Роберт Фреза - Вихрь с окраин Империи Страница 52

– Корветы меняют курс, собираясь вмешаться, командир. До контакта, возможно, не более двух минут, – мрачно сообщил Мушегян.

– Пришло время для рождественской елки, Николай, – решил Янковски.

– Есть, сэр, – отозвался Серый. Предвидя приказ, он уже возился с рычагами управления пусковым устройством.

Все стандартное вооружение корвета было рассчитано на стрельбу вперед, и единственной целью такого эксцентричного расположения четырех ракетных установок, подвешенных Янковски и его экипажем, было позволить «Аяксу» пускать «парфянские стрелы» в преследующие его корабли. При большой удаче они могли хотя бы сбить с курса догоняющих.

– Снаряды один, два, семь, одиннадцать и пятнадцать наведены на цели, – сообщил Серый. – Двенадцать, – добавил он, когда на щитке управления загорелась еще одна лампочка.

– Средний корвет открыл огонь, – предупредил Мушегян.

Серый выстрелил, потом прокричал «три» и выстрелил снова. Один снаряд сразу же потерял управление. Другие шесть понеслись в направлении двух из трех имперских корветов, которые двигались навстречу снарядам с восьмикратно большей скоростью.

Янковски затаил дыхание, не зная, смогут ли сенсоры корветов засечь крошечные снаряды, а если да, то сможет ли экипаж понять, в чем дело. Прошло полминуты.

За несколько секунд перед столкновением «Касуми» и «Яхаги» почуяли опасность. Командир «Яхаги» успел чуть-чуть повернуть нос корабля, избежав удара нацеленных на него снарядов. Поглощенный погоней командир «Касуми» слегка замешкался. Его паническая реакция в последний момент позволила увернуться от трех снарядов, но не помогла избежать удара четвертого.

Двадцатикилограммовый противотанковый заряд, которым Рытов набил боеголовку ракеты, угодил в корпус корабля и взорвался. Раскаленный металл прожег обшивку ядерного реактора, занимавшего значительную часть внутренности корвета, и корабль исчез в облаке яркой вспышки.

Уничтожив «Касуми» и сбив с курса преследования «Яхаги», Янковски благоразумно постарался избежать сближения с «Асасимо», который отделался несколькими незначительными ударами капсул с «цыплячьим кормом», прежде чем добыча ускользнула от него.

Через несколько секунд Серый, осознав, что у него появился шанс дожить до следующего дня рождения, с радостным воплем ткнул Янковски кулаком в спину. Янковски, все еще поглощенный своими приборами, стукнулся головой о дисплей и расшиб себе нос.

– Простите, сэр, – виновато произнес Серый, увидев капли крови и свирепое выражение на лице командира.

Спустя несколько минут «Асасимо» и «Яхаги» были вынуждены прекратить преследование, так как с планеты начали поступать призывы о помощи.

Во время битвы «Майя» оставался на месте, но теперь, слегка изменив положение, передал по радио на обеспокоенный «Яхаги»:

– Получили повреждения в результате саботажа. Немедленно окажите помощь.

Когда «Яхаги» и «Асасимо», приняв сообщение, приблизились, чтобы состыковаться с «Майей», тяжеловооруженный фрегат, обрушив на них ракетные снаряды и капсулы с частицами, быстро уничтожил оба корвета.

Рауль Санмартин сидел на капитанском мостике «Майи». Рядом валялись трупы членов экипажа фрегата.

Вооруженным автоматами с глушителями, минами для уничтожения дверей между отсеками и восемнадцатью газовыми гранатами людям Томаса – ветеранам рукопашных схваток в Кругерсдорпе и Нелспрейте во время прошлого мятежа – понадобилось менее семи минут, чтобы пробраться на мостик «Майи», и менее двадцати, чтобы очистить весь корабль.

Санмартин повернулся к своему помощнику – смышленому молодому африканеру, прошедшему тренировку на боевых кораблях.

– Все в порядке. Передай на грузовик и транспорт, чтобы сдавались, иначе мы вскроем их, как консервные банки.

Разумеется, оба корабля попытались ускользнуть. Грузовик «Занзибар Мару», находившийся слишком близко, был сожжен за несколько минут. Но транспорту «Хийо» удалось набрать скорость и скрыться.

– Черт с ним, – махнул рукой Санмартин, косясь на кусочки человеческого мозга, забрызгавшие ему рукав.

– Значит, вот это и есть сражение в космосе? – удивленно протянул Томас.

– Только первое, – ответил Санмартин, пытаясь вытереть рукав. – Кто-то должен был внушить этим ребятам, что люди иногда открывают ответный огонь.

Еще через несколько минут, изучив панель управления фрегата, он начал систематически уничтожать сеть разведывательных спутников, служивших глазами адмиралу Хории.

