Александр Уралов - Долгий дозор Страница 50

И вот, мол, раз в десять лет один из этих покойников находит дорогу наверх. Чисто случайно, в соответствии с теорией вероятности! Тычется, тычется, как до этого столетие с лишним тыкался… и выходит запутанными лабиринтами, наружу. Постоит у входа, и идёт прямо. Идёт и идёт в пустыню, по прямой… и пропадает в песках… и появляется на свете через некоторое время ещё один карачи.

Красивая и жуткая легенда. Егору даже снилось несколько раз, как встречает он в пустыне покойника живого — полукарачи, получеловек. Жуть. Кошмарные сны легко запоминаются, да!

Но, в реальности, всё спокойно… если только может быть спокойной древняя братская могила, открытая настежь.

В главной пещере, где почти все люди в момент смерти и находились, эхо жутко бормочет. Шепчут души безвинные, жалуются на смерть страшную. Вот там-то и заставляли будущих молодых воинов ночь проводить. Егор как-то с Ромкой джи попробовали сесть и посидеть тихо. Глухо, только сквозняки в костях едва слышно шуршат. С потолка кабели и лампы свисают, едва-едва покачиваются, стоны и невнятные голоса чудятся. Очень легко представить себе, что это мёртвые с тобой разговаривают, достучаться до тебя хотят…

Так что, хоть нервы у Ромки-джи и Егора выдержали, но и ходить в Покойницкую им стало неинтересно. Неприятно. Всё равно, что из песка с десяток мумий вытащить и с собою в палатке усадить. Не так уж страшно, не так уж противно, но… но нехорошо. Неправедно это, вот и всё!

Ну, а Зия, тот всё больше о науке рассказывает… но тоже есть что послушать.

Грузовик прохромал по осыпающемуся склону бархана и встал передними лапами на гребень. Пол фургона слегка накренился назад. Зия замолчал.

«Комариные» экраны на пределах обзора показывали замысловатый механизм, копавшийся в песке. Видно было плохо, но в облаках пыли угадывалось нечто вроде грузовика, опрокинутого на спину и сучащего лапами.

— Это ещё что за чушь? — пророкотал в громкой связи голос Саввы. — Идентифицировать не могу… нет файлов. Не хочется близко подходить.

— Это большой карачи, — подал голос Ромка-джи, — или матка-карачи, — поторопился он выдать гипотезу.

— А ты видел когда-нибудь матку-карачи? — включился в разговор Зия.

— Нет, — смущённо ответил Ромка-джи. — Староста говорит, они сами собой из песка рождаются… в смысле… нанотех.

— А забавно было бы на матку-карачи посмотреть, — пробормотал Зия. — Как-то же они плодятся? А может, и нет.

— Внимание! — разговор прервал напряжённый голос Саввы. — Засёк… минуточку… вот! Чужие «комары»!

— Ромка-джи, Егор — из машины! Быстро! — скомандовал Зия резким скрипучим голосом. Лицо его моментально осунулось. — Савва! Наведение?!

— Пока нет, — сосредоточенно сказал, почти пропел Савва, — нас на мушке пока не держат… только наблюдают. Ромка-джи, вали отсюда, кому говорят!

Егор выпрыгнул из кузова и, пригибаясь, отбежал в сторону. Из кабины вывалился обиженный Ромка-джи и нехотя поплёлся к Егору.

— Пригнись, чучело!

— Пригибаться ещё… нет никого! Экраны…

— Экраны тебе схрон не обнаружат! — оборвал его Егор. — Держи левый сектор, а я сейчас…

Егор перекатился вправо, пробежал, петляя, метров тридцать и залёг в кустиках ген-саксаула. Эх, хорошая всё-таки штука — Саввин комп! Нам бы такой — в дозор…

В ушах вдруг скороговоркой пробормотал Зия:

— Пацаны, лежите спокойно, договориться пытаемся! — и отключился.

Егор пролежал довольно долго, вдыхая сладковатый запах колючек и мелких синих плодов дикого ген-саксаула. Неосторожно повернувшись, укололся. Чёрт, как только этот кошмар верблюды едят? Не переставая следить за окрестностями, поглядывал на рукав комбинезона, где маленькая дырочка от колючки уже затягивалась сама собой. Перед носом пробежала ящерица, остановилась, глядя бусинками глаз Егору в лицо… точь-в-точь карачи! Те, тоже, замрут на бегу и не то принюхиваются, не то прислушиваются… жутковато так… бр-р-р!

Егор осторожно взял камушек и после долгой паузы, резко бросил его в ящерицу. Как всегда, реакция ящерки была лучше. Егору показалось, камень ещё не вылетел из его руки, как ящерица мгновенно метнулась в сторону и убежала.

Ишь ты… опять обставила!

Вспомнилось вдруг, как в прошлом году они работали с Маринкой и Ромкой-джи и прочей ребятнёй на грядках. Скучная работа — ходи да поливай вонючей бурдой-бродилом грядки — аккуратные холмики песка, внутри которых посаженные месяц назад пустые обоймы от калаша уже пустили временные корни и качали кремний, железо и прочие элементы, формируя патроны.

