Джек Чалкер - Девяносто триллионов Фаустов Страница 51

– Ты забыл про круг, – заметила она, нахмурившись.

– Что?

– Круг. Он был и вокруг печати. Кто же этот круг?

И тут он понял.

– Печать на двери! Замок! Разумеется! Голубой треугольник, золотой треугольник, красный круг! Красный!

Он указал на звезду с пентаграммой внутри.

– Не Миколь и Кинтара, а Миколь, накрывающий Кинтара! Пентаграмма, накрытая сплетенными треугольниками и кругом, целиком закрыта! Модра, я начинаю верить, что мы действительно одна команда!

– Я рада, что ты в восторге, – осторожно ответила она. – Но я все равно не поняла, что мы только что открыли, и есть ли нам от этого прок?

Он поперхнулся.

– Немного, на самом деле. Нам просто удалось собрать один уголок из многих кусочков очень большой мозаики. – Он немного подумал. – Два треугольника, соединенные вместе, образуют самый могущественный символ оккультной геометрии. Но сами по себе, по одному, они всего лишь треугольники. Это же… это же послание! Мицлаплан и Биржа разделены. Лишь объединившись, мы обретем мощь. Хм-м-м… Занятная идея. Не поэтому ли в той древней битве был так важен союз с Миколем, находящемся в центре, между ними? Без Ангелов Хранители могут лишь поддерживать порядок, и возможно, даже не имеют доступа к старинным архивам. Ангелы же имеют коды допуска, но не могут добраться до самих архивов. Таким образом, Миколь обеспечивает себе выживание даже без своего извечного заклятого друга, Кинтара. Они не могут объединиться, не поставив в известность Миколь и не добившись его разрешения. Боже мой! Не удивительно, что наше скромное появление на территории Биржи вызвало здесь мобилизацию!

– Что? Ты хочешь сказать, они решили, будто мы протащили сюда одного из ваших Ангелов, чтобы объединиться с Хранителями и получить их мощь?

– «Лишь Ангелы владеют ключами от Царствия Небесного». Это – начальные слова одной из молитв моей религии. Разумеется, их всегда толковали как метафору, но что если это надо понимать буквально? Знания – доступ в иной мир, к высоким технологиям, которые мы видели, даже просто их характеристики – заключены в одном из банков данных Биржи. Они были закрыты кодом после того, как Кинтара были заточены. Таким образом, Бирже не удалось бы применить эти знания против остальных, и Мицлаплану тоже. И никакому Миколю не удалось бы передумать и снова освободить Кинтара. Кроме того, Миколь, будучи расположен в центре, застрахован и от предательства с обеих сторон, так как ни Ангелы, ни Хранители не имеют мобильности, сравнимой с миколианской. Вот что легло в основу Великого Договора, и вот почему все стороны до сих пор сохранили значительные армии. Ангелы должны добраться до Хранителей, а Миколи должны обеспечить связь. Только так! Все трое обязаны объединиться. Они должны сделать то, чего не делали со времен падения Кинтара – всецело довериться друг другу и играть в одной команде. Вместе они сила, вполне достаточная для победы над Кинтара. Но я не знаю, хватит ли их соединенной мощи, чтобы справиться с Механиком. Трое полубогов уровня Кинтара не равны одному богу.

– Они уже победили его однажды. Наверняка в этих записях, если они действительно есть, как ты предполагаешь, что-нибудь написано о том, как им это удалось.

Он кивнул.

– А теперь представь, что нам предстоит. Учитывая теперешнюю обстановку, будут ли Миколи достаточно мудры, чтобы довериться и сделать, что должно? Если они промедлят, то все пропало. Кинтара потихоньку разложат Империи, и начнется война. А если даже и нет, сможем ли мы убедить Ангелов в нашей, согласись, довольно-таки фантастической гипотезе? А Хранителей? И наконец, удастся ли нам соединить их всех вместе? Мы можем проиграть бесчисленным количеством способов, а выиграть – только одним. – Он вздохнул. – Я очень, очень волнуюсь из-за всего этого.

Она подошла к нему ближе.

– Мы не Ангелы, капитан, не Миколи и не Хранители. Мы всего лишь люди, попавшие в центр бури. От нас сейчас ничего не зависит. Ты размышляешь о великом и космическом и анализируешь всех подряд, потому что не хочешь думать о себе самом.

– Что? Что ты имеешь в виду?

– Тебе не удастся скрывать это вечно, капитан. Ты желаешь быть совершенным, и работаешь на это изо всех сил. Но в твоем сознании тоже есть темные места. Тебе надо расслабиться. Нельзя отказаться от своей человеческой натуры, она съест тебя изнутри. Даже вашей Церкви это известно. Давай, капитан, что скажешь? Как насчет небольшого, символического варианта того, о чем мы говорили? Мицлаплан, объединяющийся с Биржей, ради скромного терапевтического эффекта.

