Анджей Ясинский - Ник. Беглец Страница 5

Лупаго тяжко вздохнул и тоскливо посмотрел в окно. Неприятно. Только заступил на должность — и тут такое… Ни следователи, ни искусники, задействованные в поиске сбежавших, не дали никаких результатов, что неудивительно, если один из них на самом деле был Повелителем. — Правда, есть маленькая вероятность, что беглецы временно укрылись в городе. В таком случае можно надеяться, что их найдут — стража как раз трясет весь преступный элемент города, который должен правильно понять, что от них хотят, и если что-то узнают — сообщить…

Инжи снова перескочил мыслями на тюрьму. Разрушения, конечно, сильные. Больше всего жаль потери нескольких чародеев, которые умерли от отключения системы защиты и при этом лишились целительской поддержки, встроенной в нее, а некоторых просто завалило разрушившейся стеной, не выдержавшей ярости чародейского искусства. Охрана же тюрьмы вообще несет какие-то небылицы об оборотнях. А племянник-искусник словил-таки какое-то чародейское заклятие, хорошо хоть не смертельное. Складывалось ощущение, что освобождаемые чародеи сыграли одну пьесу вместе с нападавшими и сами вырвались на свободу в нужный момент. Правда с этим категорически не согласен искусник-целитель Касандрос, который утверждает, что чародеи не могут сами освободиться из фиксирующих устройств — во-первых, у них просто маны на это не остается, а во-вторых, после стольких лет неподвижности хорошо, если ползать смогут, а не то что передвигаться на ногах. И тем не менее, факты налицо. Возможно, кто-то снабдил их силой или испортил канал откачки маны, и они смогли восстановиться и подготовиться к побегу. А это означает, что тюремщиков надо трясти: кого-то из них купили или еще каким-нибудь способом заставили предать империю… Вопросы, вопросы…

Инжи отвлекся, чтобы налить себе вина, задумчиво посидел в кресле, глядя в полный бокал, и позвал адъютанта.

— Так, Арни. Сходи в архив и собери все донесения, приказы, циркуляры, объявления, в общем, все документы, имеющие отношение к чародеям и искусникам за последние двадцать пять — тридцать лет. С самого начала войны и даже чуть ранее. Тащи все, что попадется, сам не думай, а то еще упустишь какую-нибудь мелочь. Надеюсь, справишься?

— Так точно, господин комендант!

Инжи отпил из бокала и прикинул примерный план расследования инцидента и как себя вести с проверочной комиссией…

Тюрьма города Маркин располагалась в старом двухэтажном здании длиной около двухсот метров. Его стены состояли из больших каменных блоков, подогнанных друг к другу с такой точностью, что между ними было невозможно втиснуть даже лезвие ножа.

По сути, в незапамятные времена с этой постройки и начался город. Изначально тюрьмой она не была, а служила защитой от всевозможных опасностей — диких животных, сейчас уже давно покинувших шумное место проживания людей; враждебных жителей данной местности, тогда еще не вошедших в империю; бандитов, время от времени пытавшихся отнять добытое серебро… Да много еще от чего… Строившие здание искусники тогда хорошо поработали: до сих пор ни щербинки нет в покрытых кое-где мхом камнях стен. В тяжелые времена, когда-то случавшиеся в империи, здание превращалось в последний оплот защитников города. И три подземных этажа, превращенные в огромные военные склады, служили им хорошим тылом. В более спокойное время здание стало использоваться в качестве тюрьмы, чему способствовало как расположение, так и надежность — заклятия искусников не только неплохо охраняли содержимое от внешнего врага, но и не давали покинуть строение без надлежащего разрешения.

