Алексей Степанов - Дезертир Страница 50

– Ты же сказал, что Зона разберется? Пусть разбирается. У меня информация: у бара «Сталкер» сегодня будет много «монолитовцев».

– У меня такой информации нет. – Пиноккио погладил автомат. – Знаешь, как сделаем?

– Как?

– А вот…

Здоровенный кулак в тот же миг заслонил поле зрения, оглушенный Погон упал.

Тут же грудь сдавило, будто слон наступил, но это оказалось всего лишь колено Пиноккио, Он приставил ко лбу поверженного револьвер и грустно улыбнулся.

– Ты не по чину возникаешь, Шрам. Ты ошибся адресом, понял?

Колено чуть ослабило давление, Погон смог судорожно вдохнуть.

– Понял, Пиноккио. Я ошибся, надо было сразу стрелять.

– Вот за это я таких, как ты, и не люблю. Потому и живу один, охотником. Что мне с тобой делать, подскажи.

Но Погон и сам не знал, что делать.

– Молчишь? – Настала очередь Пиноккио ухмыляться. – Убил бы, да не хочется шуметь. Ну-ка расскажи, что у тебя за отношения с «искателями». И смотри в глаза, соврешь – буду бить.

«Искатели»… – Погон нахмурился, соображая. – Норис, это их какая-то группировка».

– Я познакомился с Норис, когда работал у Клоуна… – нерешительно начал врать он. – Ей потребовалось снаряжение.

– Вот как?

Удар рукоятью револьвера, казалось, расколол лоб, но несколько секунд спустя Погон, к собственному удивлению, понял, что жив и даже способен думать.

– «Искатель» не работает с Клоуном, у них другие поставщики. И никогда, слышишь, никогда не имеет дел с чужаками. Тем более один на один.

– Почему же тогда Норис мне помогла? – слабым голосом возразил Погон.

– Хороший вопрос! – обрадовался Пиноккио. – Я боялся, что придется бить тебя долго. Парнишка, ты – «искатель». Я немного сомневался, но когда ты в бар не пошел… «Искатели» – известные крысы, часто долгов не отдают! Умнее всех себя считаете, мрази?

Снова удар. По липу потекла теплая жидкость. Погон почувствовал, что дышать становится трудно не только от этого толстого, как бревно, колена, но и от поднимающейся от диафрагмы ненависти.

– Да, мразь, считаем! – крикнул он. – Плевал я на твои порядки, быдло!

Удар. Погон затих, стараясь гримасами боли не выдать себя. Мучитель в спектакль поверил, наверное, этого и ожидал. Он даже убрал колено, чтобы подследственный ненароком не сдох. Погон почувствовал, как ему обшарили нагрудные карманы, потом щелкнула зажигалка.

Одну его руку Пиноккио прижал ногой к стене окопа, вторая была вытянута вдоль тела. Хотелось добраться до кобуры, но та, что слева, застегнута, не успеть. В лицо пахнуло дымком, и Погон решился действовать по наитию.

Открыв глаза, он попытался свободной рукой дотянуться до горла Пиноккио. Тот, мужик здоровый и тяжелый, легко прикрылся локтем, колено снова сдавило грудь. Погон услышал тихий смех и совершенно взбесился, заскрипел зубами, попытался хоть немного сдвинуть с себя этот кабаний окорок. Ничего не вышло, но соскользнувшие пальцы нащупали толстый ремень врага.

– Мало тебе, «искатель»? – Пиноккио смеялся добродушно, пуская дым из ноздрей. Его полное и в общем не злое лицо Погон видел через заливавшую глаза кровь. – Сейчас продолжим. Не устал дергаться?

«Нож!»

Пальцы ощупывали ремень Пиноккио – вот и ножны, под правой рукой.

Отстегнув клапан, Погон успел ухватиться за рукоять.

– Это что такое, а?! – Пиноккио сдавил ему руку своей лапой, а другой, сжимавшей револьвер, еще и поднес сигарету. – Обожжешься, малый!

Боли Погон почти не почувствовал. Он вложил все силы в последний рывок и освободил-таки правую руку, ударил Пиноккио щепотью в глаз. Никогда прежде так не делал, все произошло помимо его воли. Пиноккио вскрикнул, снова занес руку с револьвером, на этот раз собираясь ударить всерьез, но Погон отстранился. Удар пришелся по уху, вскользь, из глаз брызнули слезы. Он закричал, вцепился в рукав куртки Пиноккио.

– Ах ты, чмо! Крыса поганая! Ублюдок! – Пиноккио попытался вырваться, не смог, и вдруг Погон почувствовал, что левая рука, лежащая на ноже, свободна.

Нос тут же хрустнул под ударом пудового кулака, но Погон лишь зажмурился. Он вытащил кож, размахнулся, насколько позволил окоп, и ударил наугад.

– Сволочь, говнюк, мразь!

