Дэн Грин - 2012. Лава и пепел Страница 49

Марти настороженно осмотрелся. Машины на четырехполосной трассе стояли тесно, в шесть рядов. Их броневик находился с краю. Внутри колонны было безопасней, зато так оставалась хоть какая-то возможность маневра. Так решил Питер. Опять этот чертов Питер. Марти уже был не рад, что связался с ним, хотя в глубине души понимал, что без Симмонса его шансы были еще меньше.

Прожекторы освещали обочину и грунтовки-дублеры, но сразу за полосой света стояла тьма. И в этой тьме он не столько видел, сколько ощущал какое-то движение. Неясные тени сновали во мраке. Или это был плод воспаленного воображения?

От резкого звука Марти вздрогнул и едва не вскрикнул. Впавшая в оцепенение колонна была тиха, даже разговоры велись вполголоса. А тут водитель одной из машин, видимо потерявший терпение, начал жать на клаксон. Резкий одинокий звук ракетой взлетал над железным стадом и бил по нервам, как электрический разряд. Раз, другой, третий…

— Уймите кто-нибудь этого идиота! — раздался женский крик на грани истерики.

И тут же, как по команде, захлопали двери автомобилей. Несколько человек ринулись к надрывающейся клаксоном машине. У некоторых в руках было оружие. Люди в колонне были на пределе, любая искра могла привести к взрыву.

Быстрее всех оказался крупный мужчина в клетчатой ковбойке и красной бейсболке. Он, не церемонясь, распахнул дверь машины, выволок оттуда небольшого человечка в очках и с размаху влепил ему оплеуху.

— Какого черта ты разгуделся? — без особой злости спросил он.

— Какое твое дело? — заверещал мелкий, пытаясь ударить противника. — Мы все тут сдохнем!

— А ну заткнись! — рявкнул парень в ковбойке и влепил мелкому профессиональный удар кулаком в живот.

Тот захрипел и сложился пополам, как перочинный нож.

— Не трогайте его! — завопила женщина, сидевшая в той же машине, по-видимому жена.

Она выскочила и бросилась на обидчика ее спутника, целя ногтями в лицо. Но тот уже вошел в раж и встретил ее прямым в лицо. Женщина рухнула как подкошенная, а мелкий снова бросился в драку. К схватке подоспели еще два или три человека, остальные остановились в стороне, наблюдая за происходящим. Через секунду нервный мужчина лежал на асфальте, а остальные деловито и сосредоточенно били его ногами, выплескивая скопившееся раздражение и злость.

— Не бейте! Не бейте! — со слезами умоляла жена, встав на колени. По ее лицу струилась кровь из сломанного носа, но она не делала попыток ее остановить.

— Хватит! — скомандовал мужчина в ковбойке. — Хватит, я сказал! — повысил он голос, но один из добровольных блюстителей порядка не смог отказать себе в удовольствии еще разок врезать лежащему ногой в живот.

И участники драки, и наблюдатели быстро разошлись. На их лицах не было радости победы или удовлетворения. Они старались не смотреть друг на друга, а «ковбой» выглядел смущенным и прятал глаза.

Женщина, подвывая, приподняла своего мужа и посадила его у машины, оперев спиной о двери. Тот постепенно приходил в себя. Он не слишком пострадал, его жена с разбитым лицом выглядела хуже. Все-таки бившие его старались пнуть в живот, а не по голове, в противном случае его просто забили бы насмерть. Мужчина тихо плакал от бессилия, сотрясаясь всем своим тщедушным телом, а женщина пыталась его утешить, гладя по голове и не обращая внимания на свою кровь, которая заливала ее лицо и стекала на блузку.

Все это происходило в каких-то трех-четырех машинах от Марти, и он почувствовал возбуждение и прилив адреналина, словно сам участвовал в этой драке, больше похожей на обычное избиение.

— Говорят, в Эль-Пасо беспорядки, — раздался совсем рядом за спиной чей-то негромкий голос.

— Что? — резко обернулся Марти.

Это был мужчина лет пятидесяти, в очках в тонкой золотой оправе, в дорогой одежде, но весь помятый и небритый. Марти непроизвольно почесал свой заросший подбородок. За неделю у него отросла приличная черная щетина, грозившая в скором времени превратиться в полноценную бороду. Мужчина неуверенно улыбнулся, будто извиняясь за что-то.

— Говорят, в Эль-Пасо беспорядки, — повторил он. — Огромное количество беженцев. Поэтому перекрыты все дороги, ведущие туда. Говорят, мексиканцы закрыли свою границу и подтянули туда не только полицию, но и войска.

— Откуда вы это знаете? — недоверчиво спросил Марти.