Наиболее интересно левое крыло, почти полностью отданное под содержание осужденных искусников и чародеев. У непосвященного человека может возникнуть вопрос, почему этих преступников не содержат на самых нижних подземных этажах здания, что давало бы дополнительную гарантию надежности, что немаловажно, когда речь заходит о таком опасном контингенте заключенных. Ответ прост: никакой опасности со стороны узников нет, при этом они нуждаются в специальном уходе. Пленники в таких тюрьмах не просто отбывают срок наказания — они ежедневно, ежесекундно приносят обществу пользу, компенсируя нанесенный государству вред. Закованные в специальные кандалы, они служат своего рода источниками для заряда общегородских накопителей, дающих ману не только искусной защите города, но и для прочих коммунальных нужд. Маны много никогда не бывает, с этим утверждением не рискнет спорить ни один искусник. А почти четверть ее поступлений в накопители города идет от заключенных. Проблема состоит в том, что заключенным, находящимся в полубессознательном состоянии, необходим особый уход, так как смерть любого из них — прямой убыток городу. Потому и содержатся они на верхних этажах: оказалось, что солнечный свет, свежий воздух и специальное питание, разработанное целителями, намного продлевает им жизнь. И никому никогда даже в голову не могло придти, что кто-то из заключенных сможет когда-либо вырваться на свободу. Надежная, созданная лучшими умами столицы, и использующаяся по всей империи система "выкачивания" силы постоянно подстраивается под объект и оставляет ему маны ровно столько, сколько надо для минимального функционирования организма. Проверенная многолетним использованием система считалась совершенно надежной.

Огромная комната, совершенно не похожая на тюремную камеру, освещена лучами заходящего солнца. Большие окна распахнуты, а решетки на них играют чисто декоративную роль, как дань самому понятию "тюрьма". Только искусник или чародей сможет увидеть невидимые обычным людям линии, создающие сложнейшую объемную сеть, оплетающую всю комнату. Это сложная защита, не позволяющая пересекать ее не только людям без допуска, а даже мухам. Дополнительные функция сети — контроль за здоровьем узников и поддержка постоянного температурного режима, признанного целителями оптимальным. По центру комнаты, расходясь спиралью к внешним стенам, установлены каменные плиты в рост человека. Они слегка наклонены, однако видно, что при желании их можно опустить, превратив в лежанки. Также плиты можно вращать вокруг собственной оси. К некоторым из них прикованы обнаженные люди. Руки, ноги и головы узников зафиксированы в зажимах из специального материала, не только препятствующих движению, но и являющимися деталями общего устройства по откачиванию маны. Можно упомянуть еще невидимую сеть внутри каждой плиты, определяющей, сколько маны можно "высосать" из прикованного человека так, чтобы он не околел. Но это уже детали. По количеству плит можно установить, что камера рассчитана на полсотни заключенных, однако в данный момент их всего девять. Причем почти все прикованы ближе к центру и лишь один в самом конце спирали у стены. Несколько лет назад, несмотря на соблюдение всех правил содержания искусников, некоторые из них начали заболевать, физически истощаться и умирать. Целитель ничего не смог понять и поделать, однако с присущей ему наблюдательностью уже при появлении пятого трупа заметил, что злой рок в первую очередь настигает тех, кто располагается вблизи от неизвестного беспамятного чародея. Сам же источник всех этих непоняток не показывал какого-то изменения в своем состоянии. По наитию предложив переместить этого человека в самый конец цепочки заключенных, целитель смог остановить непонятную череду смертей, но выяснить причину произошедшего так и не удалось. Небольшое расследование, организованное начальником тюрьмы, результатов не принесло, а из столицы так никто и не приехал: ситуация к тому моменту уже стабилизировалась.

Стояла тишина, лишь изредка нарушаемая тихими стонами, бормотанием, иногда истерическими выкриками… Впрочем, громкие звуки в этих стенах звучали не так уж и часто: обычно посаженный "на цепь" новичок уже через пару-тройку месяцев сдается и впадает в оцепенение. Именно после трехмесячного срока заточения в неподвижности заключенные теряют волю к жизни, уходят в себя. Сейчас в камере было тихо. Несколько искусников, связавшихся с контрабандистами, угодили сюда последними, но и они, похоже, уже примирились со своей долей.

В течение последнего полугода в ауре странного человека иногда пробегали какие-то всполохи. Рождались они в разное время и в разных точках. Там, где они появлялись, резко, на очень короткое время усиливался отток маны и личных жизненных сил заключенного — правда, непонятно куда, минуя закрепленные на теле устройства. Если бы кто-то постоянно наблюдал именно за этим чародеем, то у него могло бы возникнуть ощущение, что некто аккуратно проводит над узником какие-то эксперименты: что-то сделает, а потом долго анализирует происходящее с организмом. А если бы здесь находился маг из тех, кого на другом континенте принято называть дракономагами, то он бы смог заметить нечто весьма интересное. Пленника, точно кокон, обволакивала сложная инфомагическая структура, сильно завязанная на информструктуру человека, с помощью которой кто-то издали пытается управлять его состоянием, что опосредованно отражалось на ауре.