Николас Поллотта - Бюро-13 Страница 53

Громадная хрустальная люстра центрального холла под потолком изливала призрачный желтоватый свет на широкую, импозантную мраморную лестницу. Очень мне памятны эти перила — так и подмывает съехать разочек… А вот и знаменитый чуланчик со скользящей дверью, и занавешенный альков… Сцена готова — просим актеров начать игру! Кстати, а предупредил ли я стражников, что лампи надо пропустить через карантин, после того как он закусил человечьим мясом? Точно, предупредил.

Заскрипели старые-престарые дверные петли, и кадеты-выпускники перешагнули порог. Я мысленно пожелал им удачи — побольше удачи; она им пригодится. Естественно, прежде всего я рассмотрел близнецов: оба в джинсах и футболках, оба на одно лицо, и фигуры схожи, только волосы у парня цвета воронова крыла, а у девушки — золотистого оттенка: такая хорошенькая блондинка, с аппетитными ножками…

— Ты находишь, дорогой? — прозвенел у меня в голове голосок жены.

Поделом тебе, Альварес, не допускай подобных мыслей, если уж женился на женщине с такими телепатическими способностями!

Следом за близнецами вошел крепко сбитый мужик в армейской униформе, на правой щеке едва заметный тонкий шрам. Минди аж присвистнула от восторга. На меня он тоже произвел впечатление, хотя, безусловно, с другой точки зрения, — настоящий Голиаф, Геркулес: рост под семь футов, вес по меньшей мере фунтов триста, ни капельки жира — сплошные мускулы. На груди сложная сбруя, свисают гранаты, за плечо закинута автоматическая винтовка, у бедра ожидает своего часа здоровенный револьвер, а автоматическое ружье «томпсон» сорок пятого калибра держит в руке наготове. И Джорджу этот парень, вижу, пришелся по душе.

За спиной у Рэмбо-младшего показалась высокая, прекрасно сложенная женщина, с великолепной осанкой, то есть я хотел сказать — неприятным лицом, да и грудь у нее чересчур уж… Каких женщин я предпочитаю? Маленьких, тоненьких… «Хотел сказать вам в прозе — на песню перейду»: ну, как эта, что сидит рядом со мной, «звезда моя… с которой я обвенчан». Знаете эту песенку: «Ты лучшая, ты самая любимая из женщин»?

— Вот это другое дело! — немедленно откликнулась Джесс.

Ура! Супруг-новобранец Эд Альварес вновь вышел победителем из смертельной схватки.

Эта очень-то привлекательная женщина держала в руке деревянный жезл длиной примерно фут. Бедновато… Рауль Хорта разгуливает с жезлом длиной четыре фута — из чистого серебра. Наступая ей на пятки, в дом как вихрь ворвалась яркая красотка, что я просто не успел «на лету взглядом остановить птичку» — свою мысль: распущенные волосы, пестрое, цветастое цыганское платье с немыслимым декольте и босые смуглые ноги… Честное слово, все именно так! Я издал какое-то невнятное восклицание. Педагог пожала плечами, не отрывая глаз от своих кнопочек:

— Ей, видите ли, необходим контакт с матерью-землей — что-то в этом роде. Кто их разберет? Все маги немного… того.

— Полегче, полегче! — проворчал Рауль, прикалывая к футболке гипнотическую спираль; лозунг он уже сменил: «Голосуйте за анархистов!»

Парад завершал тощий, бледный человечек, одетый по последнему крику моды. Обувь от Гуччи, костюм от Серджио Валенты безупречно сидит на щуплой фигурке, а часы если не «Ролекс президент» — готов проглотить перила от первого этажа до второго. Ну и денди: на жилете вьется золотая цепочка от часов, с ее свободного конца свешивается брелок — какая-то иностранная монета. Он что, пару будильников носит на груди? Да-а, такой аристократ, похоже, моет руки не только после, но и до того, как посетить туалет. А может, он родился с серебряной ложкой во рту — не торчит ли кончик?[40]

Как только все шестеро оказались в доме, Джойс коснулась очередной кнопки на приборной доске, и дверь за ними захлопнулась. Вошедшие дружно обернулись и успели увидеть только, как задвигаются четыре огромных засова и спускается с потолка железная решетка. После чего, как и полагается, с грохотом захлопнулись все окна, сошлись вплотную ставни и защелкнулись намертво.

— Фью-у! — присвистнул Доналд, парнишка из пары близнецов. — Кушать подано, ребята!

Бертон надавила на следующую кнопку: жуткий издевательский смех отразился от стен дома, свет в люстре замигал и померк… вот-вот совсем погаснет. Здоровяк, заросший мускулами, передернул затвор своего «томпсона», быстро огляделся и скомандовал:

— Стандартная оборонительная позиция! Тина и я — впереди, Дон и Конни прикрывают с тыла, Пэтрика — в середину! Сэр Реджиналд — на разведке! Помните: задача — обнаружить железную драгоценность, размеры неизвестны.

