Александр Кондратов - Новый мир. Правила жизни Страница 53

— Ну и чем мне заняться?

На улицу и носа казать не следует. Неужели целый день придется взаперти провести? М-да, не очень приятно. Привык за два месяца к свободе, когда даже города не запирают в рамках, когда можно в любой момент выехать на бескрайние просторы на полном скаку. Красота!

Ну что же, будет больше времени на изучение книги. Думаю, мне стоит изучить ее очень внимательно — я теперь понимал, что это не справочник, а дневник человека, ну пусть не человека, ищущего разгадку тайны людей. И, кажется мне, если путешествие к занам недалеко от начала книги, то история мага окажется очень долгой и наверняка интересной. Возможно, я найду для себя важную информацию.

Над книгой просидел до самых сумерек. Жадно пожирал глазами страницу за страницей, до мельчайших подробностей изучал все картинки, что встречались в ней. Настолько погрузился в чтение, что ни разу не поднялся со стула за все время. А когда уже поздним вечером, с трудом оторвавшись от книги, попытался встать, то спину жутко заломило, в горле кто-то успел развести пустыню, а в голове бились набатные колокола. Короче, в себя пришлось приходить долго.

— Ну и чем мне заняться? — задумался я после плотного ужина.

Ночь уже опускалась на город, но до того позднего времени, в которое я вчера пришел в парк, было ещё далековато. Но, за неимением другого занятия, решил все-таки пойти прогуляться. Оделся в походную одежду. Было интересно, заметит меня графиня на этот раз или снова испугается? Если она вообще придет.

Почему-то решил вооружиться. Брал не только кинжал, но и пару метательных ножей. Если вчера у меня был крайний эмоциональный перегруз, то сейчас я был намного спокойнее, рассудительнее, паранойя взыграла. И даже в таком безопасном месте, как Дэвирис, не рискнул выйти безоружным, хоть и отказался от мысли взять меч.

И вот я, собравшись, покинул таверну через окно. Как бы ни хотелось, но нужно быть незаметным для всех, чтобы даже сторож не знал о моем уходе. Мало ли. Ему я и так показался вчера, хоть и не рассчитывал на очень уж необычное продолжение ночи. Хотя, если честно, я нисколько не жалею, что вчера пошел в парк. Давно я так не расслаблялся и не отдыхал, все дела да битвы.

И вот он — парк. Пришел к нему с той же стороны, с которой вчера ушел. Проще говоря, оказался около забора, за которым виднелись притоптанные местами цветы. Случайно наткнулся, конечно, но дорога именно к этому месту от таверны была наиболее удобной — минимум основных улиц, много извилистых переулков. Короче, дошел я без проблем.

Перемахнув через забор, пошел так же тихо мимо деревьев. Пройдя через клумбы, я, поколебавшись, сорвал букет. Рвал выборочно, по одному из разных мест, чтобы заметно не было. Букет получился красивым, даже удивительно. Я-то к подобной красоте никаким боком не отношусь.

— Ну что же, графиня, надеюсь, вы любите цветы.

Кстати, у меня лишь сейчас в голове пронеслась мысль. Я не смог увидеть вчера у девушки ни единого признака оборотня. Она была словно человек, возможно, именно поэтому я был так открыт и расположен к ней? Потому что подсознательно тянулся к ней, видя в ней привычный образ человека? М-да.

Усевшись на скамейку, кажется, ту же, что и вчера, скрыл под плащом букет и стал ждать. Я, казалось, даже вошел в транс. Не двигался, почти не дышал, но и не спал — я слушал. Каждый шорох или крик ночной птицы был для меня, как гром. Поэтому я еще издалека расслышал шаги.

Тихие, словно мышь кралась, размеренные шажки приближались ко мне. Скосив взгляд, я не увидел там, где должно, ни тени, ни человека, что эту тень должен отбрасывать. Но шаги то есть! Прищурившись, я заметил легкое дрожание воздуха.

Шаги приблизились вплотную, а когда между мной и графиней был один шаг, я резко вскочил, протянув вперед букет. Раздался тонкий вскрик, потом на меня обрушилась с кулаками девушка, возникшая из воздуха. Она была крайне возмущена тем, что я опять ее напугал, но, все-таки разглядев букет, протянутый ей, успокоилась и расплылась в благодарной улыбке. Приняв цветы, она сказала:

— Спасибо, очень красивые.

— К сожалению, такому бедняку, как я, не позволить себе и половины подобного букета, — развел я руками, — пришлось искать другие пути решения.

— Ага, бедняк! — она ткнула мне в грудь своим изящным пальчиком в перчатке, — На таких конях только бедняки и ездят! Да у меня вся стража от зависти потом исходила!

— Ну, конь не деньги, — пожал плечами я, — для меня мой конь — друг. А мериться друзьями — постыдно.

— Странно ты говоришь, — задумчиво сказала девушка. Мы медленно брели по дороге, звездное небо освещало нам путь, — я все никак не пойму, кто ты. Вчера ночью я была уверена, что ты обычный бродяга. Днем убедилась, что ты высокородный, просто почему-то ходишь в тряпье, а сейчас я в замешательстве.

— Даже не пытайся разгадать мою натуру, — грустно улыбнувшись, сказал я, посмотрев на небо, — боюсь, понять все, что творится в моей душе не под силу никому.

— Странный ты, — вздохнула девушка, — загадочный, говоришь странно, тоска в голосе проскальзывает.

— Не волнуйся, тоска эта то есть, то нет, — отмахнулся я, — какой смысл из-за нее беспокоиться?

— И неужели никак от нее нельзя избавиться? — участливо спросила девушка, — Может, нужны деньги, помощь? Я могу помочь.

— Ни деньги, ни что-либо еще не поможет, — вздохнул я, — понимаешь, со мной случилось то, что навсегда поселило во мне эту тоску. Она не сильна, но неутолима. И даже если получить то, из-за чего я тоскую, то все равно возникнет другая тоска. Так что лучше я буду жить, как живу!

— Ну не знаю, — задумчиво пробормотала девушка, — не расскажешь, по чему или… по кому твоя тоска?

— Сие великая тайна есть! — сказал я пафосно, сделав серьезное лицо. Но потом улыбнулся, подмигнул опешившей девушке и сказал, — А ты любишь песни?

— Песни? — удивленно спросила девушка. Резкий переход темы ее выбил из колеи. Но потом она ответила, — Люблю. А ты что, умеешь петь?

— Да так, немножко, — изобразив скромность, ответил я.

— А спой что-нибудь! — попросила девушка. Она оказалась разумной, решила больше не бередить мне старые раны.

— Что изволите, графиня? Спеть вам о подвигах ратных, о героях отважных, или о любви прекрасной?

— О любви! — уверенно ответила девушка, а на щеки наполз легкий румянец, словно сама засмущалась от своих слов. А может, показалось впотьмах.

— Ну, извольте оценить мой скромный певческий талант, — сказал я, прокашлялся и запел.

Пел, прикрыв глаза, погружаясь целиком и полностью в песню. Не столько важны слова, не столько важен язык, сколько важны эмоции, которые вкладываешь в каждое слово. А эмоций у меня было предостаточно.