Ветер перемен (СИ) - Сухинин Владимир Александрович Владимир Черный-Седой Страница 5

Грозить интендантам смертной казнью за воровство и приписки пустое дело. Они больше бояться потерять деньги, чем жизнь. Поэтому наш интендант приписывать ничего не будет, побоится.

– И так, господа, – обратился я к присутствующим, после ухода начхоза, – задача у нас простая. Наш берег высокий мест переправ немного и все их надо перекрыть. Ваш полк перекрывает вот этот участок, – показал рукой обозначенную на карте переправу и контролирует фланги до этих границ слева – мельница, справа – роща. Все понятно?

– Вполне – ответил начальник штаба. Но, мессир, откуда у вас сведения, что противник перешел в наступление?

– Мне эту информацию, господа, передал скорпион его величества вместе с картой. Кто, говорить не буду это тайна.

– Мессир надо послать гонцов в соседние полки…

– Не надо! – отрезал я. – Я сам им сообщу. Иначе они прибудут к реке после нашего поражения, в качестве пленных. Вы господин полковник назначаетесь командиром этого полка, раз прежний командир пошел в рядовые. На вас лежит вся ответственность по обороне. – Я оглядел присевающих офицеров, а те ждали моих новых приказов. – Все, господа, офицеры. Нечего сидеть в штабе и отращивать зады. За работу, господа. За работу! – я замахал руками поднимая офицеров и первым вышел из штабного барака. Оглядел построенные батальоны и хмыкнул:

– Хм. Ну для местного воинства вполне сносно. Хотя… – я не стал продолжать, подошел к коню сел и телепортировался в следующий лагерь.

За четыре часа я поднял по тревоге весь корпус. Разжаловал в рядовые сотню офицеров. Подавил бунт в третьем лагере, где командиром оказался очень борзый полковник и послал меня лесом с моими командами. У него, видите ли, отец начальник штаба столичного гарнизона. За что был мной повешен на воротах полевого лагеря.

Тут я подстраховался. Суд производили офицеры полка, а я выступал как обвинитель. Всем я донес одну важную мысль. Кто проявит в военное время преступное милосердие к изменникам короны будет приравнен к предателям. Никто не хотел разделить участь зазнавшегося полковника. Тот еще успел пред кончиной поднять комендантскую роту и пытался меня арестовать. Комендант стал рядовым, а лейтенант что не послушал его команды, комендантом.

Когда все три полка с наступлением утра покинули места дислокации, я убыл в столицу провинции, под названием Старая крепость. Там собирались войска ополчения, прибывавшие из центральных провинций. Это были отряды лордов и мне нужно было заставить их выполнять мои приказы. А гордые бароны и графы, это те еще вояки – анархисты, да и только.

Отряды пребывали телепортом и располагались у стен города. Военный комендант города принял меня весь красный и злой.

– А что я могу сделать мессир. Они не слушают команд. У них каждый себе командир. Сил привести их к подчинению вашим приказам у меня нет. Вот они и пьют, и насилуют, и грабят.

– Понял, кивнул я. понимая его проблемы. Анархия здесь мать беспорядка. Будем наводить порядок. Я развернул своего коня и убыл в лагерь, где под небом запорошенным мелким дождем, стояли платки, шатры, навесы и шалаши. Столпотворение повозок и гул множества праздных людей в амуниции.

Я был один. Их около пяти тысяч. Но отдельно стоял лагерь военных магов, собранных по городам, что прибыли к мессиру Кронвальду на усиление. их было пять или шесть десятков и я считал, что мне хватит этого числа магических бойцов, чтобы навести порядок в ополчении. Причем его нужно было навести в кротчайшие сроки. Вместе с ними я прибыл вставку ополчения. Им командовал назначенный мессиром Кронвальдом маг-пространственник из гильдии магов, мессир Герхард. Который в страхе удрал в город. Пришлось посылать за ним.

В лагере на нас откровенно плевали. Я ехал на коне к центру, где расположился так называемый штаб ополчения и где стоял гул крутой пьянки.

Маги, ученики магистратуры, лишённые управляющего начала и осуществляющие координационные функции, прятались по своим шатрам.

