Михаил Михеев - Крепость Страница 5

– Вижу, ты понял, – усмехнулся отец.

Действительно, чего уж тут не понять. Человек в анабиозе не требует воздуха, пищи, воды… Ему даже в туалет ходить не нужно. Следовательно, системы жизнеобеспечения тоже становятся практически ненужными. Минимум экипажей – и вперед! И хотя перелет до места назначения даже на относительно тихоходных по сравнению с боевыми кораблями транспортных корытах займет не более трех суток, все равно это огромный плюс. Вопрос, правда, зачем восстанавливали давно не востребованную технологию, но сейчас это уже непринципиально.

– Сколько сможем вытащить народу?

– По нашим подсчетам, не менее двух с половиной миллионов человек. Если припахать к делу твою эскадру, то и все три.

– Это сожрет ресурс двигателей, они и так старые… Впрочем, какая теперь разница.

– Именно так. Но все равно, три миллиона – это очень мало.

– Согласен. Все равно хочется большего. Прямо замкнутый круг – и не вижу выхода.

– А вот здесь ты ошибаешься, – строго поглядев на сына, сказал отец. – Выход есть всегда. Во всяком случае, можно попытаться его найти.

– Ты никогда и ничего не говоришь просто так, – медленно, задумчиво смакуя каждое слово, сказал адмирал. – У тебя есть какие-то идеи?

– Идеи… Кое-что есть. Авантюра, конечно, дикая, но в нашем положении это уже непринципиально. И потом, мы ничего не теряем – схему эвакуации прорабатывают, отбор тех, кого будут вывозить, уже проводится, первые корабли будут готовы к старту завтра. Сложнее всего отобрать тех, кого спасать, хотя это в принципе ясно. Дети – и некоторое количество тех, кто будет их учить и, первое время, защищать.

– Беспорядков не боитесь?

– Нет. К войне люди морально готовы давно, да ты и сам это прекрасно знаешь. Вспомни себя в молодости.

– Да уж…

– Ну вот. Не считай других слабаками, сын, они не хуже тебя знают, на что идут. Лично меня сильнее беспокоит другой факт.

– И что же именно?

– Даже если мы спасем часть людей. Даже если мы расселим их по одной или, лучше, по нескольким планетам, все равно наша цивилизация окажется отброшена на тысячелетия назад. Именно поэтому мы и предлагаем тебе принять участие в… авантюре.

– Какой именно? Нашли супероружие предтеч и не знаете, разнесет оно при стрельбе вражеский флот или само взорвется?

– Не совсем, но ты близок к истине. У нас разрабатывалось кое-что. Не оружие, но нечто, способное в определенных условиях стать оружием пострашнее боевых кораблей.

– Очень интересно, – без выражения сказал адмирал после короткой паузы. – И кому готовился такой знатный сюрприз?

– А то ты сам не догадываешься.

– Догадываюсь, – вздохнул Титов. – Еще как догадываюсь. И зачем же вам в таком случае потребовался я?

– Как минимум в качестве военного эксперта. Ты у нас все же профессионал.

– Спасибо за «все же».

– Так ты согласен?

– А куда я денусь… Что от меня требуется?

– Для начала, завтра с утра отправиться со мной. Как, проживут без тебя несколько часов?

– Проживут. Надо будет только позвонить, отдать кое-какие распоряжения.

– Ну, тогда действуй. И к восьми утра чтоб был готов – времени у нас не так много. Ты, наверное, еще не знаешь, но сегодня толланы атаковали Большой Шанхай.

– Гм… Они продвигаются чуть быстрее, чем я рассчитывал. По моим прикидкам они должны были выйти к этой планете дня через три, не раньше. Наши отбились?

– Да. Очевидно, там был просто локальный рейд какой-то быстроходной эскадры. Но все равно, тенденция нехорошая. Ладно, иди спи, завтра будет много дел.

Утром Титов, как и положено офицеру гладко выбритый и слегка под хмельком (так, пять граммов в кофе, но важна традиция), бодрым шагом спустился с крыльца. Отец уже ждал его, сидя в кабине своего личного флаера, небольшого, стремительного и чертовски дорогого. Любил он хорошие машины и не считал зазорным потратиться на такую покупку, пусть они и были произведены на какой-нибудь не самой уважаемой жителями Малого Алтая планете. И за штурвалом отец, не признающий персонального водителя, как всегда, сидел лично. Адмирал плюхнулся в мягкое пассажирское кресло, с тихим жужжанием опустился колпак блистера, и в следующий момент легкая, но мощная немецкая машина рванулась вверх. Титова вдавило в кресло, но он не зря когда-то пилотировал истребитель, да и манера вождения отца была ему знакома. Словом, глава клана лихо гнал машину, а его непутевый сын развалился в кресле и наслаждался видом родной планеты с высоты птичьего полета.

Впрочем, летели они недолго. Флаер перечеркнул небосклон на скорости чуть-чуть ниже звуковой. Нарушение, конечно, всех писаных и неписаных правил, но полиция даже не пыталась вмешаться. Во-первых, бесполезно, потому что форсированные движки в два счета позволяли уйти от полицейских флаеров-перехватчиков, а во-вторых, связываться с сенатором – что мочиться против ветра. Дураков нет.

Отец, правда, тоже не злоупотреблял вседозволенностью, пролетая выше трасс общественного транспорта, да и возможности своей машины использовал едва ли наполовину. И все равно лететь оказалось совсем недолго – место, в которое он вез Титова, располагалось сравнительно близко, у отрогов гор. Даже как-то удивительно – места на планете имелось в избытке, и люди селились с размахом, а всевозможные исследовательские центры, особенно с высоким уровнем секретности, и вовсе старались располагать подальше от городов, но, очевидно, не в этом случае.

Правда, на маскировке не экономили. Титов не смог обнаружить вход даже визуально, и готов был руку отдать на отсечение, что нащупать базу глубоким сканированием тоже вряд ли удастся. За много лет когда тайных, а когда и явных, переходящих время от времени в горячую фазу конфликтов между Малым Алтаем и федеральным центром жители планеты здорово продвинулись в искусстве маскировки. Фактически, адмирал окончательно убедился в том, что отец его не разыгрывает, лишь когда буквально у него перед носом отъехала в сторону бронированная плита вместе с уютно расположившимся на ней гранитным валуном массой навскидку тонн этак пять.

Встречающие не заставили себя ждать. Среднего роста, широкоплечий мужчина со скуластым, грубоватым лицом, в мундире сил планетарной самообороны без знаков различия, и женщина лет двадцати трех – двадцати пяти в несерьезном голубом платье. В таком бы воскресным вечером по набережной прогуливаться, заставляя мужчин истекать слюной при виде красивых ног и точеной фигуры, хотя, конечно, подойти не всякий отважится. Обладательница шикарной фигуры и симпатичного лица ростом была выше даже, чем отнюдь не маленький Титов, – метр девяносто, не меньше. Находка для провинциального баскетбола. Однако комплексами, похоже, дама не страдала, приветливо улыбнулась вновь прибывшим: