Олег Рыбаченко - На дне преисподней! Страница 5

— Вот видишь, все они, как и вы разные, разве когда их солдаты попадают к вам в плен, их не пытают?

— Только чтобы выведать секреты, а просто так нет.

— Положим, что маньяки и у вас встречаются, кроме того, у твоего парня также истязали не просто так, а выбивали правду.

Люциферо вспыхнула как лампочка, ее глаза сверкали.

— Правду говоришь. Искалечили хлопца, да вот знай, еще в древние времена существовала декларация о правах военнопленных и тогда такого беспредела не было. Пытки были запрещены, а солдат имел право назвать лишь свою часть, даже работы которые могли выполнять заключенные, регламентировались.

— Вот это странно по мере развития прогресса нравственность должна повышаться, а у вас наоборот произошла деградация.

Люциферо прервала разговор, ей очень захотелось затянуться сигарой, хотя курила она относительно редко.

— И чего мы с тобой стоим на виду философствуя, а тем временем о нас беспокоятся в королевском дворце.

— Они уже видели вспышку.

— Конечно, и думают, что мы погибли. — Роза крикнула во всю глотку роботу. — Подай мне сигареты — «Черный налив».

Кибернетический официант поспешил исполнить просьбу разгоряченной землянки. Люциферо затянулась внушительной сигарой, сладкий дым успокаивал, кроме того, женщина испытывала определенные моральные неудобства оттого, что истребила сразу двести тысяч разномастного народа. Так много и за один раз, она еще не убивала. Такое ощущение, что ты плывешь по океану крови, и тебя немного подташнивает. Сделав несколько затяжек думы, стали веселее. Роза поскребла простреленным сапогом поверхность, в дырке шевелились длинные с крашеными в алый цвет ногтями изящные пальчики женщины. Правда сама Роза была настолько юной и цветущей, что любой бы принял ее за девушку, а тяжелые раны затягивались прямо на глазах. Она вернулась к прерванному разговору.

— Ты хочешь знать, почему нравственность не поспевает за прогрессом. Я думаю…

В этот момент снаружи послышались выстрелы и взрывы.

Глава 2

Максим Трошев соединился с председателем Великой России. Дмитрий Молотобоец со своим громовым голосом, производил впечатление. Временный сверхмаршал подумал, что в древние времена из него вышел прекрасный полководец. В гуле средневековых сражений он мог докричаться и без микрофона.

— Товарищ председатель я вас слушаю.

— Привет! В первую очередь я поздравляю вас с впечатляющей победой. Двадцать миллионов звездолетов это существенное потрясение боевой мощи супостата. А теперь вам предстоит нанести отвлекающий удар в тыл и во фланг противника. Ваша задача сковать как можно больше сил перед операцией «Прыжок уссурийского тигра».

— Мы готовы выполнить любой приказ, когда выступаем.

— Об этом вы узнаете в самый последний момент, а пока доведите свой наступательный потенциал до максимума, кроме того, в ближайшую неделю к вам должны подойти подкрепления.

— Войска готовы к пополнению.

— А пока активизируйтесь в направлении галактики Бета — 9. Пускай конфедераты думают, что решающий удар будет нанесен по ней. Проведите пару частных операций небольшими силами.

— Да господин председатель в ближайшее время и планировали именно это.

— А пока до свидания у меня еще много дел. — Лаконично закончил председатель — Я буду поддерживать связь.

— А он немногословен, сразу видно мужик. — Отметил Максим. — Да и энергии для столь экстренной связи, да еще на такой дистанции нужно затратить слишком много.

Теперь предстояло разработать операцию против нескольких систем, силы для этого выделялись весьма ограниченные. Временному сверхмаршалу не хотелось отпускать от себя Янеша Ковальского, но пронырливый мальчишка, оказался первым среди добровольцев которым предстояло штурмовать системы. Когда вызвал на ковер сам сверхмаршал, Янешь отчаянно просился.

— Я хочу быть настоящим мужчиной, пустите меня, пожалуйста, в бой. — И бросает такой жалостливый взгляд, что Максим не выдерживает.

— Ладно, Бог с тобой, но если тебе станет страшно, можешь в любой момент вернуться, никто не осудит.

Мальчик гордо погладил сверкающий на груди орден «За отвагу».

— Такое за трусость не дают. Я буду сражаться яростно.

