Сергей Зайцев - Темная мишень Страница 50

– Данила Иванович, погодите, мне нужно поговорить…

– Это ты погоди, Дмитрий Михайлович, – пыхтя, как паровоз, Учитель все-таки протащил Димку через все ступеньки и остановился на прямом участке, ведущем к отсечке. Здесь и соизволил объяснить, громко шепча в ухо: – Дима, сынок, люди как на иголках. Сбегай на разведку по-быстрому, а потом делай, что хочешь. Агась?

– Было бы куда торопиться, – проворчал Фёдор, заметно запыхавшись после ускоренного подъема. Он сдернул с плеча упакованную в брезент винтовку, которую так и таскал с собой, словно приклеенную, с заметным раздражением расстегнул и стянул с нее брезентовый чехол, затем сунул в руки Димке. – На, пользуйся. Вот теперь я пойду обратно.

Димка с живым интересом уставился на снайперку в своих руках. Ствол отличный, не ствол – мечта многих сталкеров. Когда он работал на Бауманке, ему пришлось изучить характеристики множества оружейных систем, и ВСК-94 не была исключением. Бесшумная снайперская винтовка была разработана в Туле, в далеком 1994 году, и предназначалась для оснащения спецназа. Хотя и называлась она бесшумной, но при стрельбе очередями затвор ее клацал достаточно громко. Зато мощный патрон к ВСК-94 без проблем пробивал легкие бронежилеты. Так что в случае попадания ее хозяина в серьезную передрягу у него имелись серьезные шансы отбиться от врага. Не говоря уже о том, что этот экземпляр был оснащен прицелом ночного видения ПКН-03М.

И все же Димка со вздохом попытался вернуть винтовку Кротову:

– Федь, я не проверял ствол в деле. Даже в тире не испытывал, и рисковать в боевых условиях не хочу. Мне хватит «Бизона», с ним я в стольких передрягах побывал, что уверен в нем на все сто.

– Все уже сделано, Димон, – не слушая возражений, Фёдор засунул два запасных магазина для снайперки в свободные кармашки Димкиной разгрузки. – Неужели ты думаешь, что бауманские оружейники пошлют заказчику не протестированный товар?

– Федь, привыкать к новому оружию – это не пять минут, на это недели, а иногда и месяцы требуются, ты же сам все это прекрасно знаешь. Да и на фиг мне снайперская винтовка-то на разведке?

– Ты «Бердыш» Натахе отдал, так что заткнись и бери, – отрезал Кротов. – Запасной ствол не помешает.

Вняв последнему аргументу, Димка кивнул, но не успел поблагодарить Фёдора, а тот уже потопал вниз, даже сутулящейся спиной умудряясь выражать крайнее неодобрение действиям товарища.

– Дмитрий Михайлович, пора, – поторопил Учитель.

Но Димка продолжал смотреть вниз. С дальнего края толпы, ближе к палаткам, он заметил одного из караванщиков, с которым так рвался пообщаться. Тот самый Первый. Коренастый мужик в потрепанном камуфляже, с лицом, заросшим густой щетиной чуть ли не до бровей. Без «химзы», теплой куртки, разгрузочного жилета, вместительного рюкзака за спиной и «калаша» в руках он смотрелся уже не так солидно, как тогда, на поверхности, в заброшенной квартирке, где они спаслись от жаждущей их разорвать своры клыканов. Но даже сейчас выделялся обликом на общем фоне тревожно гудящей толпы – спокойной внутренней уверенностью, невозмутимостью. Встретившись взглядом с Димкой, караванщик ободряюще кивнул, будто отлично знал о его желании. Черт, да что же это такое? Опять не судьба поговорить!

А может, дикие ему больше и не нужны, вдруг подумал Димка. Ведь у него теперь есть незнакомец, инициированный циклодинамией. И если этот меченый выживет, то жизнь должна измениться и без помощи диких. В душе почему-то нарастала пока ничем не подкрепленная уверенность, что именно так и будет.

– Дмитрий! – Учитель недовольно повысил голос, гудя в затылок.

– Иду, Данила Иванович, иду.

Димка, позволив себе еще секунду полюбоваться редким оружием, закинул снайперку на плечо, а «Бизона» взял в руки. Учитель так же бесцеремонно протащил сталкера еще несколько шагов и остановился перед пятеркой основательно вооруженных братков, давно поджидавших их здесь.

– Знакомься: Пистон, Баклан, Мокрый, Горелка, Штопор. Если эти немытые рожи будут прекословить, – Учитель обвел бойцов тяжелым многообещающим взглядом, заставив опустить глаза и погасить усмешки, – то сразу обращайся к Пистону, он тебе поможет их привести в чувство. Пятерых тебе хватит? Если нет, добавлю.