Внизу на планете битва разгоралась все сильнее.

Матти Харьяло подошел к замаскированному папоротниками «кадиллаку» лейтенанта Муравьева. Муравьев, сидя на крышке люка, подал Харьяло руку.

– Сюда пробивается 9-й штурмовой батальон, – предупредил Харьяло, присев за орудийной башней. – Твои люди готовы?

У Муравьева было четыре «кадиллака» и четыре разведывательных двухместных вездехода из его же 15-го взвода плюс два «кадиллака» из того, что осталось от 16-го взвода Савичева. Он утвердительно кивнул.

– Отлично. – Харьяло похлопал его по плечу и потянул воздух носом. – Что это за запах?

На лице Муравьева отразилось отвращение.

– Обед рядового Пригала. – Он грозно зыркнул на своего водителя. – Мы с Пригалом как раз это обсуждали.

– Цыпленок! – воскликнул Харьяло. – Откуда он мог взяться?

Артиллерист Муравьева отвернулся и громко прыснул в кулак.

– Я нашел его, когда был на разведке, сэр, – отозвался Пригал с водительского сиденья, вытянув шею, как черепаха.

– Вот как? – Харьяло посмотрел на часы. – Ну, у нас еще есть десять – пятнадцать минут. Призываю трибунал к порядку. Рядовой Пригал, что вы можете сказать в свое оправдание?

Пригал задумался.

– Сэр, цыпленок отказался назвать себя, когда я его окликнул.

– Весьма изобретательно. Ферма находится впереди по дороге?

Пригал кивнул с виноватым видом.

– Голосую за то, чтобы сварить его в масле, если мы выберемся из этой передряги живыми, – предложил Муравьев, устремив на Пригала суровый взгляд.

– Так как вы все еще рядовой, я не могу понизить вас в звании, – продолжал Харьяло. – Я только что говорил с фермером – он славный человек и вроде бы кузен Яна Снимана. На следующей неделе вы придете к нему и скажете, что я велел вам заплатить за цыпленка вдвое больше той цены, которую он назовет.

– Есть, сэр, – буркнул Пригал, стиснув голову ладонями.

Харьяло посмотрел на Муравьева.

– Готовы?

– Да, сэр.

– Помните, ваша задача заманить их для Сташа Войцека.

– Есть, – улыбнулся Муравьев, закрывая за собой крышку люка.

Спустя несколько минут Муравьев обратился по радио к своим экипажам с боевым призывом, как это уже сделал Харьяло:

– Слушайте меня, братья. Дуют райские ветры. Где вы – те, кто жаждут попасть в рай?

Поймав это обращение, подполковник Окуда тут же отложил операцию по заправке топливом и устремился навстречу врагу, бросив по взводу на каждый фланг Муравьева, чтобы отвлечь прикрывающие вездеходы и дать возможность своему батальону сокрушить вражеские «кадиллаки». Радостно предвкушая использование электромагнитных пушек против бронемашин противника, Окуда намеренно не стал дожидаться поддержки с воздуха.

Как только Окуда попался на приманку, четыре вертолета капитана Сташа Войцека материализовались из бункеров, оборудованных на дальней стороне Драконовых гор. За несколько секунд они уничтожили два транспортных самолета с топливом и сопровождавшие их два вертолета. Затем два вертолета Войцека намеренно привлекли внимание имперских «Шайденов», которыми тут же занялись замаскированные зенитные орудия, пока два других нанесли быстрый, но сокрушительный удар по фланговым взводам Окуды.

Один из пилотов, Коковцев, задел левым шасси орудийную башню имперского «кадиллака» через пару секунд после того, как его артиллерист превратил бронемашину в решето.

Три уцелевших вертолета Войцека направились к северу, то сближаясь, то отдаляясь друг от друга, чтобы сбить с толку преследователей.

– Эй, Кокос, – ухмыльнулся артиллерист Коковцева. – А я уже подумал, что ты собрался перейти в пехоту.

Коковцев улыбнулся одними уголками губ.

– Чтобы я заделался «сурком»? Рожденный ползать летать не может и наоборот. – Это были самые длинные фразы, которые артиллерист слышал от него за семь лет.

Взводный сержант Константин Савичев, принявший командование после взрыва «кадиллака» Муравьева, использовал передышку для отхода. Подполковника Окуду буквально за руки удержал от преследования его батальонный сержант. На полпути к Лейденскому проходу имперские машины начали глохнуть без топлива. Менее дюжины из них смогли добраться до Блумфонтейна.

Когда «Шайдены», вылетевшие на помощь Окуде, возвращались в космопорт, «Майя» засек восемь из них и уничтожил или повредил шесть штук.