Янешь с младенчества привык работать кулаками и быть заводилой, поэтому чувство страха в этом мальчишке-плебее давно притупилось и атрофировалось. Иногда когда грозила непосредственная смерть, что-то подобное просыпалось, но так же быстро и гасло. Этот российский Гаврош был храбрым от рождения, с сердцем орла.

От радости мальчик стал даже подплясывать, лихо надвинул на себя фуражку, он зашагал словно взрослый, при этом ему очень хотелось закурить. Обычно вместо табака солдаты курили водоросли Лиссира, они были практически безвредными, но вызывали легкую эйфорию, повышая уровень интеллекта. Это гораздо лучше, чем запрещенный и приравненный к наркотикам табак с никотином. Как военный курсант Янешь получал стипендию, однако поскольку ему не было даже двенадцати, его статус был подвешенным, Великая Россия предпочитала воевать хорошо подготовленными кадрами, а не бросать в бой зеленых мальчишек. В армию призывали не всех, а самых лучших ребят с шестнадцати лет, причем имевших опыт допризывной подготовки, и еще полгода мурыжили в «учебке» прежде чем выпустить на фронт. Не особенно большой для своего возраста Ковальский смотрелся воробушком на фоне рослых солдат. Правда двое из них не были такими крупными, напоминая подростков, к ним и пристроился Янешь.

Два интеллигентного вида паренька что-то чертили, вырисовывая на бумаге. Из-за того что индивидуальные плазмо-компы, были довольно дорогие их носили только старшие опытные солдаты, а «салаги», обходились более примитивным браслетом экстренной связи. А на нем и в игры не поиграешь, сложные научные расчеты производить затруднительно. Поэтому они действовали самым примитивным, образом делали набросок на туалетную бумагу. Янешь подскочил к ним.

— Чем занимаетесь художники?

Стоящий справа повернулся, его безусое румяное лицо улыбнулось.

— Пытаемся усовершенствовать конструкцию лучемета, существующая малоэффективна против силовых полей и матричной защиты, особенно на большой дистанции.

— Да вы академики! Вам научно-исследовательский институт надо.

— Но пока руководство решило, что наше место здесь.

— И правильно война самое лучшее, что есть на свете. — Молвил Янешь.

Хлопцы похоже были не очень с ним согласны, но спорить не стали. И так другие на малолетних «профессоров» смотрели косо, а пацифизм в армии не моден. Стоящий справа парень все же сказал.

— Тем не менее, мы должны сделать все от нас зависящее, для того чтобы война быстрее кончилась.

Подобная фраза вызвала одобрение у большинства особенно старых солдат и офицеров, многие были сыты войной под завязку.

— Как вас зовут? — Спросил их Янешь.

— Меня Антон. — Сказал стоящий справа.

— А я Василий. — Мы братья и у нас общая фамилия Иванов.

— А мое прозвище Янешь Ковальский.

— Поляк?

— По паспорту мои родители русские, но далекие предки и впрямь были из Польши. Но я не знаю, у нас не графская кровь, чтобы вспоминать свою родословную. Вообще гордиться родословной пристало коням и собакам, а человек тогда чего-нибудь стоит, когда он проявляет героизм и мужество в настоящем. Мои родители простые бедные работяги, но этим я не смущаюсь.

Антон вздохнул. Он вспомнил, как попал в армию. Его родители угодили в кабалу, задолжав вначале небольшие деньги олигарху. За это их поставили на счетчик, потом долг стал, быстро расти. В результате у них забрали квартиру, дачу, а потом родителей сплавили наподобие каторги, где они должны были отрабатывать долг. Братьев ждала бы та же участь, но олигарх Беслан Гаркуш, рассудил иначе. По фиктивным документам ребят призвали в армию, там один из продажных генералов обещал отправить их в самое пекло, предварительно застраховав их на большую сумму. Теперь они стали смертниками, и им оставалось только быстрее умереть. Ну вот, генерал-ублюдок решил подставить роту под такой удар, из которого у них не было шансов вырваться. Василий и Антон были умными парнями и понимали, что смерть кружит рядом. А ведь жизненные перспективы у мальчиков были прекрасные, в одиннадцать лет они окончили с золотыми медалями школу, потом поступили в институт звездолетостроения, и метафизики, там они, когда им еще не исполнилось четырнадцати, с отличием закончили, все курсы, и даже написали кандидатскую диссертацию. Потом все оборвалась и их жизнь должна была кончиться казармой и ранней смертью.

— Всем строится! — Прозвучала переданная электронным голосом команда. — Будьте готовы к экстренной переброске.