Ахэнне - Mortal Kombat: Icedpath Страница 49

(так распорядились Боги, они милостливы и добры…)

Зубы Лю Кэнга слышимо скрипнули. Почему, демоны Не-Мира подери, ему задается сей вопрос? Опять неплохо бы позвать Рэйдена — того, кто втравил их всех в этот ужасный поход, и вот — их осталось только трое…

Пускай Рэйден толкает речи и объясняет Китане гениальность Древних Богов!.. А не двадцатичетырехлетний монах-недоучка…

И все-таки… все-таки Лю радовался, что в число троих входила Китана. Саб-Зиро нравился ему, но без угрюмого молчальника они обойдутся, верно? Путь просто прибирает наименее нужных…

(ты решаешь кто нужен? Судия, светлый герой?)

К черту. Не Лю решает. Путь.

Отлично.

— Китана, — он уткнулся носом и губами в ее волосы, сладко пахнущие чем-то неясным… темным, точно фиалки. — Китана, так случилось. А нам — нужно идти. Дальше.

— Да. Я понимаю, — она разогнулась.

— Лю, Китана! — вдруг сказал Джакс. — Вы это видели?!

— Видели — что? — меланхолию — поганой метлой. Они в Не-Мире, и он жаждет крови. Всегда.

— Троица… Кэйно с роботами куда-то слиняли! Желтый чего-то поколдовал с электроникой, а потом…

— Джакс. Он не мог… э… заминировать пещеру? — произнес Лю Кэнг, полуоборачиваясь к майору.

— Почем я…

— Ложись! — лопнувшей струной взвизгнула Китана, потому что рыжий, словно выбившийся из конфорки газ столкнувшийся с искрой, пламень полыхнул по обе стороны Моста. Она успела разглядеть, как сорвался с невидимой ниточки и футбольным мячиком поскакал в никуда красивый серебристый шар, как по-инвалидски скрючился сам священный Мост…

И еще — она слышала гнусный хохот.

Не Кэйно. Кого-то неидетифицируемого. Хохот не над жалкими бойцами Земли, но — над самой Пророчицей.

(она судила всех, и вот — ее гильотинировали саму… и она не простит!)

Защитники Земли припали лицами к камню, по-улиточьи зажимаясь между сталагмитами. Надеясь, что соляные выросты предохранят их от тротилового бешенства.

— Бежим, — отрывочно бросила Китана. Безумно — ведь мина Сайрэкса еще буйствовала… но это был единственный способ. Бежать. И надеяться, что Не-Миру еще не надоело играть с ними.

Она подтолкнула мужчин, ошарашенных, не врубающихся — что происходит. С потолка многотонными мечами сыпались сталактиты. Под ногами вскрывались вены трещин.

Дважды Лю и Джакс почти были придавлены здоровенными глыбами. Но запредельная скачка продолжалась немногим более минуты: из раззявившейся щели повеяло относительно свежим воздухом.

— Наверх! — скомандовала эденийская принцесса.

Лю подбросил ее, следом выбрались и они с Джаксом. Уже не видя, как Обитель-храм обращается в пепелище руин…

Бездна. Синоним. Вечности.

Три слова — красных, словно ленточки крови, вспыхивали с трансцендентной очередностью.

Он отстранился от них… потому, что существовало еще кое-что. Боль от инородного тела в груди — свидетельство, что он жив… пока. В его положении — непрерывном, бесконечном, точно блуждание кометы в космосе, падении, наверняка следовало смириться и покорно ждать конца.

Такого близкого. Такого трехмерного.

Внезапно боль разорвалась свежими гранатовыми каплями: Смоук рванул гарпун из раны. Наверное, диагностировал завершение задания. Сто процентов.

Саб-Зиро спазматически хватанул задернутый тьмой и гулом впитавшегося взрыва воздух. Полубессознательно, он искал Смоука… потому, что все еще надеялся пробудить его.

Смерть — это невысокая плата за душу.

Вместо живой руки — и вместо резинового железа, его ладоней коснулась пустота. И бездна.

— Смоук! — зов был сгустком крови.

(я — не докричался до тебя, Ледышка… поменяемся ролями?)

Друга или робота-убийцы, он желал задержать его падение… но Смоук уже исчез в тлеющей вечности. Он снова потерял его.

Навсегда, ибо секунды предсмертия Саб-Зиро истекали.

Вот и все. Это — правда.

(когда же дно? Или воистину пропасти Не-Мира бездонны и я умру от потери крови прежде, чем разобьюсь? И что тогда — Смоук обречен вечно скитаться в "Нигде"?)

Ответом на вопрос угасающего сознания был новый цепляющий удар, и Саб-Зиро померещилось, что они снова вернулись на позицию Моста… и теперь обречены повторять ритуал гарпун-взрыв-падение, запаянные

(пурпуром… и пружинами)

непрерывности. Но теперь врезавшееся в его плечо оружие — совсем небольно, что означало преагонию — было не из железа.

(дайте — мне — спокойно — умереть!)

Возможно, он прокричал это вслух. Возможно нет, ибо голосовые связки не слушались.

