Павел Корнев - Пятно Страница 55

– Ну, пока вроде не набегают…

– То – пока.

– Ладно, хватит болтологией заниматься. Пора отстрел начинать. Тащи сюда свою шарманку.

– А чего сразу я?

– Думаешь, из снайперской винтовки всех положить получится? Нет, патронов не хватит.

– Понятно. – Я сходил за автоматом и вернулся к федералу. – Только у меня на такой дистанции с меткостью проблемы могут быть.

– Ерунда, одного завалим, остальные сразу кучковаться начнут. Главное, момент не упусти.

– Хорошо.

Я вздохнул и огляделся по сторонам. Тоска. С одной стороны непонятные мутанты и руины, с другой стороны – сгоревшие машины и разбомбленные дома. Да и серое небо над головой обрыдло уже.

Ненавижу крыши. Просто ненавижу.

В подвале еще можно сделать вид, будто ничего не произошло; здесь – нет. Не удастся обмануть самого себя, как ни старайся. Если только глаза закрыть, но это совсем уж маразм.

– Ну и чего ты соляной столб из себя изображаешь? – хмыкнул Кузнецов.

– Да так. – Я улегся на рубероид и упер ствольную коробку в край крыши. – Ты подстрели тогда одного, чтобы остальные поближе подошли.

– Легко.

Федерал прицелился и потянул спусковой крючок. Тащивший куда-то карданный вал грузовика скорпионоваран мотнул головой и принялся судорожно щелкать клешнями. Следующая пуля свалила его на землю, и вокруг моментально образовалась стайка самых разнообразных существ.

Разнокалиберные пауки и похожие на орангутангов, но при этом абсолютно лысые гуманоиды, парочка ящеров, заметно превосходивших размерами остальных выходцев из чана с биомассой, и даже закутанный в неизменный плащ черный человек.

Этот задерживаться у мертвого тела не собирался, поэтому я начал именно с него. Поймал на мушку удаляющуюся фигуру и поспешил утопить спусковой крючок. Автомат задергался, словившего несколько пуль в спину «сварщика» сбило с ног, и он свалился у обрушившейся стены склада. Ствол тут же увело в сторону, но сейчас это сыграло мне лишь на руку – длинная очередь прошлась по нелепым созданиям, и во все стороны полетели куски осклизлой плоти и обломки искусственного хитина.

Когда пули впустую зацокали по бетонным обломкам, я прекратил стрельбу и заметил, как Кузнецов в три выстрела подбил паука, уже почти добежавшего до укрывавших космический корабль руин, но еще несколько особей помельче успели нырнуть в один из ощерившихся арматурой проемов.

– Продолжаем! – досадливо прикрикнул на меня опер и поменял магазин винтовки.

Я промолчал и вновь упер приклад в плечо. Приметил несколько «орангутангов» и открыл по ним огонь. Очередь прошила двух лысых обезьян, вернулась и зацепила еще трех, которым так и не хватило ума попытаться удрать.

Избиение младенцев, да и только.

Толчки приклада в плечо, приглушенные хлопки выстрелов, тихое шипение охлаждающего потроха автомата газа. И никаких эмоций. Разве что капелька азарта. Как в тире.

А как иначе? Все же не людей и даже не инопланетян расстреливаю, а нечто совсем уж непотребное. Нельзя так над природой глумиться. Богу Богово, а кесарю кесарево – на самом деле очень мудрый принцип.

Почувствовав, что меня начинает заносить куда-то не туда, я на миг убрал палец со спускового крючка и помотал головой.

– Ты в порядке? – забеспокоился Кузнецов.

– Да накатило что-то непонятное, – сознался я. – Будто паров бензина или еще какой дряни надышался.

– Ерунда какая-то, – поморщился явно тоже почувствовавший неладное опер, потом вновь принялся выцеливать суетившихся внизу созданий, но почти сразу опустил снайперскую винтовку. – Что за дела?

– В смысле?

– Куда все мартышки подевались?

– Это лысые орангутанги, что ли? – уточнил я и глянул вниз.

И точно: ящеры-мутанты валяются, пауки – те, которых подстрелить не успели, – вокруг них носятся, а вот обезьян как не бывало! Нет, мертвые никуда не делись, но живые в едином порыве куда-то сдернули. И это совсем не радовало.

Какой тир? Тут мясорубка скоро начнется!

– Мать, мать, мать! – вскочил на ноги Кузнецов. – Выпасли!

– В смысле?

– Сюда!

Я подскочил к краю крыши, глянул на стену и обомлел: используя даже самые незначительные трещины и выступы, подоконники и кабели, к нам забиралось никак не меньше двух десятков обезьян. Будто прилипшие к стенам, лысые твари ловко скользили вверх, и не приходилось сомневаться в том, что им удастся без проблем преодолеть и остававшиеся этажи.

