Михаил Михеев - Крепость Страница 5

В хорошо освещенном коридоре оказалось тепло, и воздух был свеж — системы кондиционирования и вентиляции проектировали серьезные профессионалы. Легкомысленный наряд Ольги (адмирал, будучи как минимум в полтора раза старше, позволил себе мысленно называть ее по имени) сразу же стал понятен и уместен. А вскоре его восхитила уже не дама, и даже не качество вентиляции, а размеры базы. Куча аккуратных, безликих и совершенных в своей утилитарности коридоров, в которых можно без особых проблем заблудиться, тянулась, как объяснила их гид, в общей сложности почти на сорок километров. Создатели этой базы не мелочились, как пояснил отец, помимо всего прочего она могла служить бомбоубежищем для целого города, в течение года обеспечивая жизнедеятельность не менее чем сорока тысяч человек. Сейчас, правда, здесь работало всего человек полтораста, неудивительно, что никто не встретился по дороге, база выглядела совершенно безлюдной. Хорошо еще, что пешком им пришлось идти метров двести, не более, а дальше путь удалось продолжить на электромобильчике веселой ярко-красной расцветки. В результате до места они добрались менее чем за десять минут — время Титов умел чувствовать хорошо, это было частью его профессии, даже засекать не потребовалось.

При входе в кабинет начальника базы всем троим (охранник с ними не поехал, оставшись у места, где их ждала машина) пришлось надеть халаты. Длинные, почти до пола, мешающие двигаться. Для чего? А черт его знает, но Титов не протестовал. Магическое «положено» было ему хорошо знакомо, всю службу вдалбливали, так что никаких споров. Отец же, бывавший здесь ранее, тем более не протестовал. Единственное, что слегка портило настроение, — это мешковатость новой одежды, и если адмиралу было в общем-то плевать, как выглядит он сам, то тот факт, что халат скрыл фигуру их провожатой, он считал уже явным перегибом. В конце концов, на этом свете и без того мало красоты, и скрывать ее под такой одеждой — это уже почти преступление. Но развить мысль Титов не успел — их, наконец, провели в кабинет местного Самого Главного.

Честно говоря, помещение на Титова особого впечатления не произвело. Там был… скажем так, лучше всего это описывалось одним-единственным словом: бардак. Огромный кабинет был в беспорядке заставлен мебелью, компьютерными терминалами, какими-то непонятными приборами, с которыми соседствовала кофеварка, разномастные кружки, очень похоже, имеющие внутри многолетние залежи высохшего напитка, засыпанный крошками стол… Дополняла все это голографическая стриптизерша, медленно и без огонька крутящаяся вокруг шеста.

Хозяин царящего в кабинете непотребства восседал за одним из столов, уткнувшись в компьютер. Пальцы его так и летали над виртуальной клавиатурой, но понять, что же он делает, Титов не мог — спина профессора Кораблева, как следовало из висящей на двери таблички, надежно скрывала его секреты. Но вот составить о нем мнение адмирал все же смог. Типичный сумасшедший ученый, худой, со всклокоченной шевелюрой, и притом, судя по моторике, еще совсем молодой. Ставить такого во главе секретной научно-производственной базы… Ну-ну, посмотрим.

Между тем отец, которого происходящее не удивило — вероятно, не раз уже видел, — уверенно прошел сквозь мебельные завалы и бодро произнес:

— Здравствуйте, профессор.

Тот обернулся на миг, явив и впрямь очень молодое, бледное лицо, кивнул:

— Здравствуйте, Сергей Иванович. Вы можете пять минут подождать? Появилась идея, и надо быстро набросать план эксперимента, пока мозги работают.

— Разумеется. Ольга Семеновна, вы нам кофе сделаете?

Ольга чуть покраснела, кивнула и стала быстро наводить порядок. Ей, судя по всему, было неловко за царящий здесь бардак. Мужчины демонстративно отвернулись, дабы не смущать лишний раз, и вскоре были вознаграждены огромными — ученые, похоже, обожали крупные дозы стимуляторов — кружками вполне пристойного напитка. На прилагающееся к ним печенье, как им сказали, местной выпечки, адмирал посмотрел немного подозрительно и брать не стал — мало ли чего эти умники яйцеголовые туда намешали из научного интереса. А вот кофе выпил с удовольствием, кто бы его ни варил, дело свое он знал хорошо.

