улицы наше местоположение. Чего там написано?

Ул. Гру…

О как, ну да. Явно, что не улица Главного Разведывательного Управления. А вовсе даже улица Грузинская. Интересно. Метро же капец как далеко. Что ж за страшные катакомбы были внизу? Выбраться мы должны были на Касимовской, а вылезли здесь. Интересные дела.

Ну, точно, перлись мы по каким-то секретным в прошлом ходам. Потому как маяком сейчас должен был стать остаток конструкций рухнувшего «Радиуса», а вовсе не стандартная советская застройка. Да и черт с ним. Маршрут-то ясный.

Выбраться на стрелку железнодорожных путей и двинуть вдоль правой. Думаю, что так. И хорошо, что выкарабкались именно здесь. Выведи тоннель дальше в сторону Залива, так и оказались бы на старом Волковском. А туда у меня идти желания нет. И даже пересекать его по самой границе – тоже. Я его боюсь. Что-то там поселилось недоброе. Ну его к братьям-каликвинцам. Или даже к Ктулху. Лучше уж топать по рельсам да шпалам, безопаснее выйдет.

Ворона, перелетев на кривую и страшноватую липу, каркнула. Во все свое, ясен перец, воронье горло. А не пошла бы ты, милая, к чертовой бабушке? Раскаркалась она здесь. Но… жалко стало патрона. Или ее, давнюю надоедливую соседку.

– Пошли. – Мара поправила амуницию. – Время не ждет.

Это верно. Светает.

Глава 10. Стальная дорога к надежде

Ища в себе свет – не удивляйся тьме.

И только пыль, пыль, пыль из-под каких-то там сапог. И нет бродягам отдыха.

Да, на ногах у меня ни хрена не сапоги. А вовсе даже ботинки, да такие, что ой-ей просто. В таких пройти можно сколько угодно долго. От сих и до Урала. Или до Португалии. Хотя до Португалии в специальных войсковых ботинках идти явно не мне. На это есть обычные правильные ребята. Подонкам вроде меня самое место здесь.

Пыль была. Даже больше, чем была. Пыли нам с Марой попалось достаточно. Эт хорошо, по грязи мне как-то не скучалось. Хотя тучи, мотылявшиеся взад-вперед прямо над нами, явно грозили исправить ситуацию. Ну, значит, будем терпеть. Хренова питерская погода. Легкий морской шквал и косой пронизывающий дождик.

И Питера-то нет. Ну, где он здесь? Честно скажу, мне нравилось ходить в Третий круг, где Дворцовая, где Невский, где сам город. Это, черт возьми, очень опасно. Но мне нравилось. Я видел его, тот город, что потерян. Город святого Петра, прекрасный и мрачный. И в этой своей мрачности казавшийся как-то особенно сказочным. Только сказка в нем была вовсе не русская народная, не блатная хороводная и не добрая. Готическая, темная, вышедшая из-под пера Гофмана. Черная с серым, покрытая сизым плотным туманом, пахнущая Заливом и чем-то давно ушедшим.

Пройтись бы там, как раньше. Спокойно, чинно, любуясь на архитектуру и умничая от когда-то выученных и двести раз перепутанных в голове типа знаний. Вот это, извольте видеть, выгнутый портик Исаакиевского собора. Не Исаакиевского, Казанского? А, да, точно. Ну и ладно. Памятник жандарму. Или пожарному. Не, императору? Совсем в школе плохо учился, ужас.

Да какая разница, знаешь или не знаешь? Спроси прохожего рядом – что это? Ну да, посмотрит на тебя, как на говно, но все равно расскажет. Это потом выяснится, что он сам ошибся и вообще приехал с Брянска. Ну и что? Эх, было-было и ушло.

Поребрики, парадные, кирпичики хлеба и булки. М-да. А шаверма? Господи прости, одно это стоило того, чтобы приехать специально сюда, в Питер, и найти ее, настоящую шаверму, и идти, жуя по-скотски, по Невскому. Потому как шаверма. Не шаурма. Черт… и на кой ляд я ее вспомнил. Или их? Шаурма, шаурма, до чего ж ты… Черт, а ведь стоило плотнее поесть с утра, что ли? А не перекусывать на ходу протеиновым батончиком. Шаурма…

Все ведь просто. Чего тут сложного, казалось бы? Ан нет, все куда сложнее. Потому как заворачивать в лаваш нарубленное нечто может любой, ну, если только любой не верит в то, что творог добывают из плодов вареникового дерева. Тут ведь подход должен быть верный.

Первое правило шаурмы: мясная начинка должна быть прожарена и даже чуть суховата.

Второе правило шаурмы: не лей соус как цемент в стяжку, распределяй по чуть-чуть и равномерно! И только тогда она снизу ни за что не порвется.

Третье правило шаурмы: люби саму шаурму. Тупо люби ее и делай для людей так, как надо.

Не мельчи мясо, это не буррито. Куски надо брать правильные, хорошо прожаренные и средней величины. Вся овощная часть не должна быть больше пресловутой рубленой курицы. Это вы этим, вегетарианцам, огурцы с капустой заворачивайте, пусть себе трескают. Не жалей правильной и сочной начинки, она же так пахнет поджаристой курочкой, что хочется купить не большую шаурму, а просто огромную шаурму. Или лучше две. Не будешь жалеть курицу – сами потянутся. Да-да. И, что очень важно, особенно когда крутишь сам, стоить помнить еще кое о чем.