– Бляха-муха! – выругался я и, стараясь справиться с совершенно некстати накатившим головокружением, встал на самом краю. Судорожно сглотнул и, опустив ствол, вдавил спусковой крючок. Неудобно захваченный автомат задергался, но все же прошедшая вдоль стены безжалостной косой очередь смела на землю сразу десяток обезьян.

Затем я отбежал немного в сторону, прицелился и вновь открыл огонь. Вот только выплюнувшее несколько пуль оружие вдруг замолчало, и отстреливавший вырвавшихся вперед тварей Кузнецов заорал:

– Патроны!

Обливаясь холодным потом, я рванул к оставленному у люка рюкзаку, судорожно расстегнул молнию и нашарил запасной магазин. Трясущимися руками перезарядил оружие и обернулся к метнувшемуся за «калашниковым» федералу.

– Прикрывай! – рявкнул тот и, отбросив «Винторез», подхватил АК-9. – Быстрее!

Я вскочил на ноги, и тут над краем крыши показались сразу две головы с одинаковыми, будто отлитыми из плохого пластика, сморщенными мордами и мутными глазами.

Вскинув автомат, я прижал приклад к плечу и утопил спусковой крючок. Первому псевдоорангутангу тяжелые пули просто снесли половину черепа, и во все стороны брызнуло серое желе искусственных мозгов и обломки микросхем; второй успел приподняться, и потому короткая очередь, пробив грудь, скинула его вниз.

– Прикрываю! – крикнул я.

Кузнецов с АК-9 на изготовку подбежал к краю крыши и принялся отстреливать уже добравшихся до четвертого этажа обезьян. Неожиданно в нескольких метрах от него, одним махом перемахнув через край, возник лысый биоробот, и я вновь открыл огонь.

Попал в плечо; сила удара развернула тварь на месте, а в следующий миг угодившие в спину пули буквально смели ее вниз. Не теряя времени, я подскочил к оперу и принялся помогать ему уничтожать изрядно поредевшую стаю. Вдвоем дело пошло быстрее и вскоре о контратаке напоминала лишь груда распластавшихся на газоне тел, заляпавшие асфальт бурые брызги крови вперемешку с кусочками мозгов да дрожь в усталых руках.

– Тебе что было сказано?! Прикрывать?! – неожиданно заорал федерал, убедившись, что опасность миновала и все твари мертвы. – Так какого хрена ты ко мне полез?!

– Так я и прикрывал вроде.

– А если бы сзади зашли? Нас бы обоих вниз скинули!

– Ну, не подумал…

– Не подумал он! – возмутился Кузнецов. – Не делай так больше!

– Хорошо, – кивнул я и начал расстреливать остававшихся во дворе пауков.

– Хватит, уходим! – прикрикнул на меня опер и присел рядом с ранцем. – Не нравится мне все это.

– Да уж, хорошего мало. – Я подхватил заметно полегчавший рюкзак и остановился у люка. – Какой план действий?

– Спускаемся на первый этаж, из окон расстреливаем тех, кого не заметили с крыши, и бежим к кораблю, – на миг задумавшись, выдал Кузнецов и неожиданно добавил: – И никакой самодеятельности! Ясно?

– Ясно.

– Вот и замечательно. – Федерал вытащил из рюкзака инъектор, сморщился, вкалывая себе какую-то гадость, и подозвал меня: – Иди сюда!

– Чего опять? – насторожился я. – Антибиотики рано пока.

– Это универсальная вакцина, мало ли какая инопланетная зараза на корабле встретится.

– И откуда взялась такая замечательная вещь? – Лишний раз колоть себе какие-то непонятные химикаты не хотелось, но, как ни крути, на ноги меня опер весьма оперативно поставил. – Только не говори, что наши светлые умы разработали.

– Лингеры поделились, – сознался Кузнецов, прикладывая резиновый кругляш инъектора к моему запястью. – Да не дергайся ты!

– Ух, блин! – зашипел я от крайне болезненного укола. В голове зашумело, будто после залпом выпитого натощак стакана водки, на глазах выступили слезы. Но вскоре меня перестало штормить, и лишь покрасневшая в месте укола кожа так и продолжала саднить. – Больно!

– Сейчас пройдет. – Федерал смахнул с лица слезинки и, закидывая за спину ранец, уточнил: – Ну как?

– Вроде нормально. Только непонятно, почему ты эту штуку напоследок оставил. Не лучше ее заранее вколоть было?

– Ты понимаешь, – отвел взгляд Кузнецов, – у прививки возможны побочные эффекты…

– Какие еще побочные эффекты?

– Нехорошие. А без немедленной госпитализации – летальные.

– Ну ты гад! – выругался я.

– Лучше было тебе ее не колоть? – хмыкнул опер. – Чтобы сдох от какой-нибудь инопланетной заразы?

– А по-твоему, лучше из-за побочных эффектов загнуться?

– Да не переживай ты так! Самый ранний срок их проявления – третьи сутки после инъекции. Успеем до больницы добраться при необходимости.