Антон Перунов - Проект Х Страница 50

  Глаза Сашки засияли. Он с довольным видом кивнул головой, и с улыбкой ответил:

  - Я сбегаю, скажу дедушке. Подожди немного, я скоро. - И исчез.

  Полежав некоторое время, я решил попробовать подняться. Отбросил одеяло и медленно, опираясь на руки, сел. Все в порядке. Ни особой слабости, ни головокружения. Дотянувшись, уцепил штаны, куртку и ботинки. Оделся не спеша. И встал. Елки, как здорово жить!

   Сашка задерживался, зато прибежал Мадху, поднявшись на задние лапы, лизнул в щеку, дыша прямо в нос теплом. Ну, нахал. Я тоже тебя люблю.

  - Мадху, проводи меня к Злодею, знаешь, где он?

  Пес, глянув с хитринкой, довольно тявкнув, мол, я все знаю. И запрыгал впереди, поминутно оглядываясь, проверяя, поспеваю ли за ним. Я, подхватив уздечку, поспешил следом, махая ему рукой и стараясь не отстать. Новым испытанием стал подъем по крутому склону оврага. Пришлось даже на минутку присесть, унимая сильное сердцебиение и приводя запаленное дыхание в порядок. Но и поднявшись наверх мы не прекратили подъем. Пришлось взбираться на широкий, пологий холм, господствующий над всеми окрестностями. И только перевалив вершину, увидел Злодея. Он вольготно гулял по склону, уверенно возглавив небольшой табун. Придирчиво выбирая самые сочные пучки травы, Злодей срывал их, захватывая крепкими зубами. Я подивился такому раскладу. Кони совсем без присмотра... и только оглядевшись, заметил в отдалении фигуру всадника на рогаче. Наверняка дозорный, а заодно и за лошадьми присматривает.

  - Злодей, - окликнул громко.

  Конь поднял голову, навострив уши и скосив синим глазом, размашистым, горделивым аллюром, полетел ко мне. Остановился рядом, склонил голову. Я обнял его за шею и приник к теплой, бархатистой шкуре.

  - Как же я рад тебя видеть, Злодей. Ты мой хороший. Только угостить тебя нечем, прости, не прихватил ничего.

  Конь звонко заржал, высоко подняв голову и легко переступая ногами, повернулся ко мне боком. Мол, садись, поскачем. Я не смог не поддаться соблазну, и быстрым, ставшим почти привычным движением надел уздечку, затем крепко ухватившись левой рукой за гриву, одним движением забросил себя на лошадиную спину. Мне даже не пришлось ничего больше предпринимать, конь и сам словно знал, что делать. Обойдя по широкой дуге склон холма, мы поднялись на самую вершину. До чего же красиво! Зеленые холмы, словно гигантские океанские валы, вздымались до горизонта, далеко внизу раскинулся лагерь, в небе ни облачка, легкий, свежий ветер, звонкое пение птиц, а высоко-высоко, на грани видимости черной точкой кружит в небесной синеве хищная птица.

  - Злодей, поехали к Сашке и Ердею, в лагерь, Злодей, в лагерь. - Легкий посыл и мы начали спускаться по склону. И скоро оказались в овраге, рядом со стоянкой дахар. Ердей встречал меня стоя, словно показывая, что полностью выздоровел. Соскользнув с конской спины, шагнул к старику и порывисто обнял его.

  - Спасибо вам. За все.

  - Я рад видеть тебя полным силы и радости, Слав. Хочешь еды? Садись, ешь с нами.

  - И не думал отказываться. Я голоден как ... даже не знаю как...

  Но прежде чем сесть к огню я подвязал поводья Злодея, чтобы он случайно в них не запутался и отпустил его попастись на соседней лужайке и заодно попил из ручья. Теперь можно было присоединиться к трапезе.

  Сашка раздал ложки, и мы, поочередно черпая из горшка, принялись поглощать густую и привычно постно-вегетарианскую похлебку.

  Закончив с обедом, я ощутил легкую сытость. А ведь больше и не стоит всего скорее. Сколько дней я толком не ел? Переесть в этом случае опаснее, чем недоесть.

  Пришло время и для разговора.

  - Сашка сказал, вы собираетесь завтра уйти? С вами хочу поехать, проводить. Душа противится вот так сразу расставаться...

  - Иди. Я не против. Кто может указывать вольному кетарай его путь? - Показалось мне или в глазах старика мелькнула добрая усмешка.

  - Ну и славно. Значит, завтра с утра выходим?

  - Так. - Склонил, подтверждая седую голову Ердей.

  - А что сегодня? Подскажи, должен ли я повстречаться еще раз с вождем?

  - Решаешь ты, Слав. - Лаконично ответил дахар.

  - Вождя нет сейчас. Возможно, он прибудет к вечеру, - сообщил Сашка. - А тебе, Слав, сейчас лучше отдохнуть.

