Дмитрий Политов - Круг доступа ограничен Страница 55

– Дети-монстры? – переспросил Феклистов. – Вы имеете в виду учеников школы? Такие милые молодые люди. Серьезные не по годам!

– Убийцы они и садисты! – с чувством сказал я, но тут же задумался. – Однако на Страшном суде у них есть все шансы быть прощенными, ибо не ведают они, что творят! Не учили их различать добро и зло. И виноваты в этом, прежде всего, мои покойные родственнички, Макаровы, отец и сын. Порядок хотели сохранить, а вызвали хаос! Слишком долго пытались держать закрытым кипящий котел. Вот он и рванул!

Отмахнувшись от робких попыток Феклистова остановить меня, я слез с нар, чтобы осмотреть наших сокамерников. На первый взгляд выглядели они целыми, кровавых ран не было. Я перетащил их с пола на нары, обнаружив при этом, что тело одного из стражников напоминает резиновое – суставы рук и ног свободно гнутся в любую сторону. Он и еще один раненый сияли просветленными лицами годовалых младенцев, отмеченных печатью болезни Дауна. При более детальном осмотре выяснилось – у резинового отсутствуют глаза. В пустых глазницах не было даже век. Третий их товарищ более или менее напоминал нормального человека, вот только на его руках я насчитал по четыре пальца.

– Ор-р-ригиналыю! – прокомментировал я осмотр. – Павел Алексеевич, помогайте! Надо этих ребят в чувство привести.

Феклистов, пугливо озираясь на «пациентов», набрал воды и сунул мне кружку. Приближаться к черным ближе чем на метр он опасался. Я стал брызгать водой на стражников, но приходить в себя они не спешили. Тогда я стал просто лить воду им на лицо, как недавно проделал со мной профессор. Никакого эффекта! Чем же их так долбанули, что при отсутствии внешних повреждений они не подают признаков жизни?

– Проверьте пульс! – посоветовал маячивший у двери Феклистов.

Ага, точно! Что-то я сам не сообразил! Туплю, однако.

Пульс я искал долго. Ни на руках, ни на шеях он не прощупывался. То ли они уже того… то ли вены и артерии у них проходят в других местах. Неудовлетворенный результатом своих реанимационных действий, я махнул рукой.

Внезапно один из стражников открыл глаза, да так резко, что я даже отшатнулся.

– Воды! – отчетливо произнес черный и, снова закрыв глаза, тоненько, жалобно застонал.

Я пулей бросился к крану и быстро наполнил кружку.

– Накось, болезный, прими! – подсев к стражнику, я осторожно приподнял его голову и стал бережно поить.

Стражник глотал воду жадно, словно вернулся из ралли-рейда по пустыне. Напившись, парень (самый нормальный с виду, хотя и с некомплектом пальцев) прошептал «спасибо» и снова открыл глаза. На этот раз его взгляд был более осмысленным. Он внимательно оглядел меня, своих лежавших рядом товарищей, стены камеры, маячившего в отдалении Феклистова.

– Внутренняя тюрьма Управления… – печально вздохнул стражник. – Значит, все пропало – мы проиграли.

– Чем это вас так долбануло? – полюбопытствовал я. – Я слышан, что вас, «ночников», ломом не завалишь!

– Против лома нет приема! – хмыкнул стражник. Ого! Не ожидал от него проявления чувства юмора. – На каждую хитрую жопу найдется болт с винтом! На нас и правда почти никакие операнды не действуют. Но уж больно способные эти ребятишки… Кто бы знал, что так можно модифицировать простую «Каменную плеть»! Да еще и накачать ее таким количеством энергии! А вы, как я понимаю, тот самый пришелец, из-за которого весь Город второй день на ушах стоит?

– Не знаю, тот самый, или нет, – поскромничал я. – Хотя теперь это не имеет никакого значения – мы с тобой в одной лодке!

– Это понятно… – снова вздохнул стражник и попытался принять вертикальное положение. С моей помощью это ему удалось. – Не знаете, что случилось с Петром Алексеевичем? А то нас подняли по тревоге – мол, захватили командира. А кто захватил, зачем… Здесь уже бой вовсю шел, еще и мы в эту кашу влезли.

– Убили вашего командира, Петра Алексеевича Макарова, – сочувственно сообщил я парню. – Полковник Тропинин убил. Прямо на моих глазах. Тропинин всю эту кашу и заварил.

– Урод! – с чувством отреагировал на мое сообщение стражник. – Петр Лексеич уже давно хотел его убрать, да подходящей кандидатуры на замещение вакансии не было. Если только кого из наших… Так нас в Городе не любят, боятся. Хотя именно мы всех от призраков прикрываем. Ну… или пытаемся прикрывать!

Черный на целую минуту опустил голову. Командира поминал или о поражении жалел?