– Я… я…

– Капитан, спустись с небес. Ты, я, все мы сделали то, что было в наших силах. Снаружи мы такие разные. Наши сознания устроены слегка по-другому, у нас различные ценности, этика… Но там, в глубине, мы одинаковы. Когда-то давным-давно наши предки родились на одной планете. Мы терране, и мы знаем, что есть вещи, которые не изменят ни политика, ни культура. Если хочешь, думай обо мне, как о ней. Она хочет этого.

В конце концов, он не видел причин отказываться. Что бы она ни думала, он-то никогда не путал любовь и секс, хотя ценил и то, и другое. И наконец, он был сейчас капитаном, бросившим якорь в иностранном порту, а она… ну, она была иностранкой, которая была непрочь…

Выйдя из задумчивости, Джозеф абсолютно не обрадовался, о чем не преминул сообщить капитану. Чин совершенно забыл про всеобщий контакт.

– А что такое, Джозеф? Тебе не понравилось? – беспечно спросил он.

Джозеф, озверев, бросился на Чина. Капитан уклонился от броска, и Джозеф рухнул на пол, что позабавило его еще меньше.

Начавшаяся драка заставила спешно прибежать Модру и Джимми, за ними последовали Криша и Гриста.

Первой вбежала Модра.

– А ну остановитесь! Немедленно! – рявкнула она. Часть ярости Джозефа передалась ей.

– «Немедленно, немедленно»! Посмотрите-ка, как она вдруг раскомандовалась, эта биржанская шлюшка!

Она пристально взглянула на него, в ее глазах блеснула сталь.

– Последи за своим грязным языком! Я знаю твои мысли, Джозеф! Я знаю, что ты за жестокая скотина! До сих пор я делала тебе скидку на воспитание, но этого я не потерплю! Задолго до того, как ты стал крутым патрульным, я побывала на дюжине таких мрачных миров, что ты сможешь получить о них представление только из моего сознания! И однако, я до сих пор жива! Интересно, как бы ты загипнотизировал те щупальца на болотном мире? Да ты не дожил бы до этой минуты, если бы столкнулся с ними! Я была командиром Первой Команды! Я нанимала и увольняла качков и одаренных типа тебя, и сражалась с ними бок о бок, а ты использовал свой драгоценный Талант, только чтобы третировать беззащитных людей! Я не принадлежу никому, и меньше всего – таким, как ты, миколианец! Может, я периодически и сдаюсь напрокат, но я беру за это хорошую плату! А теперь вставай и прекращай это дерьмо! Если уж нам надо работать в одной команде, то считай, что получил урок хороших манер!

Повисла пауза, даже в телепатическом пространстве. Впрочем, Ган Ро Чин не смог удержаться от улыбки. Казалось, ничто не могло вывести ее из равновесия, а ему это случайно удалось.

Наконец, Джимми сказал:

– И ты позволишь ей вот так говорить с тобой?

На коротышке скрестились сердитые взгляды, поскольку его короткое замечание похоронило все шансы Джозефа достойно выйти из положения.

– Тогда начинай, миколианец, – холодно бросила Модра. – Можешь пользоваться чем хочешь. Ты и Джимми против нас четверых.

Маккрей, казалось, изумился.

– Эй! Погоди-ка! Это не мой бой!

– Теперь твой, – ядовито заметила Гриста. – Ты сам выбрал сторону, когда открыл свой широкий рот. Я так думаю, трое из нас давно мечтают вправить тебе мозги!

– Ну так что, Джозеф? – спросил Ган Ро Чин, считая инцидент весьма полезным. Разрядится уйма напряжения, в том числе и его собственного, а многие из людей снова начнут мыслить, как команда. – Разумеется, она будет знать твои действия одновременно с тобой, а мои мысли никто не прочитает, в том числе ты.

К этому времени здоровяк успокоился.

– Дело того не стоит! – рявкнул он. – Она того не стоит!

Но про себя он думал о ней, да и о других, совершенно иначе, и Модра знала это. Это выглядело бредом, но такая Модра ему нравилась больше прежней.

– То есть?.. – начал Джимми, но Джозеф его перебил.

– А ты вообще помолчи, экстрасенс-недорослик, не то я тебе челюсть сломаю! – сердито огрызнулся он.

– Что за черт! То есть драться не будем? – разочарованно протянула Гриста. – А я-то так хотела воткнуть Джимми копыто в яйца! Когда-то я мечтала сделать это с кучей народа, да вот ног не было!

Джимми уставился на нее.

– Шутишь! Или нет?