Сергей Якимов - Дар Страница 54

Тумана не было. Никто из них не стал комментировать этот факт, хотя каждый про себя подумал, что это, возможно, и хороший знак.

Загнав «вольво» в гараж соседского дома, Андрей и Ольга остановились перед калиткой, ведущей во двор Судаковых. Молча осмотрелись вокруг, после чего девушка сказала:

– Ну, ни пуха!..

– К черту!

Вернувшись из созданного им безлюдного Узинска, который стал надежной ловушкой для Андрея Ковалева и его спутницы, Степан Судаков, естественно по своему желанию, оказался в собственном доме.

Он абсолютно не боялся быть обнаруженным соседями, которые здесь по-прежнему дежурили. Во время недавнего обыска, весь дом перевернули вверх дном, но его тайной комнаты так и не нашли. Да и не могли найти!

Не дотрагиваясь до музыкального центра и даже не трогая пульт дистанционного управления им, – еще одно преимущество обладания Даром – он включил свою любимую музыку и, скинув рубашку, подошел к зеркалу. Рана на груди практически затянулась, но еще оставался отвратительный шрам, который к тому иногда неприятно ныл. Поэтому те пять минут, которые у него были в распоряжении до первого визита в Город Отчаянья, как он назвал созданный им для изоляции парочки мирок, Стёпа решил посвятить исключительно себе, а точнее, своему здоровью.

Он уселся в своё роскошное кожаное кресло, вытянул ноги и закрыл глаза. Отключился от всего: от изолированной парочки и от планов сладкой мести, от прерванного вечера ужасов в школе, от замершего в страхе, пребывающего в полной его власти городка, даже от возможности нового обыска в его доме. Он думал лишь о шраме на груди и о его скорейшем исчезновении. Музыка расслабляла, помогая ему не думать ни о чем, кроме как о своём здоровье. В области груди Стёпа почувствовал приятное тепло, – самолечение шло успешно, и если бы сейчас он открыл глаза или бы взглянул на себя со стороны, то увидел бы, как шрам медленно, но верно рассасывается. Но он не хотел отвлекаться даже на такой пустяк, как взгляд со стороны.

В самом конце сенса лечения в мыслях Судакова откуда-то появилось словосочетание: «Второй шанс». Сначала он даже не понял, к чему оно относится, и что вообще значит.

Но понимание пришло очень быстро.

В том, что рана, которую он сейчас залечивает, не стала смертельной, и скрывается его второй шанс. Ведь получить пулю в грудь – это не шутка, и шансы выжить после такого ранения невелики. А он этот шанс получил! Благодаря Дару!

Появилась еще одна мысль, что вечер ужасов в школе был если не ошибкой, то плохо спланированной и подготовленной акцией, которая могла привести – и чуть не привела – к провалу. Эта мысль потянула за собой следующую: а стоит ли отправляться в Город Отчаянья?…

Стёпа даже открыл глаза и прекратил лечение, хотя на груди его еще оставался белый рубец.

Откуда появились эти мысли о втором шансе, неудачной акции, нежелательности визита? Ведь сам он не считал, что устроенное им в школе мероприятие воспитательного характера плохо спранировано и исполнено. И ни в коем случае не собирался отказываться от визита в Город Отчаянья! Вот насчет второго шанса он был полностью согласен… «Согласен с кем?» – усмехнулся про себя Стёпа, надевая рубашку и слегка подтанцовывая под свой любимый мотивчик. – «Ведь это мои собственные мысли!»

Поправив перед зеркалом копну рыжих волос, Стёпа подумал, а не изменить ли ему их цвет? Да и внешность, которой он был, мягко говоря, недоволен? Но тут же отрицательно покачал головой. Ведь школьный вечер, который был так некстати прерван Андреем Ковалевым и компанией, должен был включать в себя свидание со Светочкой Михайловой, и на нем он должен выглядеть точно так же, как и всегда, точно таким, каким Светик привыкла видеть его и насмехаться над ним. И свидание это обязательно состоится!

Но только после визита в Город Отчаянья!

Степа подошел к сделанному из дымчатого стекла журнальному столику, на котором находился один-единственный предмет: красивые золотые часы под оригинальным стеклянным колпаком. Стрелки их бежали с ненормально большой скоростью, ведь часы показывали время в ненормальном мире.

Стёпа сосредоточился на них, и, подчинившись его воле, стрелки начали замедлять свой сумасшедший бег. Вскоре стала различима секундная стрелка, а еще через несколько мгновений минутная совсем замедлила свой ход и остановилась возле двенадцати. Секундная стрелка продолжала бежать, но уже с нормальной скоростью.

– Итак, Город Отчаянья, – улыбнулся Стёпа, – почти десять часов… Только вот вечера или утра?