– Скажите, товарищ! – Стражник поднял на меня глаза, в которых все еще стояли… слезы. – А вы действительно родственник Петра Алексеевича?

– Действительно, – признался я, спиной чувствуя, как вздрагивает Феклистов. – Если быть точным – двоюродный внук.

– Вы на него очень похожи! – внимательно вглядываясь в меня, сообщил черный. – Особенно когда свет этак… по-особенному падает! Разрешите представиться? – стражник попытался встать, но я осторожно притормозил его порыв. – Командир первой роты батальона Особого назначения капитан Тарасов.

– А зовут-то тебя как, капитан? – усмехнулся я. Удивительно, но кто бы мне сказал сутки назад, что я буду мило беседовать с «Ночным стражником»… Батальон Особого назначения… Надо же! – Как тебя мама с папой нарекли? Если они были…

– Владимиром Петровичем! – гордо доложил стражник. Он вообще удивительно быстро приходил в себя. В отличие от своих товарищей… – Вы как будто думаете, что мы инкубаторские? Мы такие же люди, как и вы!

– Ладно-ладно! Не кипятись! – примирительно сказал я и вдруг неожиданно для себя самого протянул капитану руку: – А меня зовут Алексеем! Будем знакомы!

Тарасов удивленно моргнул и очень осторожно пожал протянутую руку своей четырехпалой клешней.

– А это, – я ткнул пальцем за спину, – профессор Феклистов. Павел Алексеевич. Да не прячьтесь, Пал Лексеич, подходите ближе! Похоже, что они не кусаются!

– Так с профессором мы уже знакомы! Встречались по службе. А вот насчет того, что мы не кусаемся… – капитан улыбнулся, продемонстрировав огромные клыки, от вида которых вампир нервно курил бы в сторонке, – это как посмотреть!

Осмелевший до того, что приблизился к нам на целый метр, Феклистов шарахнулся как черт от ладана и стремительно занял уже привычное место – у двери, на максимальном удалении от страшных «черных» людей. Я рассмеялся.

– Ну и шутки у тебя, капитан! Вижу, что ты вполне оклемался. Давай посмотрим, что с твоими сослуживцами.

Мы по очереди осмотрели остальных стражников. «Резиновый», по словам капитана, был без сознания, а второй уже мертв.

– Да, отвоевался Жорик Жуков, – печально констатировал Тарасов. – Жаль парня – самый молодой в моей роте. А вот Сашка, то есть сержант Александр Сысоев, парень крепкий. Может, и отойдет еще.

– Угу, если нам дадут на это время! – хмуро сказал я. – Я вообще удивляюсь, что вас оставили в живых! С их стороны куда безопасней держать вас в «холодном» состоянии.

– А может, им заложники нужны? – сзади раздался голос Феклистова. Пребывание в свободной республике Чечне, да еще во время первой кампании, сильно расширило его кругозор. – А? Пленные для обмена?

– Не понял! – честно признался я. – С кем меняться-то? Люди Тропинина весь Город, небось, захватили! И на что меняться? На сухари?

– Вот зря вы так, Алексей, зря! – даже обиделся Тарасов. – Во-первых – не всех наших положили! А во-вторых – объект для мены есть и весьма солидный. Хотя Третья рота, охраняющая реактор, вряд ли отдаст его в обмен на наши жизни.

– Не понял! – сдублировал я. – Что за реактор?

– В городе есть атомный реактор, – огорошил меня оживившийся Феклистов. – Вы думаете, электростанция Города на угле работает? Это, видимо, один из первых гражданских реакторов, построенный еще в начале пятидесятых. Ужасно примитивный, вроде самовара. По схеме очень похож на тот, что взорвался на Чернобыльской АЭС.

– Это что же? Они все шестьдесят лет на бомбе сидели? – повернулся я к профессору.

– Нет, конечно! – покачал головой Феклистов. – Дежурные смены, насколько мне объяснили (а был я там всего несколько раз), комплектуются по наследственному признаку – и из-за этого очень опытные и исполнительные. Им бы никогда не пришло в голову проводить эксперимент с отключением защиты, что привел к катастрофе Чернобыля. А после того как анклав закрылся для внешнего мира, бдительность удвоена – ведь эвакуироваться просто некуда.

– Слушайте! Так ведь это все меняет! – задумчиво сказал я. – Объект для обмена есть, но предложение может поменяться! Если среди охраны АЭС есть умные и решительные ребята, то они вполне могут предложить такую сделку: Тропинин возвращает всех пленных, а по большому счету возвращает все к статус-кво… А они не взрывают станцию!

Тарасов и Феклистов глядели на меня в полном обалдении. Манипулирование угрозой такого масштаба не укладывалось в их головах. Наконец капитан захлопнул рот и тихо произнес: