Олег Кулагин - Русские сумерки Страница 52

Угу. Кто ж его не помнит. Не так уж часто нормальный трикстер начинает работать на ОКАМ.

– Так вот, нет больше Альпиниста!

– Туда ему и дорога.

– Ты ещё не знаешь, в чём главный прикол. Он ведь не в Зоне погиб – в центре Москвы, в автокатастрофе! Типа, тормоза отказали или что-то в этом роде. Врубаешься?

Я кивнул.

Альпинист лихачом не был. Вообще казался повёрнутым на дорогущих антикварных тачках. И все его авто были в идеальном состоянии. Так что ездил Альпинист очень осторожно – боялся даже поцарапать свои сокровища.

Даже ребёнку ясно, что ему помогли. И ещё проще догадаться, чей это почерк…

– Наверное, слишком много знал, – усмехнулся Ракетчик.

– Наверное… – Я опять зевнул. – Часик посплю, ладно?

Взял древний механический будильник «Слава» – волшебное устройство, устойчивое к любым аномалиям, завёл его и поставил на такую же древнюю тумбочку.

Снял кроссовки и лёг на свою кровать. Здесь она у меня была – как и у Локки с Ракетчиком.

Эта избушка для нас – словно заменитель того, чего мы все давно лишены.

Убогий суррогат родного дома…

Во сне я плыл на лодке по озеру. Грёб веслом и пытался найти место, чтоб причалить. Но сплошное болото тянулось вдоль берегов…

Я грёб и грёб, выбиваясь из сил. А заросли камыша всё не кончались…

«А чтоб тебе!» – сказал я.

Выпрыгнул из лодки и, проваливаясь в грязь по колено, двинулся к берегу пешком.

Огромные омерзительные жабы смотрели на меня с больших листов лилий…

Тьфу!

Я дёрнулся, просыпаясь. И ещё пару секунд возмущенно думал:

«Чепуха! Не водится тут такой дряни!»

Сел на кровати.

В комнате царила тьма. Только лунный свет пробивался сквозь ставни. Где-то рядом похрапывал Ракетчик. А на улице было тихо…

Я дотянулся до пульта и включил лампу.

Глянул на будильник. Почти час прошёл. Я нажал кнопку, выключая звонок – ложиться больше не стану.

Когда же появится Локки? Или опять застрял в какой-нибудь весёлой компании?

Ракетчик заворочался и открыл глаза:

– О, уже не спишь? Там, на столе…

Зевнул и перевернулся на другой бок.

«О чём это он?»

Я сунул ноги в кроссовки. Подошёл к столу и действительно обнаружил там пластиковый пакет с логотипом супермаркета «Сельпо». В пакете лежали пара затмений, глушилка и остальное из моего списка – конечно, кроме морилок. Сам список с отметками Локки лежал тут же, в пакете. А ещё – сдача с одиннадцати штук баксов.

Я улыбнулся.

Значит, приходил, пока я спал. И пожалел, не стал меня будить.

А сейчас небось сидит где-нибудь у Плехана и опять талантливо изображает придурка. У каждого свой способ релаксации – иначе бы мы давно спятили…

Спасибо тебе, друг!

И тебе спасибо, Фёдор!

А прощаться не будем. Так легче!

Я выпил большую кружку воды. Сунул пакет с артефактами в свой рюкзак. Завязал шнурки на кроссовках.

Дверь открывать не стал. Аккуратно выскользнул через окно.

В той стороне, откуда я пришёл, горел посреди улицы костёр и кто-то перебирал гитарные струны. Поэтому я свернул в проулок. Там, вдоль огородов, тоже есть тропинка. И даже трава оказалась выкошена.

Когда готовили деревню к Ярмарке – команда новичков постаралась…

Ночная прохлада бодрила мозги. Хмель ещё не выветрился, но шагал я уверенно. И прикидывал, что часа через полтора точно буду в Дивеево…

– Эй, Тень! – долетел сзади чей-то окрик.

Я не оглянулся. И даже чуть ускорил шаг.

– Куда ж ты бежишь? – засмеялся кто-то за спиной. И теперь я узнал голос.

Но в этом было мало хорошего.

И ещё меньше доброго – в тех смутных силуэтах, которые угадывались в кустах рядом с тропинкой.

Не-а, ребята. Я передумал – не пойду огородами, даже не рассчитывайте!

Вернусь-ка я опять на улицу…

Резко развернулся и шагнул навстречу тому, кто торопился мне вдогонку.

Он испуганно дёрнулся, словно налетел на невидимую стену. Но тут же овладел собой и растянул губы в ухмылке:

– Ну, здравствуй, Тень!

– Привет, Бурый.

Ох, и не зря мне приснились мерзкие жабы!

Хотя у этой – вид вполне холёный. С тех пор как мы встречались последний раз, морда у него заметно округлилась. И рыбьи глазки уже не так беспокойно бегают.

Заматерел?

