Павел Корнев - Пятно Страница 52

– Для начала нам выбраться отсюда надо. – Я нагнал федерала и зашагал рядом. – И вот еще чего понять не могу: зачем имеданцам создавать искусственный интеллект, если это чревато такими проблемами?

– Да кто их знает? – пожал плечами опер. – Доберемся до транспортника, выясним.

– А может, это как-то связано с Шаром, о котором Алиса говорила?

– Лазарева? – задумался Кузнецов и покачал головой. – На твоем месте не стал бы безоговорочно доверять ее словам. Вся эта история об артефакте майя один в один напоминает выдумки бульварных газетенок.

– Не знаю, не знаю…

– А что тут знать-то? – поморщился опер.

– Стой! – Я присмотрелся к отделанному сине-белым сайдингом зданию, мимо которого мы собирались пройти, и неуверенно остановился. – Ничего не замечаешь?

– Нет, а что такое? – насторожился опер.

– Пар. От стен пар идет.

И в самом деле – вокруг двухэтажного строения курилась легкая белесая дымка. И это точно не дым из окон валит. Нет, такое впечатление, будто все здание до предела раскалено.

– Теперь вижу. Обойдем?

– Да, лучше не рисковать. – Я огляделся и предложил: – Зайдем слева и потихоньку начнем к транспортнику подбираться. Если не ошибаюсь, он где-то там должен быть.

– Пошли.

И, настороженно косясь на подозрительное строение, мы зашагали к груде бетонных обломков, над которыми возвышались несколько чудом уцелевших этажей офисного здания. Чуть дальше посреди идущей вдоль складов дороги замер со сбитой гусеницей военный тягач, поваливший сразу несколько секций огораживавшего автостоянку забора.

– Интересно, почему компьютерный разум органику переделывать пытается? – спросил я больше от нежелания идти в тишине. – Строил бы себе роботов.

– Не ко мне вопрос, – мотнул головой Кузнецов. – Мне сказали, я запомнил. Но, возможно, запертый в микросхемы разум осознает свою ущербность. Вот и хочет совместить оба мира – реальный и электронный.

– Боюсь, на корабле гостям из реального мира будут не рады.

– У Селезневой есть коды доступа, которые дезактивируют систему безопасности транспортника. Искусственный интеллект ничего не сможет с этим поделать.

– Подожди! – замер я на месте, пораженный неожиданной мыслью. – В «пятне» электроника не работает! Какая может быть система безопасности?

– Не забывай, здесь рухнул не обычный флаер, а полноценный космический корабль. Скорее всего, корпус транспортника обеспечивает достаточную защиту от помех. У вас ведь в подвалах электрические лампочки горят?

– Горят.

– Вот видишь! – улыбнулся довольный собой Кузнецов.

– А как тогда пауки с электронными мозгами по улицам разгуливают?

– Ты меня спрашиваешь? Может, отключение этих устройств не критично для функционирования искусственных созданий?

– Может быть, – кивнул я. – Но тогда получается, что у них нет прямой связи с кораблем!

– Считаешь, все биороботы функционируют в автономном режиме? – повеселел опер. – Это радует. Сами по себе они наверняка туповаты, да и нормальная координация действий в этом случае затруднена!

– Тоже так думаю, – кивнул я и уставился на груду стащенных в одно место автомобилей. – Вот блин! Ты только глянь!

– Что такое? – повел стволом из стороны в сторону моментально подобравшийся федерал. – Где?

– Машины, на машины посмотри!

– И что с ними не так? – Кузнецов остановился напротив изуродованных автомобилей и повернулся ко мне: – Ну?

– Да все с ними не так! Ты посмотри только, что с ними сделали!

На колесных ободьях остались лишь черные лоскуты шин, все двери и капоты были оторваны, а хромированные детали оказались полностью лишенными былого блеска. Немного дальше и вовсе громоздились кучи выломанных кресел. И хоть кругом валялись осколки битого стекла, обломков пластика нигде видно не было.

– Да уж, – покачал головой опер. – Занятно.

– Что тут происходит вообще?

– Думаю, они пластик, резину и металл собирают. – Кузнецов присмотрелся к оставшемуся от автомобилей хламу и покачал головой. – А все остальное им не очень интересно. И на соседнее здание обрати внимание.

Я посмотрел на почти до фундамента разобранный склад и почесал затылок:

– Они стройку затеяли, что ли?

– Запросто, – хмыкнул опер. – Металл направляют на восстановление корабля, резина и пластик в хозяйстве тоже сгодятся. Но знаешь, меня сейчас волнует совсем другое.

– Что именно?

– Где они взяли столько органики?

– В смысле?

– Из чего все эти уроды сделаны? А?

