Путь тьмы - N&K@ Страница 55

Глава 47

Уже не один десяток раз Никаниэль наблюдал остаток жизни у различных живых существ. У животных тот походил на колышущуюся пелену, едва державшуюся, чтобы не сорваться, у разумных напоминал саван, тем более яркий и плотный, чем дольше душе оставалось до встречи с богами. Доводилось Нику и срывать этот саван, обращая жизнь в некроэнергию, а тело в невесомую горсть праха.

Но, глядя на бесконечное полотно отмеренного Ванессе срока, принц и представить не мог насколько могущественным должен быть некромант, чтобы сдвинуть тот хотя бы на толщину волоса. Не говоря уже о том, чтобы отнять. Можно ли вообще подобным образом убить бессмертного?

Тем не менее, Никаниэль не был бы собой, если бы не сумел взять себя в руки. Слишком многое ему довелось пережить, чтобы и дальше стоять с открытым ртом, словно эльфенок впервые увидевший единорога. А потому, заставив себя не думать о природе оказавшегося перед ним существа, строго заявил:

— У меня есть вопросы.

— И ты не отпустишь меня, пока я все не расскажу? — грустно улыбнулась кендер.

На мгновение задумавшись, Ник решительно кивнул.

— Ну тогда спрашивай. Обещаю отвечать честно. Но знай, не все ты сможешь понять, а из того что поймешь — не все придется тебе по нраву. Иногда лучше жить в неведении…

И куда только девалась смешливая неунывающая полурослица, готовая в любой момент помочь и поддержать спутников. Пусть по-простому, по-детски, непременно ввернув что-нибудь про летающих радужных свиней, но зато всегда тепло и с искренним состраданием. Теперь же, глядя в глаза Ванессы, принц видел в них бесконечную печаль и мудрость того, кому не суждено когда-либо умереть своей смертью.

— Тот дневник. — начал Никаниэль, поднимая давно интересовавшую его тему. — Он же не был на самом деле дневником некроманта, да?

— Да. — не отпираясь, согласилась малышка. — Это была кендерская книга рецептов. Причем весьма неплохая. Кому еще придет в голову смешать в одном блюде фрукты, овощи, мясо, острый перец и залить все это сладким сиропом?

— Значит ты брала все из головы?

— Ну да. Пришлось.

— Но зачем?

Откинувшись спиной на ствол мертвого дуба, Ванесса задрала голову. По нижней ветке, смешно взмахивая крыльями, скакал галчонок. Тот щебетал, радуясь лучам ласкового солнца, и время от времени бросал настороженные взгляды на расположившихся внизу собеседников. Вдруг им тоже вздумается подняться наверх и отобрать его жучков? Улетать галчонку совсем не хотелось.

— Знаешь, — полурослица вновь посмотрела на Ника, — когда я впервые тебя увидела, то сразу задумала отправиться в совместное путешествие. Твои золотые глаза сверкали в «Птице Удаче» ярче огня в камине, обещая удивительные приключения, достойные сказок, баллад и прекраснейших песен. Я уже сложила несколько. Правда не все из них веселые.

Кендер подняла с земли палочку и принялась крутить ее в руках.

— Я даже кошелек твой одолжила, чтобы потом вернуть и привлечь внимание. Но потом… — она взмахнула палкой словно это была шпага. — Потом решила, что лучше не вмешиваться. Все-таки личность с золотыми глазами несет…

— Да-да. Я это сто раз слышал. — резко перебил ее принц. — Почему тогда в итоге пошла?

— Захотелось. — задорно улыбнувшись, пожала плечами Ванесса. — Все-таки, несмотря на возраст, я все еще кендер. И, увидев тебя во время той заварушки в Тике, не смогла удержаться. Когда еще удастся так поразвлечься! К тому же, в отличие от некоторых, я никаких обещаний не давала.

Миниатюрная женщина вновь задрала голову и устремила взгляд ввысь. Вот только Никаниэлю показалось, что смотрела она не на топорщащего перья галчонка, а гораздо выше. Куда-то, куда не проникают взоры простых смертных.

— Так что на счет дневника? — вернулся к изначальному вопросу Ник. — Ты не могла знать, что я ищу некроманта.

— А я и не знала. — полурослица случайно сломала свою палочку, но затем соединила обе половинки, и те удивительным образом срослись обратно. — Я краем уха услышала твой разговор с тем желтокожим шинкацу. Казуран, кажется? Вы обсуждали некромантию, и я решила, что тебе это интересно. Я, правда, с ней плохо знакома, но да и книжицу ты считал дневником, а не учебником, так что… Удачно все сложилось, правда?