К тому моменту, как их кружки показали дно, профессор и впрямь закончил работу. Движением пальцев погасил экран, потянулся в кресле так, что хрустнули суставы, и одним быстрым, невероятно завершенным движением встал, оказавшись вдруг на удивление высоким и долговязым. Шагнул навстречу посетителям и, широко улыбаясь, протянул сенатору руку:

— Очень рад вас видеть в моем скромном логове.

— Взаимно, профессор. Мы прибыли, как я и обещал.

— Это, я так понимаю, ваш эксперт по военным вопросам? — Профессор склонил голову набок, став похожим на худого, нескладного попугая, внимательно посмотрел на адмирала и внезапно заулыбался еще шире: — Очень рад знакомству. Вы знаете, адмирал, в свое время вы были моим кумиром. Вот только во флот меня, к сожалению, не взяли — по здоровью не прошел…

Профессор Кораблев, и впрямь чуточку сдвинутый на науке, оказался на поверку весьма славным малым. Раздолбаем, конечно, как и многие другие молодые и талантливые ученые, но ни в коем случае не снобом. В течение пяти минут он ухитрился расположить к себе отнюдь не благодушного по отношению к незнакомым людям адмирала, уболтать всех присутствующих выпить еще кофе, а заодно рассказать о блестящих перспективах расположенного на базе научного центра и достижениях их молодежного коллектива. Мимоходом пожалел, что не добрался до имеющегося здесь оборудования раньше, но оптимистично пообещал наверстать, дайте только время.

Вот со временем-то у них имелись серьезные проблемы, эту мысль Титов с отцом донесли до профессора дружно, в один голос. Тот лишь вздохнул, покивал, а затем внезапно спросил:

— Господа, а вы никогда не задумывались, почему мы так отстали от толланов?

Хотя вопрос был обращен вроде бы ко всем присутствующим, Титов понял, что спрашивают в общем-то его одного. Остальные наверняка и так в курсе, и формулировка в данном случае не более чем дань вежливости. В такой ситуации надо отвечать, но проблема была в том, что адмирал не понял вопроса. Впрочем, он не страдал комплексами по этому поводу.

— Прошу извинить, профессор. — Адмирал привык формулировать фразы иначе, но ученые — существа ранимые, с ними командным тоном говорить противопоказано. — Я не совсем понимаю суть вопроса.

— А вы постарайтесь. — В голосе ученого проскочила искорка ехидства. — А то считать любого военного тупым и ограниченным мне как-то не хочется. Это подрывает мою веру в светлое будущее.

Вот это Титову уже совсем не понравилось, однако вооружить профессора зубной щеткой и отправить в наряд на чистку туалетов было не в его власти. Ну что же, умник, посмотрим…

— Хорошо, — покладисто ответил он. — Я постараюсь. Итак, наши противники обогнали нас потому, что раньше начали освоение космического пространства и имели серьезную фору во времени. Я ничего не упустил?

— Абсолютно, — потер руки профессор. — Вы отлично сформулировали официальную точку зрения и очень хорошо продемонстрировали систему подмены понятий.

— А вот теперь я и вовсе что-либо перестал понимать.

— Естественно, ведь над вами довлеют стереотипы. И все же я попытаюсь вам объяснить некоторые нюансы. Просто для того, чтобы вы поняли суть идеи, в противном случае работать с вами будет чрезвычайно сложно. Не волнуйтесь, много времени это не займет. Присаживайтесь.

Адмирал пожал плечами, но спорить не стал. Оглянулся, нашел стул поудобнее и решительно уселся. Остальные последовали его примеру, хотя их явно интересовал не рассказ, а реакция Титова. Ладно, ждите. Посмотрим…

— Итак. — Профессор неспешно прошелся по кабинету. Похоже, ему приходилось много преподавать, отсюда и привычка проводить лекции, расхаживая перед аудиторией. Очевидно, он даже не думал о том, что напоминает сейчас гигантскую цаплю. — Вы очень хорошо сказали о форе во времени и освоении космоса. Но вот ведь незадача — они раньше начали именно межзвездные перелеты и развитие соответствующих технологий. Примерно на сто земных лет раньше. И при этом как-то любят забывать тот факт, что мы более чем на двести лет раньше толланов вышли в космос. У них вершиной инженерной мысли был паровоз… или как там у этих уродов назывался аналог, а вокруг Земли летали орбитальные станции, и ядерные реакторы считались уже морально устаревшим источником энергии. Да и сейчас мы развиваемся намного быстрее. И все же… почему мы так отстали?

— Возможно, были какие-то войны или смутные времена? — высказал предположение немного сбитый с толку Титов. Все же в подобном аспекте он историю не рассматривал. — Старые архивы противоречивы и неполны.