Сергей Михонов - Ад Страница 52

Азиаты на всё одобрительно кивали, точно восточные болванчики. Командиров не хватало. И может, зря он разбросал русскоговорящих людей по блокпостам. При их наличии здесь чувствовал бы себя более или менее уверенно: сделают всё вовремя, а не как получится. Уж что-то точно при любом раскладе.

В последствии Глеб добрался до миномётного гнезда. Позиция не сказать: идеальная, но свои плюсы имела, впрочем, и минусы. Один был изначально очевиден — действовать миномётному расчёту придётся в открытую, так что отбить атаку с воздуха не удастся по любому.

— Поступим так, — заявил Глеб. — Делаете пару выстрелов и хоронитесь, выдвигаясь на иной аналогичный рубеж! Надеюсь, у вас подготовлен запасной вариант?

Азиат выставил напоказ два пальца. Жест можно было трактовать по-разному: как викторию или всё будет как надо.

Глеб настоял, чтобы ему продемонстрировали иные две позиции. Они находились в непосредственной близости — на этом же холме и на краях склона, а нынешняя позиция господствующая.

— Меняйтесь чаще! Слышите?

Азиаты одобрительно закивали. Глеб пытался вспомнить, что у них означает сей жест — то же самое, что и у славян или наоборот? Дальше стал объяснять при помощи пальцев и странных звуков. Следовал хлопок рукой по стволу миномёта у верхнего края, коим он имитировал загон мины внутрь, затем зажимал ладонями уши, как при выстреле. И так два раза подряд. Затем снова хлопал по миномёту и изображал беготню, указывая на запасную позицию — определённый бугорок, таща за собой командира расчёта. Затем снова всё повторял и менял позицию, пока не вернулся с ним назад.

— Якши? Коничива или… А… Ну, поняла, Азиопа?

Те закивали по обыкновению в такт словам Глеба.

— Блин, одно слово — гастарбайтеры! — готов был сдаться Глеб, но, вспомнив, сколько исчадий видел разом, чуть задержался и бросил напоследок. — Если что — и не так — сам убью! А достану даже из-под земли! Уяснили?

В ответ всё те же кивки.

— И как голова не отвалиться, а не болит… у дятла! Долба…шлёпы…

Он не столько проверял позиции, сколько выискивал для себя. Не забыл и про 125-мм пушку. Про неё и заикнулся при новой встрече с командиром экипажа десанта. Те были не меньше спецназовца удивлены подготовленностью поселения к схватке с исчадиями.

— Да им хрен нас выбить даже со своими хренозаврами!

— Это ты так думаешь, поскольку не сталкивался с ними в подобных условиях, — пожурил Глеб. — А мне довелось и не с самыми жуткими порождениями из них! И тогда мы, люди, понесли значительные потери!

В ожившей памяти сразу всплыл лагерь ромеев и Вилий "Великий". Что стало с ними, и как там дела — и живы ли? Быстро опомнился, вернувшись в реальность.

— Что со связью? Удалось поймать чьи-нибудь переговоры?

— Нет, но занимаемся этим время от времени в соответствии с определённым интервалом по военному уставу и времени, — рапортовал лейтенант.

— Уверен, что твои часы для радиотрансляций совпадают с теми, кто также может вести здесь переговоры, как и мы, надеясь на получение ответа.

— Неужто надежды никакой и изначально нет, а быть не может?!

— Всё может — и в нашей жизни, а после смерти, летёха, — подавно! Неужели ещё не понял, а следовало бы сразу уяснить! Продолжай посылать сообщения! И не простыми сигналами бедствия, а сообщай свой позывной и прочее в том же духе и по содержанию! Работайте, от этого зависит жизнь людей в поселении — всех без исключения! А возможно и не только, но ещё тех, кто также мог попасть сюда как мы, а продолжает являться в пекло! Мы и послужим для них своего рода ориентирами!

— А твари, они же порождения с исчадиями?

— А что они?

— Как нам быть с ними?

— Не обращать внимания! Это приказ! Исполнять, а не обсуждать! — настоял Глеб.

— Так точно!

— Я ещё не закончил с тобой, а тем более со стрелком! Не одолжишь его?

— Для чего?

— Увидишь, а возможно и услышишь очень скоро!.. Да верну я его тебе, и раньше чем…

— Что, командир? И начнётся?

— Нечто — определённо! А лиха беда начала! Не скучай, летёха! Прорвёмся, коль сразу удалось выжить и не из ума, то чего уж дальше роптать! Воевать надо и так, как никогда до этого! Тут не земля, а пекло — ад!!!

Мог и не говорить, новостью заявление Глеба не стало — ни для кого.

— Ух… ты! — не сдержал эмоций стрелок БМД при виде 125-мм пушки. — Вещь!

— А то, и расчёт как на головное орудие артиллерии! Из неё бы прямой наводкой да по демонам на наземных чудищах! — заявил Глеб.