  - Понял. Спать не хочется, но раз надо - полежу немного.

  Времени, возможно, впервые с той злополучной аварии оказалось в избытке. И не требуется никуда спешить. И нет необходимости быть настороже. Нет, еще были дни в избушке Ердея, и вот опять он с Сашкой рядом, а я могу просто жить, а не ломиться бешеным носорогом по неизвестному миру. Припомнились и Митька, как он сейчас? Надеюсь, в порядке. И лучше для него, что мы расстались, слишком я беспокойный и опасный напарник и работодатель. Кое-какое оружие и припасы для него я отложил еще тогда в Алтыне, глядишь, и сумеет себе найти нормальное место в жизни, а не угодит в новую банду или на прииски - гонка за золотым тельцом - не самое разумное занятие, хотя, вспоминая героев Джека Лондона, так и не скажешь, на первый взгляд.

  Эта земля так красива и богата. И золото для нее не благо, а источник бед и зла. Но тут ничего не поделаешь. Да и приход русских, точнее, современных русских - истинное несчастье для местных. Что они принесли в этот мир? Но вот уже собирается сила здесь, на границе лесов и степей - ясыги и что будет завтра? Останется ли все по-прежнему или... начнется большая война, которая сметет все эти старательские и торгашеские поселения?

  Учитывая удаленность поселков и городков друг от друга и их разобщенность, атомарность, разобщенность самих русских бывших землян - сомневаться в исходе такой войны не приходится. Будут шансы выкрутиться - ни за что не станут помогать друг другу. Нет, может, со временем и научатся взаимопомощи, вот только, будет поздно. Но что дальше? Ясыги разгромят поселки, и вернуться в свои степи. Лес им без надобности, хотя Кута - сильный человек, допускаю, что сумеет создать некую общность на всех этих землях. Или принудят остатки землян платить дань, или введут законы свои... Хочу ли я, чтобы эта земля пережила такое? Хмм... Странный вопрос, словно в моих силах что-то изменить... А если могу? Хочу ли? Слишком мало я понимаю, чтобы браться решать за все местное человечество. Вот помочь друзьям - Ердею, Сашке - это не обсуждается, тут не тронь, зашибу. Остальные пусть сами разбираются.

  Вспомнился Алтын. Только теперь в голове сложилось, что весь день, вернее сутки, проведенные в городке, меня неудержимо влекло оттуда прочь. Зачем и почему я бузил и хулиганил? Почему по примеру своих друзей не постарался обустроить мирную жизнь, построить дом, найти дело по душе, обзавестись знакомствами, а может и семьей? Ведь и в отряд Шерифа пошел лишь ради возможности обзавестись оружием, а почему? Не слишком-то честно, по сути. Значит, есть причина. Суета и пустота. Особенно теперь, после всего пережитого это очень ясно видно. Вот сейчас вспоминаю поселок и ничего кроме суеты и пустоты не чувствую. Но ведь так не бывает. Есть там и люди, и глубина, но я их не разглядел. Видно слишком резкий вышел переход от жизни в тайге и на хуторе у Ердея по сравнению с Алтынскими, такими узнаваемо-современными реалиями нашей, российской жизни. Ударили мне по мозгам, словно пьяный стал. И вот в этом угаре хмельном и пробежал, прокуролесил сутки. Вырвался на волю, раздышался, отошел от сумасшествия - чему и рад.

  Жаль только не понял многого. Не разглядел, не прислушался. Мог ведь разгадать, отыскать глубину, воду живую. И поделиться с другими. Вот только почему я так уверен, что мои мысли тут особо не нужны никому? Все рвутся к богатству, успеху, преуспеянию, дикая охота несется, сметая все на своем пути в погоне за оленем - золотые рога. И каждый метит его сердце пулей поразить и сорвать куш, ухватить удачу. А удача здесь в цене, недаром купец так зацепился за меня - желторотого новичка.

   Видно потому и отказался от щедрого предложения Липарёва. Не захотел становиться загонщиком. И не жалею ничуть. Душа просит иного. Посмотрел на себя словно со стороны и удивился всем этим сегодняшним мыслям. Откуда они, зачем? Здорово все же меня тряхануло, и то верно, ведь уже и помер почти... От недавнего, еще такого острого, как свежая, не затянувшаяся рана, воспоминания по спине пошел холод, а живот скрутило судорогой. Ох, как же не хочется больше такого и подольше. 'Умирать не так уж плохо, для других больней. И любви пути сокрыты, словно облака, закрывают наше небо, звезды и глаза' да, когда писал эти строки в юности, и не думал, не гадал, что придется пережить, а, оказывается - умирать больно и страшно. А любовь? И, правда, не видна пока. Вспомнилось лицо Маши, лучистые, такие яркие глаза, но сердце промолчало в ответ. Нет, не она ждет меня в светлом тереме. Может, среди ясыгов поискать, хмм, или у Сашки поспрашивать, может, сестренка имеется?