Я вошел в большой шатер, огляделся. В шатре за столами сидело больше десятка лордов с женщинами с низкой социальной ответственностью, которые всегда сопровождали армии в походах. Всего как сказал комендант города прибыли пока пятнадцать лордов с дружинами. Лорды не спешили к местам будущих боев.

«Очень хорошо» – подумал я, – меньше нужно будет бегать по лагерю в поисках остальных».

Я вышел в боевой режим и нимало не сомневаясь от души всем лордам набил морды, до бесчувствия. Затем вышел из боевого режима и под ошарашенными взглядами магов приказал заместителю командира ополчения собрать остальных лордов. Но оказалось, они кутили в городе.

Ладно, решил я и напустил на лагерь непросто страх, ужас. Он поплыл по воздуху, парализуя воинов и все, кто был в лагере.

На своем коне я подъехал к знамени королевства и возвысив голос, усилив его магически, приказал всем собраться у стяга.

Когда через полчаса меня окружили лишённые воли дружинники, маркитанты, мастеровые и проститутки, я произнес проникновенную речь. Из которой если вырезать некоторые слова о долге пред королем, можно было понять, что я повешу любого, кто не выполнит мой приказ. И тут же задавил плотников установить пять виселиц.

Капитанам дружин я приказал, построить дружины на поле, за лагерем и дал срок час. Если кто не успеет исполнить приказ будет без суда и следствия казнен как предатель и посажен на кол на глазах всех. Рабочие стали разбирать шатры и вкапывать колы в землю.

Я только поражался, как мессир хотел воевать такой неуправляемой армией? И начинал понимать, что тот и не предполагал, что можно как-то воевать по-другому. Разгульно, не спеша с бабами и пьянками. Так воевали их деды и отцы. И еще я понял, что не смотря на все приготовления, Вангор был обречен на поражение и оккупацию империей. Да. Року удалось разложить королевство и где-то я жалел, что не стал подданым империи. Скорее всего после моих действий в укреплении дисциплины войск, мессиру Кронвальду не поздоровиться. Но тут уже ничего не поделаешь. У нас говорили взялся за гуж, не смотри на лица. Кого надо повесь, кого надо поощри. Вот я этим и занимался. Хотя червячок сомнений разрастался внутри меня все больше и больше. А кормили его сомнения в правильности моих действий. Наконец я решил престать его кормить и сказал сам себе. Раз я сомневаюсь, значит делаю правильно, в разрез планам Рока. На этом и успокоился.

Перед собравшимся я снова выступил и рассказал, какие тяжелые наступили времена. Любое отклонение от моих приказов будет равняться предательству. В военное время предателей казнят. Сообщил что лорды на совещании обсуждают план мероприятий по отражению атак, а отрядам лордов нужно выдвигаться под командованием капитанов и занимать полевые лагеря армейского корпуса. И ждать дальнейших приказов. Разделил их на три отряда и приказал следовать своим ходом не дожидаясь лордов. Что капитаны восприняли вполне спокойно. Лорд он ест лорд. Он в битве на коне с копьем, а дружина под капитанами.

С лордами у меня получился отдельный разговор.

– Когда они смогли видеть и слышать, то увидели себя у эшафотов, а лагерь пустой. Их небрежно подняли на ноги и хмель моментально выветрилась из них, когда по моему приказу вернувшийся командир ополчения, стал дрожащим голосом зачитывать приказ. Там были описаны преступления, которые совершили лорды и их воины и выносился приговор военно-полевого суда – повесить.

Я сидел на коне и смотрел на побледневшие лица лордов. Я знал, что скоро начнутся крики. Не имеете права. И точно, сразу несколько самых сообразительных закричали:

– Мы дворяне! Не имеете права!.. – Их поддержали остальные лорды и начался галдёж. Я подождал, когда они накричатся и поднял руку. Крики умолкли.

– Господа, – начал я негромко, заставляя их напрячь слух и прислушаться. – У нас война, а вы пьете не слушаете приказов командира, что назначен приказом короля. Вот вы, барон, – указал я на крепыша без бороды с широким скулами и узкими, как у калмыка глазами, – сделаете своему капитану если он пошлет вас в лес и не станет выполнять приказ.