Путь тьмы - N&K@ Страница 51

Этого нужно увидеть вживую.

Ник попытался подняться, но от долгого лежания в доспехах на голой земле мышцы окончательно задеревенели, превратившись в замшелые булыжники, не привыкшие, чтобы их вообще кто-либо трогал. Так что сперва принцу пришлось потратить какое-то время на разминку, разогнавшую по венам кровь и невольно поднявшую настроение.

В сопровождении мертвой свиты Никаниэль вышел из шатра. Его встретило затянутое хмурыми тучами свинцовое небо и невозмутимая Лилиана с корзинкой снеди. Нику даже стало интересно стояла ли девушка у входа, словно верный пес, или заранее знала когда он выйдет?

Однако спросил принц совсем о другом:

— Мой шлем. — он поправил ремешок и взял из корзины копченую ногу индейки. — Ты видела, что он мне пригодится? Знала, что он спасет мне жизнь?

Пророчица не торопилась отвечать. Она пристально смотрела на Никаниэля, будто желая вобрать его образ весь без остатка и навсегда сохранить в своем сердце. Ее бездонные аметистовые глаза сияли глубиной тяжких дум, непостижимых не только для молодой человеческой девушки, но и для любого другого во всем Альене.

Любого смертного…

— Будущее туманно. — задумчиво произнесла она, и тембр ее голоса невольно зачаровал Ника. — Порой я вижу четкие картины грядущего: минуты, часы, дни того, чему еще суждено случиться. А иногда мне являются лишь размытые образы, разобрать в которых что-либо практически невозможно.

Лилиана подняла белоснежную ладонь, словно хотела прикоснуться к лицу принца. Проверить настоящий ли он или лишь еще один мираж, посланный богами. Но в последний момент отдернула руку, как от огня, так и не решившись разрушить видение.

— Дала я тебе шлем, потому что увидела, как он тебя спас, или увидела твое спасение из-за того, что мне было суждено дать тебе шлем? Я постоянно задаю себе подобные вопросы. Столько сколько себя помню. — пророчица наконец решилась и осторожно провела пальцами по щеке Никаниэля. Те оказались холодными, будто и вовсе не принадлежали живому. — Одно я знаю точно, Владыка. Ты был первым, кто вступился за меня. Кто признал меня личностью, а не грязным отродьем, недостойным даже плевка. И поэтому я сделаю для тебя все! Я твоя без остатка и умру по одному лишь твоему слову!

— Надеюсь, до этого не дойдет. — произнес Ник и чуть более резко чем хотел убрал ее руку от своего лица.

Принц думал, что уже давно избавился от влияния людских эмоций, но Лилиана говорила столь пламенно, столь страстно, что он невольно побоялся обжечься. Ни одна из встреченных им в королевствах девушек даже рядом не стояла по накалу внутреннего огня. Все они были лишь искрами на фоне пожара в сердце Лили.

Понятливо опустив голову, пророчица отступила, освобождая Никаниэлю дорогу, и уже скоро он стоял перед могучим воином на две головы выше себя.

Тот метался из стороны в сторону, взрыхлив под собой землю. Он не мог вырваться из-под контроля магии, но и подчиняться тоже не желал. Доспехи на его теле лопнули, обнажив раздутые эссенцией естества мышцы, полуторный меч смотрелся игрушкой в руках ребенка, а за спиной клубилась тьма, похожая не то на плащ, не то на перепончатые крылья.

И, конечно же, он был мертв.

— Ник, чтоб тебе всегда так спалось! — воскликнул Малем, напряженно стоявший неподалеку с обнаженным мечом. — Угомони эту тварь или прикончи к кфхану, пока она нас всех тут не порешила.

— Капитан, он дело говорит. — поддакнул Жаба, сжимая в руках вилы. Как будто их длина могла его защитить. — Мы с парнями чуть не обделались, когда этот первый раз дернулся. А потом все хуже стало. А мертвяки к тебе не пускают. Уж думали совсем кранты.

— Тебе не справиться с рыцарем смерти, ученичок. — проскрипел в голове принца Учитель. — Перестарался. Ты еще не готов.

Однако Никаниэль лишь криво усмехнулся и смело шагнул вперед. Он не помнил, что именно побудило его превратить вражеского командира в столь могущественную нежить, да и сам процесс как-то затянуло пеленой забвения. Но факт оставался фактом. Лишать же свою армию подобной силы Ник и не думал.

