Дмитрий Дашко - Враг всего сущего Страница 5

Лаоджа… Маленькая нищая страна, в которой нет ничего, кроме гнусных насекомых, смертоносных пресмыкающихся, ужасного климата и пропитанных ненавистью дикарей.

Я по-настоящему ненавидел проклятые джунгли, успел натерпеться за шесть месяцев службы в этом аду. Тренировки, марш-броски, ночевки по колено в болоте… все бы ничего, но командование, видимо, решило добить наш взвод, прислав напарников – эльфов.

Эльфы не жаловались на условия службы, они вообще никогда ни на что не жаловались, гордость так и пронизывала их существо. Эти парни любили задирать нос, и кое-кому из нас их привычки и манеры были не по душе. Но, несмотря на заносчивость эльфов, я стал ими восхищаться: кто еще может так легко, словно пушинка, пробежать по болотным кочкам, неслышно подкрасться к дикой кошке, попасть в мишень с двухсот метров в кромешной тьме. Никто из людей на это был просто неспособен.

В напарники мне достался молчаливый, уже немолодой эльф, мы поладили довольно быстро, так как я тоже не любил много болтать. Над нами пошучивали: «Сошлись два одиночества», и были по-своему правы. Эльф страдал оттого, что был оторван от своей семьи – остальные в отряде оказались закоренелыми холостяками, – а я привык держать мысли при себе и слыл молчуном. Наверное, потому нас и потянуло друг к другу словно магнитом. Иногда случались такие моменты, когда мы сидели и смотрели, как солнце садится в джунгли. По болоту растекаются золотые дорожки, все на миг замирает.

Напарник как-то сказал:

– Знаешь, друг, когда солнце заходит – это не просто красиво, но и опасно: благодаря волшебной силе солнца врата в другие миры надежно закрыты, но стоит солнцу зайти за горизонт, и я уже не уверен, сможем ли мы дожить до утра.

Потом, тряхнув головой, продолжил, да таким зловещим тоном, что мурашки по спине поползли.

– Не нравится мне это место, слишком древнее, слишком злое, – задумчиво произнес эльф, глядя на наш лагерь, раскинувшийся на развалинах какого-то древнего поселения, стертого с лица земли сотни лет назад.

Тогда я пропустил его слова мимо ушей, они показались обычным солдатским трепом, когда, чтобы скоротать время, сочиняются различные байки и небылицы, в которые не верят ни рассказчики, ни уж тем более их слушатели. Сейчас же, стоя на краю обрыва, вглядывался во тьму и сожалел, что не спросил напарника, что он имел в виду. Я дрожал, и было от чего: во-первых, пришлось убежать из лагеря практически в чем мать родила, во-вторых, страх заморозил кровь и сковал движения.

Я сглотнул, вспоминая, как внезапно многие из друзей переменились: лица исказились, в глазах черные провалы, как будто смотришь в бездну. Похватав оружие, они кинулись на эльфов и тех людей, кто не поддался наваждению. Эта безумная атака была внезапной, многие не поняли ничего, лишь единицы начали защищаться, а еще меньше успели осознать бесполезность сопротивления и скрылись в джунглях.

Я бежал не разбирая дороги, лишь бы оказаться подальше от кромешного ада, очнулся лишь на краю обрыва и понял: все, дальше бежать некуда. По пятам шла погоня, трещали сломанные ветки, шелестела трава под коваными башмаками преследователей. Встревоженные птицы покидали насиженные места и взмывали высоко в небо. Те, кто искал меня, были совсем рядом, буквально в нескольких шагах, какая-то неведомая сила гнала их по следу, и они безошибочно определяли мое местонахождение.

Я спрятался под кустом, из оружия только кинжал, все остальное пришлось оставить, чтобы не затруднять бегства. Вряд ли меня можно было назвать трусом, я мог остаться там и умереть, как многие друзья по взводу, но кому бы пригодилась глупая, пусть, возможно, и героическая смерть? А погоня тем временем неумолимо приближалась, оставались считанные секунды до того, как они окажутся у обрыва и поймут, что жертва где-то здесь, поблизости.

Тяжело дыша, я лихорадочно думал: что в них вселилось, что?! Но времени на размышления уже не осталось. Послышался топот, бежало несколько человек… человек ли?

Сердце бешено колотилось. Упершись ногами в рыхлую землю, я приготовился напасть первым: отступать было некуда, сзади пропасть. Сорваться в нее – верная смерть, костей потом не соберешь.

Противники появились из-за густых зарослей кустарника, громко дыша и меся болотную жижу. Под ногами противно чавкала земля, на ботинки налип толстый слой глины толщиной с два пальца, но их это не смущало – они искали меня. Все знакомые ребята, вот только лица чужие и взгляд заставлял замереть на месте.

