Проклятие Саана - Александра Лисина Страница 54

— Есть же амулеты, которые скрывают ауры, — напомнил напарник.

— Да. Но они имеют очень характерное свечение. Так что если в подвалах управления нет своей телепортационной арки, то Леман еще здесь. Как и остальные выжившие.

— Думаешь, их будет много?

— Вряд ли больше десятка. Но нам достаточно сохранить всего троих, чтобы потом наладить работу заново.

Нардис с сомнением на меня покосился, но ничего не сказал. А спустя час, когда из управления перестали выходить люди, подобрался и, потянув носом воздух, прошептал:

— Пора…

— Мор? — негромко позвал я, зная, что без призрака нам будет сложнее совершить задуманное.

Передо мной тут же сгустилось темное облачко.

— Я слышу.

— В здание проникнуть сможешь?

— Защита рассчитана преимущественно на живых. Ну а та часть, что призвана отгонять мертвых, на меня не подействует. Хочешь, чтобы я поискал для тебя Лемана?

Дождавшись моего кивка, он усмехнулся и беззвучно растаял в воздухе, но через четверть часа вернулся и доложил:

— Он в подвале. Живой. С ним двое посторонних.

— Вот теперь и правда пора, — улыбнулся я и первым поднялся на ноги, одновременно накидывая на голову капюшон.

Глава 16

Леман уронил голову на грудь и прикрыл слезящиеся глаза.

Прошлая ночь далась ему нелегко, день прошел еще тяжелее, но больше всего его тревожили не потеря денег или репутации, а то, что он так и не понял, сумели эти сволочи дотянуться до Лу или же ей и Луизе удалось избежать облавы.

Каких-то двадцать лет назад он даже не думал, что когда-нибудь доживет до преклонных лет. Десять лет назад ни за что бы не поверил, что росшая вдали от него дочь вдруг сможет продолжить его дело. И вот, казалось бы, все разрешилось. Он все-таки отошел от дел, заполучил возможность искренне гордиться собственными достижениями и достижениями дочери. Казалось, риски лично для него наконец-то свелись к минимуму…

Как вдруг появились сначала мроны. А теперь еще и ИСБ одним ударом уничтожила все то, что он с таким трудом создавал много лет.

Предательство…

Кто бы что ни говорил, а все империи мира неизменно рушились именно из-за этого. Предатели всегда были, есть и будут. Однако Леман, сумев пережить предательство не единожды, пройдя через смерть обоих сыновей, дважды поднявшись с колен и начав все заново… Богини, он и впрямь не предполагал, что все это может закончиться именно так. Сейчас. Но что самое скверное, даже оказавшись в застенках ИСБ, он не мог даже примерно сказать, кто посмел ударить ему в спину. Все его слуги и слуги Лу были тщательно проверены, охрана перепроверена даже трижды, Нуму он верил как себе, да и в его способности разбираться в людях тоже не сомневался. Дочь не могла его предать по определению. Все колдуны и маги находились под магической клятвой. Вся верхушка теневого клана… абсолютно вся поклялась ему в верности, прежде чем он допустил кого-то из них до важной информации. Но даже так, как выяснилось, он упустил кого-то из виду, и вот теперь настало время расплачиваться за ошибку.

А ведь он готовился… готовился, как ему казалось, ко всему. Сменил жилье. Перестал появляться в привычных местах. Свернул почти все сторонние проекты, сосредоточившись на самом главном. Помог Нуму организовать вывоз наиболее ценного товара. Обеспечил сопровождение. Взял под контроль городские склады и схроны. Все дома, где он хотя бы ненадолго останавливался, были опустошены, а в магическую защиту встроено заклинание самоуничтожения на случай, если его попытаются достать именно там.

Месяца два назад он даже оборудовал отдельное логово, где мог бы переждать любые неприятности. Кроме Лу, Нума и пары проверенных людей о нем никто не знал. И вот вроде бы все было продумано, учтено и просчитано на несколько шагов вперед…

Как вдруг на тебе. Весь мир перевернулся вверх тормашками в тот самый миг, когда Леману донесли, что на столичные и одновременно окраинные базы началась массированная, четко скоординированная атака. А буквально через пару минут связь оборвалась, и в дверь его тайного убежища кто-то очень невежливо постучал.

Само собой, много народу он при себе не держал. Тайное убежище на то и есть тайное убежище, чтобы больше трех-четырех доверенных лиц никого туда не пускать. Но все же кто-то сдал императорским ищейкам координаты… причем кто-то близкий. Тот, кто заслуживал доверия. А в итоге убежище вскрыто, личная охрана полегла, слуги были убиты, тогда как сам Леман качался на грани беспамятства и из последних сил пытался удержать язык за зубами.

О нет. До пыток дело так и не дошло — у ИСБ имелись гораздо более надежные способы получения информации. Сыворотка правды — убойная смесь из природных и магически обработанных ингредиентов — вот уже несколько томительно долгих часов упорно ломала его волю, и Леман не знал, сколько еще сумеет ей противиться в попытке сохранить то единственное, что было важным.

Главное не раскрыть рта. Ни для ругательств, ни тем более для стона.

Леман не понаслышке знал, что стоит только начать говорить, как потом остановиться будет невозможно. Поэтому он молчал. Усиленно отстранялся от происходящего. Давил то и дело подкатывающую к горлу тошноту, не обращал внимания на боль. Не отвечал на вопросы. Не исполнял приказы. Он заставил себя не реагировать. Приучил себя к мысли, что все равно умрет. Впал в состояние почти что транса и в какой-то мере — да, постарался уйти от суровой реальности, но так гораздо легче. И надежнее к тому же, потому что в ином другом состоянии он бы непременно сломался, и вот тогда шансов у Лу точно бы не осталось.

В какой-то степени Леман был даже благодарен иэсбэшникам, что перед началом допроса его накрепко привязали к стулу. Веревки позволяли ему хоть как-то удерживать тело в вертикальном положении, потому что в противном случае он бы уже грохнулся на пол и валялся в ногах у дознавателей, как самый обычный, смертельно уставший и бесконечно больной старик, у которого не осталось ни сил, ни желания бороться.

Лет сорок назад он еще мог бы оказать достойное сопротивление. Лет сорок назад у него еще не болела спина, не ломило по утрам кости, да и искалеченная нога не давала о себе знать в самое неудобное время.

Она и сейчас его беспокоила, не позволяя окончательно забыться. Но,