Он вновь уселся в своё роскошное кресло и закрыл глаза. Представил свой двор и увидел его залитым ярким солнечным светом:

– Доброе утро!..

Андрей представлял себе, что им предстоит нелегкий день, но никак не мог подумать, что настолько.

Сидеть в доме Последнего, находясь в постоянном ожидании, причем ожидании неизвестно чего, было просто невыносимо. Но необходимо! Здесь находилось связущее этот мир с нормальным звено. По идеи, Стёпа дожден был проверить его… Но опять же, полной уверенности в этом не было!

В девять утра они выпили чаю с испеченными вчера Ольгой пирожками и, захватив с кухни стулья, поднялись на второй этаж. Желания находится в запущенной, а тем более в Стёпиной комнате не возникало, поэтому они уселись перед большим окном в коридоре, с которого открывался вид во вдор: на садовые деревья, дорожку к калитке, на часть улицы. Отсюда были даже видны ворота гаража, в котором находился сейчас «вольво».

Созерцая всё это, они поговорили о прошлом.

О нормальном прошлом. Том, что лежало до 14 мая и казалось сейчас нереально далеким и нереальным. Все его проблемы, неприятности, кризисы, досадные ошибки казались теперь недостойными внимания мелочами.

Они поговорили о школьных годах, перескочили на менее удаленный период, вернулись чуть ли не в детский сад; выяснили, что несколько раз отдыхали на Черном море примерно в одном и том же месте, а в лето 1987 года – в одно и то же время, и вполне возможно могли даже видеть друг друга. Правда, в двенадцатилетнем возрасте и среди сотен других отдыхающих. Ради шутки, попытались-таки вспомнить, не видели ли они друг друга, рассказали, как выглядели, как обычно одевались – и выяснили момент, когда находились друг от друга на расстоянии не большем тридцати метров. Тогда на берег вынесли тело утонувшего человека, вокруг него собралась небольшая толпа, прямо на пляж приехал милицейский мотоцикл и «скорая помощь». Оба прекрасно помнили, что это была «Волга»-универсал. И оба помнили, что находились совсем рядом с собравшейся толпой, а оказаться в её числе им не разрешили родители.

А в ходе дальнейшего выяснения оказалось, что Андрей-таки видел Ольгу! Ему запомнилась огромная ямища метрах в четырех-пяти от воды, которую руками вырыли мальчишка лет восьми-девяти и девчонка чуть постарше. Андрей шел с родителями купаться и как раз проходил мимо этой ямы, глубиной, наверное, метра полтора. На дне её в грязной жиже как раз копошились эти двое, пытаясь углубить свой котлован. Перепачканная с ног до головы и даже волос девчонка в красном купальнике, цвет которого различить из-за грязи было довольно сложно, как раз выпрямилась. Он тогда подумал: «Фи, какое детство! А вроде моего возраста!».

Этой девчонкой была Ольга, а напарником – её двоюродный брат. Она, конечно же, помнила работу над котлованом, а вот проходящего мимо мальчишку – нет. Но всё равно просто невероятный факт их мимолетной встречи в прошлом был доказан! Они посмеялись над реакцией посчитавшего себя очень взрослым Андрея, еще раз удивились, насколько всё-таки мир тесен, и в наступившую в воспоминаниях паузу, Андрей обернулся, чтоб взглянуть в захламленную комнату.

За тот час, что они провели в коридоре второго этажа, он делал это несколько раз. Так, без особой цели, просто чтобы знать, не изменилось ли у них что-нибудь за спиной.

Вот и сейчас, бросив короткий взгляд на привычную картину сваленного на полу хлама, он повернулся обратно к окну – и, чуть не подскочив, словно ужаленный, развернулся обратно к комнате.

И как раз попал на момент, когда минутная стрелка часов переместилась на деление вперед. Но переместилась одним резким движением, а не медленно и плавно, как делала это раньше.

– Часы пошли! – тихо произнес Андрей.

Стёпа продолжал сидеть в кресле с закрытыми глазами.

Для начала ему нужно было найти сладкую парочку, но прежде чем начать поиск в городе, он решил осмотреть свой дом, а для этого необязательно было не то что открывать глаза, а даже вставать с кресла и покидать уютную комнату.

Оставаясь в кресле, он увидел пустующую комнату второго этажа. Часы, на которых держался этот мирок, находились на месте. Так как секундной стрелки на них не было, заметить, что они начали нормальный отсчет времени было довольно сложно. Пришлось бы дожидаться, когда двинется минутная. Но Стёпа не стал ждать этого, прекрасно зная, что часы сейчас будут показывать нормальное время, то есть минутная стрелка будет перемещаться вперед через каждые шестьдесят секунд, как ей и положено, а не раз в сутки.