Новенькая немецкая куртка с электрообогревом. И спецботинки – лёгкие и прочные. Я видел такие в сетевом каталоге – стоят от двух тысяч баксов и, по идее, должны защитить голеностоп от небольшой дробилки.

Правда, опытные ловкачи не любят это дерьмо – движения сковывает, а помогает мало. Но хорошим трикстером Бурый никогда не был.

Он ведь силён совсем в другой области…

Легкий шорох долетел из тьмы за его спиной. И я понял, что в кустах у проулка дожидается кто-то ещё из его бригады.

По-моему, их у него человек пять – и все такие же уроды.

– Что творится на белом свете! Фартовый ловкач ходит задворками, прячется от братвы… С чего бы это?

Я усмехнулся:

– А тебя каким дивом пустили на Ярмарку?

– Никакого дива. Времена сейчас трудные, а двадцать пять тысяч баксов в общак – ни для кого не лишние!

Двадцать пять штук?

С его стороны – поразительная щедрость. Насколько я помню, он и за сотню легко продаст родную маму.

– Похвально. Надеюсь, за эти деньги никого не пришлось убивать? – Я шагнул к нему ближе.

В кустах рядом что-то хрустнуло.

– Шутишь? – оскалился Бурый. – Я – честный трикстер.

– Честный – коллег не подставляет…

Интересно, как он меня вычислил?

Хотя не так уж сложно вообразить, для кого Локки среди ночи закупает артефакты. А дальше – надо просто следить за домом и ждать…

– Да ладно, Тень, не смотри волком! Я ведь хотел помириться…

– А я с тобой и не ссорился.

Просто подтвердил, когда уцелевшие из бригады Капитана рассказали правду – о том, как Бурый навёл ОКАМ на их укрытие. Чтоб самому безопасно слинять из Зоны.

С тех пор его три года не пускали на Ярмарку. И, по-моему, отменив то решение, авторитеты сделали большую ошибку.

Никаких денег не хватит, чтоб искупить загубленные жизни.

– Я тогда лажанулся, Тень. Но я осознал! Готов и дальше компенсировать… – Он протянул ладонь и сделал ко мне шаг. – Я ж с чистой душой… Давай пожмём друг другу руки!

Это прозвучало почти искренне.

И кто-то, может, и купился бы… Кто-то очень наивный.

Но я протянул ладонь в ответ. И успел заметить, как расширились от удивления глазки Бурого. А ещё раньше, в отражении в луже, я заметил что-то, тускло блеснувшее в его левой руке.

Шаг навстречу…

Он радостно скалится. Тянется пальцами к моей ладони. Но его левая рука живёт сама по себе – кисть сжимается, поудобнее что-то обхватывая.

– Давно мечтал… – шепчет Бурый и не успевает закончить фразу.

Правая моя рука резко меняет траекторию и стискивает его левую кисть. А коленом я бью его ниже пояса.

– Ы-ы-ы… – сгибаясь пополам, выдаёт он немузыкальный звук.

Его братки уже не прячутся. Ломая кусты, летят ко мне с двух сторон.

Я поднимаю плеть, выпавшую из его руки. Вдавливаю большим пальцем углубление на её шершавом стерженьке. Легкий взмах, и вырвавшийся из торца плети гибкий огненный жгут встречается с фигурой самого смелого из нападающих.

Тот истошно орёт и падает как подкошенный. Это и правда очень больно – хотя и не смертельно.

Второй резко тормозит. Но через секунду оказывается на травке, рядом с первым.

Всё!

Жгут пламени тускнеет и растворяется в воздухе. А я ныряю в кусты.

Дерьмовый товар! Маломощный, да и хватило только на двоих!

Сзади хрустят сучья.

Ребятки осмелели и бросились в погоню? Кстати, их было не пятеро – человек семь, не меньше… Вот же скоты!

Я бегу к выходу на тропу. Только недолго – метров двадцать, не больше.

Сворачиваю к лесу и замираю во тьме.

Они проносятся мимо.

А я делаю поворот и бесшумно иду в обратном направлении. Будем надеяться – они достаточно тупые, чтоб не сразу понять свою ошибку.

Метров через пятьсот выхожу к оврагу, спускаюсь по склону и ныряю в заросли крапивы выше человеческого роста. Ругаясь шёпотом, продираюсь вниз, в сторону болота.

Но крапива – не самое худшее.

Я понимаю это, когда передо мной вырастает стена изменённого леса.

Давно, ещё в первую мою Ярмарку, Чахлый показывал мне вторую, «альтернативную» тропу, по которой можно выйти к Дивеево. Но за последние годы тут слишком многое изменилось…

Раньше через овраг был проход к болоту. Открытый, прямой, безопасный…

А сейчас разросшиеся деревья и уродливые кусты перекрыли путь.

Этот живой вал – не сплошной. И не такой уж протяжённый – впереди, между ветвями, проглядывало озарённое луной зеркало чистой воды…

Вся беда в том, что это – не обычный лес.

Я вздохнул. Что за ночь сегодня!