Димка придирчиво осмотрел каждого. Возраст мужиков – между тридцатью и сорока, на всех крепкая одежда, даже броники где-то умудрились достать, и у каждого по два ствола – автомат в руках и дробовик за плечами, плюс у всех без исключения ножи. Нервничают, конечно, и лица подозрительные – все в шрамах, взгляды скользкие, колючие, недоверчивые, себе на уме. Баклан – высокий и тощий малый, с тонкой кривой шеей и здоровенным кадыком, больше смахивающим на птичий зоб, баюкает автомат в руках, словно любимую игрушку, щуря обманчиво сонные льдисто-серые глаза. У Мокрого, тоже худощавого, но комплекцией покрепче – породистое, можно сказать, аристократическое лицо, темные волнистые волосы свисают до плеч, короткая щетина художественно выбрита – от подбородка по скулам тянутся по две тонкие параллельные линии. Местный щеголь, не иначе, наверняка моется чаще, чем остальные, что в условиях метро обходится недешево – может, отсюда и погоняло? Горелка – вообще на вид чудила. Мужик крупный, плечистый, профиль ястребиный, крупный угловатый череп по бокам выбрит, и ото лба до затылка вызывающе топорщится ярко-рыжий, прямо-таки пламенеющий «ирокез» – и где только краску для волос достал? Местные бабы, наверное, на него вешаются – харизматичный красавчик. Пистон вроде как с бодуна – морда багровая и плоская, словно оприходованная лопатой, нос сломан в двух местах, глаза злые, в красных прожилках. Димка мысленно хмыкнул: и то ладно, что стоит на ногах твердо. Большинство явно здесь не по своей воле, и рады бы свалить, но Учителю прекословить – себе дороже. Разве что Штопор, единственный знакомый браток из собранной компании – доброволец: лицо мрачнее тучи, но во взгляде – упертая решимость. Ну что ж, месть – это тоже неплохая мотивация.

– Пятерых хватит, Данила Иванович.

– Только недолго, Дмитрий, – приблизив губы к уху искателя и понизив голос, шепнул Учитель. – Не геройствуй, никто не должен пострадать. Иначе не загоню туда бригаду для зачистки. Просто прошвырнись по станции из конца в конец, глянь, что там творится, и сразу назад.

Димка мысленно усмехнулся, надеясь, что на его лице не отражаются истинные чувства. Хороши же бойцы на Новокузнецкой. Некоторым, конечно, в храбрости не откажешь, как тем ребятам, что притащили с поверхности незнакомца, потеряв одного из своих… Но дисциплина, которая держится лишь на авторитете одного человека, – чего она стоит, если вдруг что-то случится с этим человеком?

– Я все понял, Данила Иванович.

– Ну тогда с Богом, выдвигайтесь, – хозяин Новокузнецкой торжественно перекрестил искателя здоровенной лапищей и посторонился, пропуская к отсечке.

Димка мельком глянул на испуганные физиономии двух незнакомых охранников из текущей смены, твердо шагнул к внешней решетке, туда, где находилась дверца, сквозь которую их с Наташкой когда-то впустили на станцию. Невольно поморщился от вони, разившей снаружи – гигиеной охранники себя не утруждали. Пристально уставился в темноту за прутьями.

Боевики из приданной команды молча сгрудились за его спиной, разбавив тьму лучами налобных фонарей.

Кто-то толкнул в плечо, протянул ночной бинокль, но Димка отказался. Сейчас он видел гораздо лучше, чем человек, оснащенный тепловизором, и зрение его не ограничивалось окулярами. Поэтому тактический фонарь, который прицепил к «Бизону», включать не стал. Если и понадобится, то только в самом крайнем случае.

– Долго еще таращиться будешь, пацан? – буркнул Штопор, которому не терпелось спуститься вниз и лично задать взбучку морлокам, досадившим его приятелю. Смелость, как известно, растет пропорционально количеству человек в компании, с которой задумал совершить дело. На охранника тут же зашикали остальные, им-то прогулка была не в радость, но Штопор был в чем-то прав – стоять смысла нет. Чем быстрее он все сделает, тем быстрее вернется назад. К тому же из отсечки все равно не разглядеть, что именно творится на самой станции – широкий проход тянулся от решетки еще несколько метров, загораживая поле зрения, а затем вниз уводили четыре коротких эскалатора.

– Так, нужно разбиться на пары. – Димка с силой отодвинул почти приржавевший от бездействия засов, и петли двери-решетки неприятно громко заскрипели, потревожив сгустившуюся снаружи тишину. – Вы друг друга лучше знаете, сами определитесь, кто с кем пойдет.

– Горелка со мной, – безоговорочным тоном заявил Пистон. – Мокрый пойдет с Бакланом. Штопор твой.

– Хорошо, – кивнул Димка. – Как спустимся вниз, разделимся. Одна пара пойдет в центре, две другие по краям платформы. Передвигаемся короткими отрезками, от пилона к пилону.