Голубые глаза Ванессы как обычно светились детским любопытством и незамутненной радостью, но теперь они не могли провести принца. Один раз увидев истинную сущность кендера, он больше не мог забыть, что полурослица — совсем не та, за кого себя выдавала. Она всю дорогу обманывала Никаниэля.

Как и Малем.

Как и каждый, с кем доводилось сблизиться Нику.

Все они лишь использовали доверчивого эльфа для достижения своих целей.

Но не делал ли принц то же самое?

— Как получилось, что вместо некроэнергии я увидел эссенцию естества? — задал следующий вопрос Никаниэль. — И что она вообще такое?

На миг Ванесса задумалась, словно решая отвечать ли вообще на этот вопрос, но, наконец сказала:

— А ты знаешь почему у кендеров нет своей магии? — она склонила голову набок, отчего стала напоминать маленького любознательного мышонка. — У каждый расы Альйона есть, а у нас — нет.

— Потому что если бы кендеры умели еще и колдовать, миру очень быстро пришел бы конец? — недовольно буркнул Ник.

— Нет-нет-нет. — полурослица заливисто рассмеялась и хлопнула себя ладонями по коленям. — Хотя, может, и да. Но дело не в этом. Видишь ли, мы — чужие в этом мире. И, говоря «мы», я имею ввиду не кендеров, а все-все расы. Включая и вас, эльфов. Когда-то давно мы пришли сюда и объявили Альйон своим. Но на самом деле это не так.

Принц нахмурился. Больше всего услышанное походило на очередной бред неуемной малявки. Вроде свистящего камня или поцелуя ветра. Однако царившая вокруг атмосфера отнюдь не способствовала веселью. Наоборот, отчего-то Никаниэлю казалось, что все так и есть. Но как в подобное можно поверить?

— Изначально магия была общей и единой для всех. — рассказывала тем временем Ванесса. — Это было удивительное время. Время великих свершений и истинных чудес. Нас было слишком мало, места хватало всем, и мы творили, перекраивая мир под нужды сородичей. — кендер мечтательно закатила глаза, погрузившись в воспоминания. — Достаточно было пожелать, и равнины обращались царапающими небо горами, а на месте цветущих лугов разливались бескрайние моря. Вечнозеленые леса, нетающие ледники, текущие вспять реки — это и многое другое удалось породить магам тех времен, одной лишь силой воли менявшим реальность.

Галчонок на ветке пронзительно чирикнул, будто подтверждая слова полурослицы. В несколько прыжков он подскочил поближе, внимательно посмотрел на двуногих и принялся тщательно чистить перышки. Но Ник не сомневался, что тот тоже внимательно слушает. Пусть даже и не понимает речи светловолосой малышки с выразительными голубыми глазами.

— А потом была война? — догадался принц. Он не забыл о своих вопросах, но упускать возможность узнать историю магии тоже не желал. Силу подобных знаний сложно недооценить.

— Да. — не стала отрицать Ванесса, печально склонив голову. — Первыми схлестнулись дварфы и дракониды. Тех и других стало слишком много, и они по-разному видели как должны выглядеть и кому принадлежать горы. А уйти уже было некуда. Все территории давно поделены. — кендер беспомощно развела руками. — Потом начали двигать границы орки с эльфами. Гоблины, огры и тролли объединились против людей. Не отставали и прочие. В то жуткое время все жили в страхе и напряжении. Ведь магические поединки заканчивались мгновенно, а побеждал в них тот, чей разум оказывался более гибок и натренирован. Проигравший же исчезал бесследно.

— И тогда вмешались боги? — поинтересовался Никаниэль.

— В то время не было богов. — полурослица встала, отряхнулась и с ногами залезла на торчавший из земли корень. — Те кто жили здесь до нас, уже ушли. А новые… Новым еще предстояло обрести свое могущество. В погоне за господством на Альйоне расы постигали все более и более высокие вершины освоения родной магии этого мира. Некоторые, вроде эвенгаури и майонарха, сошли с дистанции, не оставив после себя даже следов. А когда уничтожение стало грозить самом у Альйону, выжившие собрались на первый ракатош.

— Ракатош? — удивился Ник.

— Так назвали съезд представителей всех рас. — пояснила Ванесса. — Позже это слово забыли. И тем забавнее, что люди вновь изобрели его, используя