Саб-Зиро абсолютно не удивился (да и можно ли удивить умирающего?), когда беспросветная чернота полиняла в желто-алые всполохи непонятного места, а над ним статуей Немезиды воздвигся Скорпион.

Падальщик, подумал Саб-Зиро. Он — падальщик. "Мы еще встретимся"… вот, значит, как… гиена ты разложившаяся.

Скорпион изучал врага. Глазницы адского пламени мерно вспыхивали, ассоциируясь с бликами серебристого шара. Еще один клятый пророк. Хватит уже.

Саб-Зиро втянул в отчаянно мучающую его вспоротую грудь воздуха:

— До… добить решил? — он заставил себя поднять голову. Изо рта безостановочно текла кровь. Скоро она закончится… скоро.

— Все это время, — сказал Скорпион. — Я наблюдал за тобой, Лин-Куэй. Помнишь, ты хотел, чтобы я вызвал тебя на честный поединок?

— По… помню, — Саб-Зиро едва не рассмеялся. Рассмеялся бы, кабы не боль. — Считаешь… удобный случай?.. Ты прав, теперь я точно не смогу победить тебя… Ты и брата моего добил — как шакал в пустыне?!

Слова были сплошной раной. Он надеялся, что не только ему.

— Нет, Лин-Куэй, — наименование Клана звучало ругательством, и Саб-Зиро не возражал. Парадокс: он ненавидел Лин-Куэй едва ли не сильнее Скорпиона. — Это он вырезал мою семью, он — бесчестный убийца женщин и детей.

— Не смей… не смей оскорблять моего брата!

— Истина — это оскорбление, Лин-Куэй?… Впрочем, мы не о нем сейчас. О тебе. И знаешь что? Я передумал убивать тебя. Во всяком случае, пока.

— Как благородно, — (когда уже завершится эта боль и кровь, черт, как больно… и тяжело говорить… но нельзя просто сдохнуть на крючке сумасшедшего призрака!) — Как благородно, Скорпион. Если учесть, что я уже труп.

— Я тоже, — ухмыльнулся пустой череп. Сплошные каламбуры, черт, да они просто совернуются в остроумии. — Смерть — это только начало пути, Лин-Куэй.

(Путь… пошел ты к дьяволу, призрак. Я сыт по горло путями, богами… и предательством)

— Моя месть не имеет смысла, Лин-Куэй, — с каким-то (сернистым?) разочарованием выговорил Скорпион. — Я не сумею наказать тебя больше, чем ты уже наказан. Только не надейся, что ты искупил свою вину страданиями — предо мной ты всегда виновен. Но сделать тебе еще больнее — я не сумею. Жаль.

— Пошел к черту, — Саб-Зиро расслабил шейные мышцы. Безразличие — навеянное загробной риторикой, подернуло его.

— Я живу в аду, — снова усмехнулся Скорпион. — Но еще я могу наблюдать. Я мечтал повергуть тебя в ад, Лин-Куэй. Но вместо меня это сделал твой Клан и твой друг.

(ты прав, Скорпион… я потерял и брата, и единственного друга — а он обвиняет меня; я предан своим Кланом, я провалил задание Рэйдена… не осталось ничего… ничего…)

— Ну тогда дай — мне — спокойно — умереть! — Саб-Зиро почти выкрикнул, потому что пламя трещало на краях его раны, но физический разлад совершенно потерял значение. Пожалуй, он понимал мертвого ниндзя: Смерть — это всего лишь начало… боли.

— Я уйду. Но сначала предупрежу тебя: вскоре твоя душа покинет тело, и она не войдет в Зал Славы. Ты сделаешься Они — демоном-разрушителем, самым кошмарным и ненавистным исчадьем безумия — навеки проклятым Богами и смертными.

(что… что — он — говорит?)

— Когда кто-то умирает столь мучительно в Не-Мире, когда его дух кровоточит сильнее любых ранений — он превращается в Они, — продолжал Скорпион. — И твоему аду не будет пределов. Видишь, Лин-Куэй, мне и впрямь нет нужды карать тебя. Прощай, Лин-Куэй… и старайся не заснуть в Не-Мире…

Скорпион исчез — без вспышки, шума или чего-то предваряющего.

"Фаталити", полувслух пробормотал Саб-Зиро. Скорпион якобы миловал его… но на самом деле усугубил его участь. Чего, кстати, и добивался.

Демоны-Они… нет ничего хуже этих тварей, нет ничего страшнее, чем стать одним из них. Не-Мир измыслил их в припадке эпилепсии, не иначе.

И Саб-Зиро предстояло транформироваться в жуткую нежить.

(нет! Призрак, ты не получишь свое!)

Точно заменителем крови на него нахлынуло ощущение несправедливости… и, похоже, страха. Они-разрушитель. Эссенция зла.

(Нет!)

И механизация лучше такого. Все познается в сравнении.

(не сдамся!)

Саб-Зиро распахнул глаза. Около полминуты вместе со звоном в ушах колебалась матовая пленка предслепоты. Потом различил сходную с первоначальной картинку пепла и багрянца. Не-Мир примерил старый костюм. Какая разница?..