Теперь Пиноккио выкручивал из руки Погона нож, зато дезертиру удалось наконец повернуться, выскользнуть из-под колена, вдохнуть. Он не открывал глаз – все равно ничего не видел за кровавой пеленой, только сжимал одной рукой нож, а другую тянул к кобуре. Снова удар рукоятью револьвера, но какой-то не сильный, не точный. Через миг пальцы добрались до «браунинга», Погон даже не вытащил его, а задрал вместе с кобурой ствол и выстрелил.

– Мра-азь!!!

Еще удар, тут же тяжесть исчезла – Пиноккио вскочил. Выпучив незрячие глаза, Погон стрелял и стрелял почти наугад, пока не кончились патроны. Тогда заставил разжаться сведенные судорогой пальцы, выпустил нож и достал второй «браунинг», снова выпустил несколько пуль, утирая с лица кровь.

Пиноккио был уже мертв, свинец пробил ему грудь и живот во многих местах, но Погон не успокоился до тех пор, пока не разнес своему недавнему спасителю череп. Еще минуту он не мог подняться, только перезарядил оружие и беретом, старым солдатским беретом зажал рваную рану на лбу. Горело размозженное ухо.

Наконец где-то совсем неподалеку осыпалась земля. Включились инстинкты самосохранения, Погон вскочил и с двух рук расстрелял то ли полуразложившегося зомби, то ли грязного, усталого бомжа. Сил проверять не осталось. Снова перезарядка, от моста доносился звук работающих моторов.

– Дайте же мне покоя хоть пять минут, сволочи!

Он осторожно раздвинул траву. «Монолит» восстановил контроль над переправой – из знакомого автобуса на ходу выпрыгивали автоматчики. Тот парень, что ждал их, показывал рукой, казалось, прямо на окоп.

– Услышали, гады…

Погон склонился над телом Пиноккио, быстро ощупал карманы. К его удивлению, ничего особо ценного на этом охотнике-одиночке не нашлось, ни приборов, ни оружия. Единственное, что заинтересовало Погона, – пачка долларов во внутреннем кармане куртки, случайно не задетая пулями. Он покрутил перед глазами скрученные под резинкой банкноты, даже понюхал.

– Толку-то от вас…

И все же не выбросил, сунул в карман. Потом пальцем оттянул веко закрывшегося глаза покойника.

– Я – Шрам, понял? А не крыса и не «искатель». И не убийца, поэтому не пришиб тебя, когда мог! Это ты – крыса!

Он разогнулся и несколько раз повторил, привыкая к новому имени:

– Шрам, Шрам, Шрам…

Погон был славным малым, даже лихим. Погон не боялся и не забывал оглядываться, Погону любой мог доверить «держать спину». Но Погона никогда не бил по голове человек, которому Погон успел поверить, к которому испытывал симпатию. Может быть, все это вышло по ошибке, может быть, пара вовремя сказанных слов могла все исправить, но произошло лишь то, что произошло.

– Я – Шрам, – сказал он последний раз, не задумываясь даже, что вкладывает в это новое имя.

Где-то неподалеку должна была быть лежка Пиноккио, с едой и боеприпасами, с детекторами и, наверное, куревом – та пачка, что лежала в кармане, оказалась безнадежно залита кровью. Но времени искать это убежище не оставалось, «Монолит» в любой момент мог начать прочесывать местность.

Шрам вернулся к разбитому зданию и побрел наугад, куда-то к центру Зоны.

Глава 5.

ШРАМ

1

Далеко от реки уйти не удалось. То ли направление Шрам выбрал не самое удачное, то ли просто так везло, но аномалии попадались все чаще и чаще. Погон к этому отнесся бы легко, а вот Шрам хмурился, ему казалось, что Зона недовольна им.

Дважды он за это время встретил зомби. Первый сперва показался ему трупом – даже крысы присутствовали, грызли бесчувственную руку. Издалека заметив лежащего на крыльце полуразрушеиного трехэтажного дома, Шрам хотел обойти его стороной, но аномалии прижали к самому строению. Крысы отступили на несколько метров, ожидая, пока человек пройдет, а труп вдруг поднял голову.

Шрам остановился, навел автомат. Но зомби никакой агрессивности не проявил, только несколько раз тяжело вздохнул.

– Ну что тебе? – спокойно спросил Шрам. – Сдохни уже, хватит бродить.

Зомби послушно уронил голову и больше уже ее не поднимал. Удаляясь, Шрам оглядывался чаще обычного, но заметил лишь, что крыс стало больше.

«Кто же делает их такими, черт возьми? Контролеры?»

Второй зомби сидел на асфальте, бестолково перебирая руками края оборванных штанин. Шрам решил, что имеет дело с бомжом, хотел заговорить, но в ответ услышал лишь стоны и неразборчивые жалобы.

– Не мне тебя выручать, мужик, сам в беде,,, – вздохнул Шрам и пошел дальше.