Рожденные в пламени - Ник Кайм Страница 51

керамита и адамантия в XVIII легионе. Обычно доспех венчал шлем в виде головы дракона, но Т’келл не допустил бы и мысли надеть его при разговоре с повелителем. Примарх всегда настаивал на том, чтобы смотреть в глаза своим воинам, и ожидал того же в ответ. Он отчитал бы магистра кузни, если бы тот спрятался за ретинальными линзами.

– Я даже не могу осмелиться понять глубины замысла Императора или его колоссальный интеллект, – покорно сказал Т’келл.

– Конечно, нет, – ответил Вулкан без всякого высокомерия. – Полагаю, это было частью его замысла в отношении Галактики. Хотя я знаю, что мой брат Феррус не согласился бы, каждый из нас играет важную роль. Жиллиман – политик, государственный деятель. Дорн – хранитель дома моего отца, а Русс – послушный долгу страж, который следит за нашей верностью.

– Верностью?

Вулкан холодно улыбнулся.

– Шутка, которая больше не смешит.

– А Курц? – спросил Т’келл. Его жажда знаний была следствием обучения на Марсе.

– Какова его роль?

Лицо Вулкана потемнело.

– Необходимость. По крайней мере, мы когда-то так считали.

Марс был причиной возвращения Вулкана на Ноктюрн и короткой встречи с магистром кузни. Пополнение запасов Механикумом было недостаточным, и примарх был вынужден направить часть флота на один из надежных пунктов снабжения – свой родной мир. То, что Т’келл находился в крепости-луне Прометея, было как нельзя своевременно.

– А Гор и вы? – не отставал магистр кузни, его страстное желание понять боролось с правилами приличия.

Вулкан пошел ему навстречу.

– Хотя в глазах отца мы и были все равны, однако Гор был лучшим из нас. В присутствии Императора я всегда чувствовал себя ребенком. Этот феномен тяжело объяснить тому, кто никогда с ним не встречался. У моего брата была… такая же особенность, несомненная харизма, благодаря которой ты вслушивался в каждое его слово и безоговорочно верил. В прошлом ни один из нас не сомневался в абсолютной верности Гора, иначе мы бы осознали, насколько опасной была его сила убеждения.

– Его ролью было лидерство, и когда-то я бы последовал за ним куда угодно. Но этот пьедестал пал, и его не восстановить. Что касается меня… – Вулкан безрадостно рассмеялся и, раскинув руки, указал на кузню и расположенное за ней хранилище. – Я оружейник своего отца, но не такой, как Феррус или Пертурабо, я специализируюсь на уникальном.

Взгляд Т’келла переместился к огромным дверям хранилища, которые занимали большую часть задней стены, и воин вспомнил многие названия и формы артефактов.

– Как этот молот? – спросил легионер, указав на верстак.

Вулкан повернулся и посмотрел на оружие. На миг он задумался, проведя рукой по бойку Несущего Рассвет, рукояти, переплетенной шкурой дракона, драгоценным камням и таинственному устройству, которое поместил в головке рукояти.

– Это лучшее, что я когда-либо создал, – сказал он магистру кузни, – но оно никогда не предназначалось мне. Я выковал молот для своего брата, для Гора, и это еще одна причина для того задания, которое я должен поручить тебе.

Вулкан убрал руку с молота, продолжая смотреть на него.

– Это было после Нострамо и Улланора. Я собирался преподнести Несущий Рассвет в ознаменование достижений Луперкаля. С помощью Джагатая мы схватили и усмирили Курца. Ты должен понять, мой сын, ничего подобного прежде не случалось. Для примарха поступить так, как Курц, сделать то, что он сделал…

Примарх покачал головой.

– Это было немыслимо. Но у моего брата было решение.

– Переделай его, – Гор произнес это гордо и с таким энтузиазмом и решительностью, что Владыка Змиев вышел из задумчивости.

Доспех Гора – «анатомическая» броня в светлом, как слоновая кость, и черном, как смоль, цветах – придавал ему блестящий вид. Облачение было столь великолепным, что даже у великого кузнеца вызвало зависть.

Луперкаль и Вулкан были наедине в покоях Гора на борту «Мстительного духа». Пока повелитель Лунных Волков говорил, примарх Саламандр хранил почтительное молчание. Они пили хмельной отвар родом с Хтонии. Вулкан не знал его названия, но оценил крепость напитка.

Примарх взболтал жидкость, наблюдая за получившейся крошечной воронкой, словно в ее глубинах мог находиться искомый им ответ.

Вулкан поднял глаза, привычно светившиеся в затененных личных покоях Гора.

– Скажи мне как, ведь никто не желает этого больше меня.

– Мы можем перевоспитать нашего брата.

Впервые риторика Гора оказалась бессильной перед Вулканом, который, сидя в тени, как никогда выглядел отчужденным. Покои первого примарха были функциональными, но при этом благоустроенными, даже роскошными. В оуслитовом камине ревело пламя. Вулкан был уверен: Гор разжег его, чтобы гость чувствовал себя уютно. Вместо этого Владыка Змиев сторонился света и тепла пламени, размышляя, почему не отказался от этой встречи, как это сделал Джагатай. Тем не менее, пламя в камине порой притягивало его взгляд.

– После этого, – сказал Вулкан и в гневе ткнул пальцем в пустую тьму, указывая на облако атмосферной пыли, которая некогда была Нострамо. – Как?

Гор улыбнулся, всем своим видом демонстрируя уверенность в действенности плана. Надо было только убедить в этом Вулкана.

– Каждый из нас возьмет его под свое крыло, обучит, – он жестикулировал обеими руками, изображая следующую часть своего плана. – Превратит его из грубого инструмента, которым он сейчас является, в оружие, которым ему необходимо быть.

Вулкан нахмурился, думая об облаченном в ночь пленнике и сомневаясь в благоразумности предложения брата.

– Подумай об этом в следующем ключе, – сказал Гор, не утратив и доли оптимизма. – Ты – оружейник с большой буквы. Курц – незакаленный клинок, требующий заточки лезвия. Переделай его, как ты бы переделал сломанный меч, Вулкан.

Гор сказал это с блеском в глазах и такой уверенностью, что она передалась Вулкану.

– Я поверил ему, – сказал Вулкан, вернувшись в настоящее. – Курц был изолирован от основных сил своего легиона, в надежде, что вдали от пагубного влияния Нострамо сможет измениться. Я должен был взять его к себе первым, затем Дорн… как только исцелится.

– Исцелится?

Магистр кузни встретился взглядом с Вулканом и увидел в нем печаль.

– Курц пытался убить Рогала.

Услышав это признание, Т’Келл выругался про себя.

– Преторианца Терры?

– Другого я не знаю, – ответил Вулкан. – Чтобы план Гора сработал, жизненно важным было восстановить отношения между Дорном и Курцом. Но после Хараатана я понял, что мы заблуждались. Я не знаю, кому следующему Гор собирался передать Курца,