— Ага, — уловил его мысль стрелок. — А снарядов сколько?

— Десятка два наберётся…

— Маловато…

— Хм, у нас раньше ничего кроме мечей в локоть и не было!

— И как вы тут воевали?

— Сам догадайся!

— Жуть!

— Ну так, а я про что! И скажешь мне ещё — и желательно интересного?

Стрелок сразу уяснил, с какой именно целью спецназовец пригласил его сюда — продемонстрировал всё, прорабатывая с ним детально, как наводится пушка и заряжается. Но не стреляет. Расходовать снаряд впустую и тем более привлекать лишний раз внимание исчадий не хотелось, и было чревато.

— А как насчёт убойной позиции?

— Сойдёт, если конечно свод блиндажа, нежели дота, не обрушиться со стенами на голову.

Их азиаты укрепили валунами с глиной — постарались на славу. Скрытая стрелковая позиция обладала четырьмя бойницами. И сектор обстрела — лучше придумать нельзя, да и высота господствующая, если не брать в расчёт миномёт с бойцами над головой. Имелся и широкий проход.

— Даже БМД здесь пройдёт, — дал понять стрелок: в случае чего подцепят по необходимости и перетащат на новую стрелковую позиции. — Чай исчадия не обладают оружием, аки мы?

— Не в курсе, но пока что не видел, — озадачил Глеб. — Но не стоит недооценивать отродье — достойнее противника здесь не найти, а если учесть их количество и наличие "авиации"….

Речь снова зашла про "драконов".

— И то, что нас против них капля в море — очевидно! Преимущество с нашей стороны в оружии и недостаточном запасе боеприпасов нивелируется ими числом!

Закончив осмотр фортификаций, Глеб повторно наведался в блиндаж коменданта подземного поселения.

— Что скажешь, а за что пожуришь? — ухмыльнулся Семён, изначально понимая: его не за что укорить при всём желании — имелся опыт участия в военных конфликтах, отсюда и такая уверенность.

— За то, что ходы глубоко под землёй! Оборвётся один — нарушиться связь сообщения. А по открытой местности много не набегаться.

— Намекаешь на окопы?

— Не мешало бы иметь их в качестве вспомогательного укрепления, а не только стрелковых позиций на манер примитивного заграждения.

— Слишком явно в том случае будет всё для тех, кто рыщет по оазису в поисках поживы.

— Ага, будем живы — не помрём…

— Не начинай, а заканчивай! Иди отдыхать!

— Мне бы прогуляться…

— Куда? Когда и так всё уже излазил, — заметил Семён дополнительные пометки от руки сделанные Глебом на его схематической карте.

— Туда-туда — за периметр!

— Опять?!

— Нет, снова! А всегда…

— Ты когда-нибудь отдыхаешь?

— Успеется там, где окажемся вновь после того, как с каждым из нас тут случиться то, откуда сами и явились сюда!

— Ты это брось, парень! Отбой! Это приказ! Исполнять! И не перечь! Иди к…

— Куда?

— …подруге! Поди, заждалась! А уже обыскалась…

— Справлялась?

— Хм, и не раз, и даже не два, а…

— Достала?

— Скажешь тоже! Неужели она не прельщает тебя, как женщина?

— Честно?

— Желательно!

— Лучше и не надо, а и желать вредно! Впрочем, и вступать в более тесные отношения здесь и сейчас — чревато!

— Кто знает! Если бы наши деды и отцы во время Отечественной войны думали о том же, о чём сейчас ты, нас бы не было — нация вымерла! Поэтому всему и всегда есть время! А надо жить — выжить, во что бы то ни стало! Тем более здесь, даже если назло врагам и жизненным обстоятельствам!

— Слова и только! И ничего больше! Одни лозунги! В моём времени они не в почёте!

— И какие же ценности?

— У нас там, откуда я, капитализм в самом диком его проявлении!

— Как так! А социализм как же — коммунизм?

— Забудь, как о доисторическом материализме! Вымерли коммунисты, аки в своё время динозавры! И те, кто был впереди всех в партии, ныне олигархи! Продали они вас — вашу идею в светлое будущее и далее ради своего собственного благополучия! Теперь вот воюем меж собой! Развалился союз на пятнадцать независимых государств! И если бы только, а то и дальше происходит деление на автономии! Горячих точек как в Афгане…

— Где-где?

— В Афганистане…

— А что мы там забыли?

— Вот и я о том же, а весь Кавказ одна большая горячая точка!

Семён не верил своим ушам, а приходилось, Глеб не кидался словами на ветер, и всегда отвечал за них. Ему можно было верить, но поверить не так легко и просто. Мир рухнул для коменданта во второй раз подряд. За всё то, что он боролся — не стоило тех людских жертв, которые приходилось постоянно приносить на алтарь победы во имя идеи светлого будущего человечества. Когда со слов спецназовца следовало бы накласть…