– О-хо-хо… – По спине побежали мурашки и лезть в транспортник как-то сразу расхотелось. Так вот, зазеваешься – и пустят в производство. Уж лучше в крематорий…

– Вот тебе и о-хо-хо, – помрачнел федерал и вдруг затащил меня за остов превращенного в кабриолет «Кайена». – Пригнись!

– Что такое? – прошипел я и вдруг расслышал странный скрежет.

Краем глаза выглянул из-за машины и обомлел: непонятное создание, больше всего напоминавшее гигантскую ящерицу с тонким крысиным хвостом и клешнями скорпиона, легко волокло за собой еще не подвергшуюся потрошению «Ниву».

– Валим! – потянул меня за собой Кузнецов. – Быстрее! В обход пойдем!

Я спорить не стал и, пригибаясь, помчался прочь от свалки. Вот уж действительно – лучше в обход пойти. А то соберутся несколько таких малюток и растащат на запчасти, как те автомобили. Пока ты их из автомата еще изрешетишь…

В один миг домчавшись до развалин офисной многоэтажки, мы немного успокоились и зашагали мимо обшитого сайдингом здания, от которого пахло разогретым железом и испарявшимися на открытом воздухе химическими реагентами. Вроде не сероводородом, но чем-то не менее противным.

– И куда дальше? – Пытаясь отдышаться, я остановился в кустах и поправил вновь сбившийся рюкзак. Ребра ныли просто нестерпимо, и сама мысль о том, что придется снова куда-то бежать, приводила в ужас. Еще и кашель этот…

– Держи, – оценив мой измученный вид, выщелкнул Кузнецов из блистера очередную таблетку. – Я там дальше несколько обрушенных складов приметил, попробуем со стороны на них глянуть. Возможно, мы уже пришли.

– Хорошо бы. – Я положил стимулятор под язык и, перешагнув через валявшийся на земле бетонный столб уличного фонаря, повернулся к оперу: – Идем?

– Тихо! – неожиданно уставился федерал на кого-то у меня за спиной.

Я обернулся и сразу заметил непонятную фигуру, замершую на углу дома.

– Назад, – почти беззвучно выдохнул Кузнецов, продолжая удерживать на прицеле стоявшего к нам спиной человека в черном плаще.

Да мне и самому хватило ума понять, что не стоит устраивать стрельбу и нарываться на неприятности. Пусть все эти создания между собой общаться и не могут, но если набегут пауки или ящерки, нам придется несладко. Всех перестрелять можем и не успеть.

Я медленно шагнул обратно через фонарный столб, и тут под ногой предательски хрустнула сухая ветка. Услышавший подозрительный звук черный человек резко обернулся и вскинул руку, с которой немедленно сорвался длинный язык почти бесцветного пламени. В самый последний момент мне удалось рухнуть на землю, и волна огня прошла над головой. В нос ударила вонь опаленной шерсти, потом раздалось несколько приглушенных хлопков, и шипение газовой горелки смолкло, уступив место сиплому стону.

Кузнецов перескочил через прикрывший меня от огня поваленный фонарный столб, прорвался через дымившиеся ветки кустов к скорчившемуся на асфальте мужику и сделал контрольный выстрел в голову.

– Помогай! – прошипел он.

Я вскочил и ухватил труп за руки, федерал взялся за ноги, и мы уволокли мертвеца за угол дома. Там бросили его в кустах и остановились перевести дух.

– Это из чего он меня? – Я стянул с головы курившуюся легким дымком шапочку и ударом о колено сбил с нее тлеющие угольки. – Из огнемета?

– Ага, ручного.

– В смысле?

– Гляди. – Кузнецов отдернул рукав плотного плаща и продемонстрировал мне вживленную в лишенную пальцев ладонь металлическую конструкцию, прямо под которой темнело пятно сморщенной кожи. – При сокращении мышц происходит механическое воспламенение вырывающегося под давлением из руки газа.

– А заправляют его как? Я извиняюсь, через задний проход?

– Скорее всего, газ у него собственного производства. Смотри, какой пузатый.

– Неэффективно.

– Для боевых действий – да. А как самоходная газовая горелка или надсмотрщик над пауками – вполне.

– Валим отсюда, – потеряв всякий интерес к мутанту, забеспокоился я.

– Подожди. – Опер присел рядом с мертвецом и сдернул у него с головы капюшон.

Лицо покойника было самым обычным, разве что с бледной, будто восковой кожей, а вот череп оказался вытянутым и заметно отличавшимся по цвету от остальной головы, словно кто-то забавы ради присобачил бедолаге уродливую нашлепку.

– Это человек, просто слегка модифицированный, – закрыв лицо капюшоном, поднялся на ноги Кузнецов. – Вероятно, один из пропавших помоечников.