— У меня хороший приемник в машине, — пожал плечами собеседник. — Меня зовут Том. Том Круз, как актера.

— Вас назвали в его честь? — улыбнулся Марти.

— Нет, — серьезно ответил тот. — Я старше на пять лет.

— Извините, — смутился Марти. — Наверное, вам уже надоело слышать шутки по этому поводу.

— Ничего, я уже давно привык.

Марти так вымотался за последние дни, и физически, и морально, что давно уже не слушал свой приемник. Он совсем упустил ход событий.

— А что еще говорят? — поинтересовался он.

— Что федеральные власти во главе с президентом и большинство сенаторов исчезли из страны. Что большинство государственных компаний, учреждений и министерств по той же причине остались без руководства и основных специалистов. То же касается и крупных частных фирм. Из-за этого в стране полный бардак и неразбериха. Что войска блокировали все морские порты, и там полным ходом идет погрузка океанских судов и их отправка в неизвестном направлении.

Марти знал, в каком направлении следуют эти суда.

— А что слышно про вулкан?

— Извержение продолжается, — вздохнул Том. — Оно снизило интенсивность, но заканчиваться вроде бы пока не собирается.

— Спасибо, — сказал Марти, отворачиваясь. Ему почему-то было неловко смотреть на Тома, на его растерянную улыбку и на то, как он пытается заглянуть Марти в глаза. Испуганный маленький человек, который недавно был уверенным в себе и обеспеченным, а сейчас полностью деморализован и ищет хоть какой-то поддержки и общения. — Я должен возвращаться к своим друзьям.

— Понимаю, — с готовностью кивнул Том. — Я с семьей в машине сразу за вами. Заходите в гости, если захотите поговорить.

— Обязательно, — заверил его Марти и нырнул в спасительную скорлупу броневика, отгородившись от внешнего мира его стенами.

В салоне свет не горел, только лучи прожекторов били через стекло, отбрасывая резкие тени. Кажется, в его отсутствие тут состоялся серьезный разговор, потому что Линда сидела, отвернувшись к окну, и обиженно надувала и без того полные губы. При появлении Марти она тут же выскочила наружу и куда-то направилась вдоль череды стоящих машин.

— Как дела? — безразлично спросил Питер. — Что нового во внешнем мире?

— Все то же, — отмахнулся Марти. — Вулкан снизил активность, но извержение продолжается.

— Снизил? — заинтересовался Питер. — А если он потухнет совсем? Может, еще все…

— Не надейся, — оборвал его Марти, испытывая мстительное удовлетворение, разбивая его надежды. — Плевать уже на вулкан. В атмосфере тысячи тонн пыли. Они закроют солнце на всей Земле. Но даже это ерунда — пыль рано или поздно выпадет на поверхность. Есть кое-что похуже.

— Что?

— Сера.

— Сера? — не понял Симмонс.

— Да, обычная сера. Вернее, ее аэрозоль. Вулкан выбросил на большую высоту огромное количество аэрозоля серы, выше пылевого облака, в стратосферу. Там нет влаги, которая могла бы ее связать и с кислотными дождями выпасть на землю. Там почти космический мороз. Плотный слой аэрозоля серы на долгие годы закроет Землю от солнечных лучей.

— Что-то вроде ядерной зимы? — догадался Питер.

— Точно. Три-четыре года. Температура понизится на всей планете в среднем на двадцать — двадцать пять градусов. Таким образом, на территории США она несколько лет не будет подниматься выше ноля по Цельсию. Конец сельскому хозяйству, конец животному и растительному миру. Конец цивилизации. Конец Америки. Уже через несколько месяцев начнется массовый голод и эпидемии от миллионов разлагающихся трупов людей и животных. А через год тут останутся только единицы выживших, которые найдут какой-нибудь склад продуктов. И за эти склады будет идти война на уничтожение. Пока и этот источник пищи не иссякнет. А нового не появится. Даже когда через четыре года снова выглянет солнце.

— Почему?

— Ты видел землю? Она отравлена токсичным вулканическим пеплом. А кое-где и засыпана им по колено. Это не снег, он не растает весной. На нем ничего не будет расти еще долгие-долгие годы и десятилетия. А то и века. Тут я не загадываю. Животных после этой зимы тоже не останется. Только мертвая, засыпанная пеплом пустыня и руины городов.

— Получается, альтернативы Африке нет?

— Получается — нет.

— И что ты думаешь насчет наших дальнейших действий?

— Тебя интересует мое мнение? — резко спросил Марти.

— Конечно. Меня всегда оно интересовало, — не обиделся Питер. — Мы вместе выбираемся из этой чертовой задницы и вместе должны принимать решения.