С бешенным ревом мертвый воин набросился на своего создателя. Замахнувшись, он вознамерился одним ударом закончить недавний поединок и хотя бы после смерти выполнить приказ Мейсиса.

Сзади сдавленно охнул кто-то из бандитов.

Вот только в этот раз принц был полностью в себе и проигрывать не собирался.

— Стоять! — рявкнул он, и столько силы было в его голосе, что даже проходивший мимо зомби попятился, а рыцарь смерти сбился с шага и замер с занесенной для удара рукой.

Собрав всю свою волю в кулак, Никаниэль, не мигая, уставился в остекленевшие глаза нежити и стенобитным тараном вторгся в его разум. Борьба вышла яростной, но короткой. Оживший мертвец не смог долго сопротивляться напору закаленного духа эльфа и уже скоро прекратил сопротивление.

Под изумленными взглядами бандитов чудовищное порождение смерти встало на одно колено, покорно склонило голову и едва различимо пророкотало:

— Владыка…

Глава 44

Погрузив добычу на телеги и оставив ненужное барахло на поживу стеулсцам, Никаниэль со своей армией двинулся на восток. Вместо живых лошадей повозки тащили поднятые Ником кони-зомби. Еще с Тенью он оценил преимущество воскрешенных скакунов и теперь во всю эксплуатировал куда более выносливую и послушную нежить.

Первое время принц двигался узкими лесными дорогами, стараясь избегать большаков и заглядывая на каждое подвернувшееся кладбище, но, после нападения еще одной армии, плюнул на скрытность и нагло занял Южный Королевский Тракт.

Широкий, вымощенный камнями путь, проложенный еще во времена Лионтии, заметно ускорил перемещение мертвого войска. К тому же, если продолжить вектор движения, то тот, словно выпущенная из лука стрела, вонзался прямо в столицу Эльфхейма — Бьюнилирин. Где своего воскрешения смиренно дожидалась любовь всей жизни одного беглого эльфа.

Потеряв вторую армию, Мейсис перестал отправлять силы на уничтожение некроманта. Тем более что слухи о продвижении орды нежити росли и ширились подобно лесному пожару. Никаниэля встречали брошенные города и села, покрытые пеплом поля и уничтоженные фермы.

Тактика выжженной земли во всей красе.

Веди Ник за собой полк и живых, и у него определенно возникли бы проблемы с провиантом. Однако мертвецы есть не требовали. Они вообще ничего не требовали и, послушные воле некроманта, готовы были день и ночь без устали маршировать, а потом сходу броситься в бой и разгромить неприятеля.

Первое время после прекращения нападок Мейсиса принц всерьез обеспокоился попыткой разгадать план бывшего капитана. Тот явно не мог игнорировать движение по королевствам толпы нежити и должен был что-то предпринять. Иначе ему быстро нашли бы замену.

Однако дни сменялись днями, армия Никаниэля только росла, пополняясь после каждого посещенного погоста, а особых препятствий Нику так и не чинили. Так что постепенно он выбросил лишние мысли из головы, положившись на дальнюю разведку фантомами и парочкой неугомонных бандитов.

Но пополнялась рать принца не только ожившими мертвецами. Почувствовав запах наживы, постепенно к нему на поклон потянулся тонкий ручеек отбросов и нелегалов всех мастей. Разбойники, контрабандисты, доморощенные колдуны и ведьмы — сперва робко, а затем все смелее они примыкали к Владыке, ставшему для них знаменем непокорности.

Кто-то просто желал ухватить крошки со стола его славы, другие же видели в нем лидера, способного перевернуть сложившиеся устои и возродить в королевствах не только темные искусства но и магию в целом. Так, собственно, заявил директор передвижной школы волшебства, который, маскируясь под караван торговцев, искал в городах и селах талантливых детей для обучения.

Сам Ник с ним не общался, но так передал Жаба. Как и прежде, принц возложил на него заботы по общению со всевозможными рекрутами, оставив на себе лишь тех, чье сердце безвозвратно застыло в вечной преданности повелителю смерти. Впрочем, зеленокожий бандит оказался неплохим управленцем и вполне справлялся со своей ролью, безумно кичась тем, что вхож в ближний круг и обличен доверием.

Как и остальные уцелевшие члены Призрачной Плети.

Они даже организовали что-то вроде