Маринка была отчего-то грустна, и они с Ромкой-джи пытались её развеселить. Ромка-джи изобразил, как староста гоняет Русланчика из зала Совета, а Егор рассказал, как старый Ким намедни опять приплёлся в Храм с расстёгнутыми штанами и был высмеян женщинами.

В конце концов, Маринка рассмеялась и обняла Егора за шею и от души звонко чмокнула в обе щёки. Ромка было заворчал, но Маринка поцеловала и его. Ребятня вокруг заголосила, заулюлюкала… а Ромка-джи изобразил «разрыв сердца от восторга» и упал на грядки, плюхнувшись спиной в лужу свежего бурды-бродила, отчего месяц потом ходил с чешущейся и облезающей кожей…

А по осени Селим-Веня, дозорный в районе Каслей, напоролся на шатун-банду и сгинул. И мулла-батюшка выдал Егору калаш и комбинезон… всё дедушкино, как новенькое, прямо со склада! И стал Егор совсем взрослым. Дозорным, имеющим право и самостоятельно, одному дозорить.

— Егор, в машину!

— Значит так, молодёжь, — хмуро сказал Савва. — Сейчас комбинатовские нас примут. За час мы до них пешим ходом доползём. Рта не раскрывать, лишние вопросы не задавать. Ромка-джи — это к тебе в первую очередь относится, понял? Держитесь пока тупо и молча…

— Вы у нас дикие туземцы-проводники, — весело сказал Зия. — Мы этих комбинатовских с трудом уломали на разговор… фирман-Москва помог. Мы представляем интересы президента-эмира и Святой Академии Наук — вот и всё, что вы знаете!

— Да мы и на самом деле только это и знаем, — кисло сказал Ромка-джи.

— Вот и прекрасно! Меньше знаешь — меньше грешишь. Потерпите пока! Изображайте смирных ручных обезьянок при красивых и богатых путешественниках…

— Очень весело! — проворчал Егор. — За дикарей каких-то держат… за хунхузов диких… ха-ха-ха, сейчас описаюсь…

— Не надо описываться, надо молчать и хмуро глядеть по сторонам тупым армейским взглядом. Кстати, оружие ваше при вас останется — это я выторговал… а вот «комаров» пришлось отозвать. Ну, да и хрен с ними… главное теперь — переговоры.

Зия был весел — ну, дальше просто некуда. Он, можно сказать, светился от восторга. С чего бы только? В самые атомы тащимся, в самую радиацию, чтоб её!.. нашёл, тоже, радость святую, великую…

Егор вздохнул, и прочёл про себя краткую молитву. Так, мол, и так, Господь-Аллах, убереги нас от чёрных дел Комбината, спаси души и тела наши, аминь!

Эх, совсем взрослым стал… молиться совсем разучился. Всё на ходу, да бегом. Раз-два, трали-вали, хлоп-шлёп, трали-вали, — вот и помолился!

В детстве, бывало, сидишь рядом с отцом и дедом в Храме, в темноте, смотришь на экран и энигму слушаешь. Светло на душе… и плакать хочется… И Ромка-джи, друг верный, рядом сопит, глаза таращит… и Маринка Маму-Галю за руку держит.

Ох, вроде и всего ничего времени прошло, а как будто в прошлом веке всё это было! И дед ещё крепкий — седой и весёлый, и он, Егорка, вместе с Ромкой-джи… ковыляют босиком по песку, собирая верблюжий навоз в ведёрко… и Маринка-две-косички с вечно расцарапанными коленками… и мулла-батюшка весь в повязках, только-только в Городе появился, с дедом за столом по вечерам тихонько толкуют… два воина Николая…

— Всё, ребята, сбор! Договорились всё-таки! — сказал в ухе Зия. — Сбываются мечты могучего Саввы и красивого лицом и телом хитроумного Одиссея, вашего покорного слуги Зии-уль-Закарии! Ну-ка, не копайтесь, шагайте сюда!

Егор был не в духе. Ему не хотелось самому себе признаваться в том, что в глубине души он надеялся, что комбинатовские откажут им в визите. Повернули бы тогда назад, домой…

— Давай-давай, Егорушка, нос не вешай! — хлопнул его по плечу Зия. — Разгони печаль-тоску нечестивую, у нас впереди жизнь интересная, не пресная! Правду говорю, Саввушка? А?

— Её, правду-матушку родимую, — проворчал Савва. — Угомонись, Зия, к чёрту в пекло лезем, угомонись! Теперь слушайте диспозицию: я в кабине, Егор — со мной на всякий случай. А вы с пацаном сидите и бдите. «Комаров» нет, так что придётся нам на сканировании попотеть… Эх, чёрт, там ошибки-то… ошибочки… дырочки в скан-полях полезут… — вдруг забормотал он, явно обращаясь уже не к ним. — Вот, дьявол-шайтан… а мы их по градиенту, по градиенту… по полям вероятностным… эх, жаль, что по градиенту, дьявол-шайтан… там тоже худо…