Щеголь неторопливо обернулся и вздернул бровь:

— Кто назначил вас командиром группы, мистер Сандерс? — Голос его звенел, точно унаследованные от папочки денежки.

— Кто-то ведь должен командовать.

— Заранее надо было условиться! — провозгласила с сильным акцентом, похожим на русский, начинающая чародейка. — Время не ждет, товарищи![41]

Джойс поставила плюс рядом с фамилией Сандерса и минус Кристине Бланко: правила строжайше запрещают упоминать об учебном характере операции, об ограниченном запасе времени. Сандерс нахмурился.

— Посовещаемся! — предложил он.

Новички встали тесным кружком, а когда секунду спустя разошлись, лицо Тины Бланко пылало, как советский флаг.

— По местам! — рявкнул Кен Сандерс.

Все подчинились. Сэр Реджиналд Фоквортингтон-Смайт обратился в серебристое сияние и рассеялся в дым, проскользнувший в главный коридор первого этажа. Хоро-ош! Теперь я молиться готов, чтобы он прошел выпускное испытание: здорово бы заполучить в Бюро настоящего эльфа! Вот кого гонять за выпивкой на ежегодном пикнике Бюро — спиртное всегда кончается раньше, чем устает честная компания.

Близнецы, Дон и Конни, приковали себя друг к другу наручниками; Тина потерла деревянный жезл о рукав; Кен взял ружье на изготовку; цыганка — она осталась в середине группы — прикоснулась к крошечному золотому крестику на груди и забормотала на латыни. Это, должно быть, Пэтрика, целительница. Дай ей Бог благополучно выдержать испытания: должен же кто-то вправлять мне кишки всякий раз, как из меня их выпускают.

Профессор Бертон защелкала переключателями, дверь в коридор со скрипом отворилась, все студенты нацелили свое оружие, но ни один не выпалил сгоряча. Молодцы!

— У кого есть при себе очки Бюро? — красивым баритоном произнес Дон.

Кен сунул руку в карман рубашки, замер и принялся охлопывать остальные карманы:

— Мог бы поклясться…

Сидя рядом со мной за пультом управления, Джойс прыснула и повертела на пальце очки.

— Я уж собиралась подменить их обычными темными очками. Вот бы они поломали головы, не увидав вообще никакой ауры! — прошептала она. — Да ладно, не будем пинать убогоньких.

Тьфу! И таким вот мы должны потом пожимать руку! Я смотрел на огромном экране, как студенты обследуют памятный нам всем чуланчик, забитый старой одеждой, — она распадалась в пыль при первом прикосновении. Ничего стоящего они не отыскали, — должно быть, размеры неподходящие. Кен едва не угодил в гигантскую крысоловку, прикрепленную к внутренней части двери, а Пэтрика обнаружила нацеленное на нее бритвенное лезвие. Это их слегка отрезвило, и как раз вовремя: в Бюро умеют исцелять великое множество ран (если только вам не оторвали напрочь голову), однако при нашей работе загнуться может любой в одночасье, а неосторожные, когда выйдут в мир, быстро погибнут, да еще прихватят с собой пару сотен гражданских.

Ребята быстро заглянули в ванную и двинулись дальше. Правильно сделали: вздумай кто-нибудь присесть на толчок — со всех сторон (из стен, пола, потолка) выскочат стальные иглы и… не вонзятся, правда, но остановятся в нескольких дюймах от бедолаги. Джойс начала было отключать ванную, но потом передумала: студенты могут, потеряв бдительность, совершить глупость или небрежность. Отдернув занавеску, они наткнулись на незапертую дверь с полустершейся надписью: «С…альня»; быстро заглянули туда, посмеялись и двинулись дальше. Джойс не отметила их действия ни плюсом, ни минусом. Занятно…

Сэр Реджиналд вновь явился перед ними, — раскручиваясь столбом дыма, материализовался и объявил, что коридор чист. Кадеты приободрились и быстрым шагом устремились на поиски железной драгоценности: заглядывали за портьеры, перетряхивали книги, приподнимали сиденья кресел, разобрали по винтику все лампы, опустошили цветочные вазы, приподняли коврики, простучали половицы и стены — пусто.

Пока они возились, я записал себе на память, что как только выберем в отряд нового члена, надо снова связаться с тюрьмой: разобрались ли, что такое наш лампи и откуда он взялся. Если образовался временной прорыв в то измерение, где обитает еще пара миллиончиков таких существ, — нас ожидают серьезные неприятности.