Я выбрал подходящий момент и прыгнул, атака была внезапной, хотя они явно чувствовали, что цель где-то рядом. Пока везло. Убрав первого ударом в живот, я рубанул второго по шее, брызнула кровь, и тут везение закончилось. На меня навалились двое, падая, я увидел, что из темноты выбежало еще с десяток бывших товарищей. Понимая, что это конец, я взвыл, и отчаяние придало сил. На какой-то миг у меня словно выросли крылья за спиной, и, раскидав двух ближайших противников, я все еще с кинжалом в руке шагнул к пропасти.

Эльф появился внезапно, будто вырос из-под земли, с натянутым луком в руках, тут же пара стрел нашла свои цели в наступающих на нас зомби. Ему хватило короткого замешательства среди врагов, чтобы пробиться. Напарник схватил меня за талию и, крикнув: «Держись крепче, друг!» – прыгнул в пропасть. В ушах засвистело, сердце забилось в истерике, разум отказывался верить в происходящее. Я падал, вцепившись в эльфа, земля неумолимо приближалась.

«Вот теперь точно конец», – подумал я и зажмурился. Падение показалось бесконечным, словно мы зависли и парили над землей, как птицы в восходящих потоках воздуха. Затем последовал резкий удар, потом рывок – я с обрывком эльфийской куртки приземлился на пятую точку. Наверное, с меня можно было писать картину «Удивление», потому что, взглянув в мою сторону, эльф зашелся в истеричном смехе. Это привело меня в чувство. Мне раньше не приходилось видеть, чтобы эльф, так ярко выражал эмоции, да еще и в присутствии человека. Смех оказался столь заразителен, что я поддался соблазну и, повалившись на бок, смеялся вместе с эльфом до хрипоты.

Потом мы поднялись с земли, отряхнулись. Я взял эльфа за руку, крепко пожал ее и вложил в нее свой кинжал, со словами:

– Я твой должник, друг.

Утром я был хмурым и помятым. Лиринна убежала в дамскую комнату приводить себя в порядок, мне же пришлось на больную голову писать отчет для ювелира. Разумеется, он получился не таким подробным, как планировалось, но все же основные детали я отразил.

В дверь постучали. Стук отозвался в голове пушечной канонадой. Я потер виски и спросил:

– Кто там?

– Это я, Лиринна, – отозвалась напарница.

– Могла бы и не стучать. Ничем интимнее составления отчета я не занимаюсь, – буркнул я. – И вообще, постарайся не шуметь, у меня голова раскалывается.

Лиринна тихо проскользнула в комнату. В отличие от меня выглядела она свежей как огурчик.

– Что мне делать, шеф?

Я посмотрел на часы – восемь утра, ювелир обещал прийти не раньше десяти.

– Одевайся, Лиринна. Пойдем завтракать.

– А куда? – живо заинтересовалась она.

– В одно приличное место. Не ресторан, конечно, но кормят там вкусно, а главное – дешево.

Я взял с вешалки шляпу, на всякий случай перекинул через руку плащ и вышел с Лиринной в коридор, не забыв при этом захлопнуть дверь.

Почти сразу же нам навстречу попался сосед – адвокат Марсен, сорокалетний лысеющий толстяк с задатками дамского угодника. Представляю, что он подумал, когда увидел, как я вышел в компании цветущей и благоухающей девицы, при этом вряд ли от него укрылись моя усталость и общая потрепанность. Но, как воспитанный человек, Марсен и виду не подал, лишь учтиво поздоровался с дамой и только потом со мной.

– Гэбрил, дружище, слышал последние новости?

– Какие новости? – спросил я, заранее догадываясь, что услышу.

– Утром в коридоре обнаружили двух весьма подозрительных типов, которые всю ночь провалялись без сознания. Кто-то их хорошенько отделал, хотя каждый по крайней мере на голову выше тебя и меня. Думаю, чтобы свалить таких бугаев, понадобилось бы человек десять, не меньше.

Мы с Лиринной переглянулись и неожиданно для самих себя фыркнули.

– Над чем смеетесь, ребята? – удивился адвокат. – Пораскиньте мозгами: это что же такое в нашем здании теперь творится? Я начинаю переживать за свою безопасность, думаю переговорить с хозяином по поводу уменьшения арендной платы.

– Если что-нибудь выгорит, дай знать, – попросил я. – С удовольствием бы поболтал с тобой еще, но извини, некогда. Кстати, это моя новая сотрудница и компаньонка, ее зовут Лиринна, – представил я девушку адвокату.

– О, мисс Лиринна, – расшаркался Марсен, – очень рад нашему знакомству. Меня зовут Марсен, я адвокат. Если ваш босс сделает что-нибудь неподобающее, приходите ко мне, я помогу вам составить судебный иск и засадить этого прощелыгу до конца его дней.