Война - Павел Сергеевич Чалый Страница 56

— Приветствую тебя, Величайший! — Дедуля прошёл до середины кабинета, грохнулся на колено и склонил голову.

— Прекращай! — Я поморщился. Никак не привыкну. — Присаживайся! — Открылась дверь, в неё вошёл Ми'ко, сдержанно кивнул и молча прошёл к креслу, напротив старика. Старый гневно на него посмотрел, но Ми'ко не обратил на это внимания.

— Прежде всего, я хочу извиниться за своих сородичей, за предательство! — Он опять склонил голову.

— Ты то здесь причём?

— Мы, миа'сы!

— Хм. Понимаешь Ми'ту, смысл в том, что мы, для остальных миа'сов просто люди, которые где-то там! Нас не знают там, зато нас знают здесь! И вот здесь, твоё предательство станет самым страшным ударом в спину нам! Понимаешь? — Он выпучил глаза.

— Нет, что ты, Величайший! У нас даже и в мыслях не было этого!

— Последствия будут жуткими для всех! Понимаешь, у нас история страны подробно рассказывает о таких событиях. Так вот, мы добрый и отзывчивый народ, мы всегда всем, во всём помогаем, всегда открыты. Но если нас предают, остановить машину возмездия очень тяжело. Не перебивай! — Я поднял руку, увидев его желание что-то сказать. — Я просто предупреждаю. Пока в нашем отношении не задумано зло, всё будет хорошо. В противном случае, это будет геноцид, с тотальным уничтожением. Я понятно объясняю?

— Да! — Старик кивнул и нервно сглотнул.

— Добро должно быть с кулаками, Ми'ту, запомни это!

— Я понял тебя, Величайший! Прости нас! Мы уже нашли предателя и казнили его, это оказался один миа'с с джориноса! Его имя проклято навеки и не достойно того, чтобы его слышали твои уши! Старейшина Нижнего острова, передал полномочия приемнику и принёс себя в жертву, во имя улучшения отношений с вами!

— Понятно! Молодец, что тут скажешь! Хотя, если бы он пообщался с тобой на эту тему, то можно было бы всего этого избежать!

— Я полностью с тобой согласен! Сейчас всё идёт к тому, что я стану главным старейшиной нашего народа. Сейчас уже становится понятным, что ваша расса будет здесь доминировать, на Истэре, я имею ввиду. И так как я здесь, я буду говорить всем что и как делать! И советоваться тоже все будут со мной! — Он многозначительно поднял подбородок.

— Я рад за тебя! Надеюсь ты меня услышал и понял! — Я откинулся на спинку кресла и сложил руки на груди. Ми'ко, во время нашего диалога, молчал.

— Я понял тебя, Величайший! Понял и сделал выводы! Я могу идти?

— Да, да, конечно, не смею задерживать! — Я кивнул.

— Ми'ко, ты идёшь? — Старейшина поднялся с кресла.

— Да! — Гоблин тоже, неспешно встал.

— Ми'ко, скажи жене, чтоб зашла к Ксюше! Есть вероятность, что у неё появится работа!

— Хорошо, Сергей, спасибо, я передам! — Оба гоблина скрылись за дверью.

Так, ну что, я посмотрел записи, может обед? А может ну его на… и короткий день? Я опять связался с Ксюшей. Ксюш, какие у меня здесь дела, на сегодня?

— Да вроде всё… Да, всё!

— Ну и отлично, я обедать!

Правда голодным я не был и поэтому возник около подъезда и поднялся на седьмой этаж, где жили армяне. После звонка в дверь, мне открыла молодая ушастая казашка, в коротком халатике.

— Здрасьте, а где хозяева квартиры? — Казашка сначала широко открыла глаза, а потом бухнулась на колено и склонила голову. — Эй! Блин!

— Кто там? — В прихожей появился Жорик. — О! Здарова, братан! Проходи! Эй! — Он потрепал джоринку за плечо. — Давай, иди на кухню! Пива нам притащи! Пойдём в гостинную, ара! Мишаня, братуха, давай в гостинную, Серый пришёл, есть же!!! — Он посмотрел на меня, махнул рукой, позвав за собой. Джоринка скрылась на кухне, а из двери одной из комнат, появился Миша. В одних шортах, выставив на показ свою армянскую, волосатую грудь. Мы прошли в гостинную, пожали друг другу руки, я плюхнулся на диван, а пацаны расселись в креслах, вокруг небольшого журнального столика.

— Ара, рад тебя видеть, отвечаю вася!

— Я тоже, есть же!

— Взаимно, мужики! — Я улыбнулся обоим.

Вошла джоринка с разносом. На разносе стояло три высоких пивных бокала с тёмным пивом и пиала с кириешками. Она молча расставила всё это на столики и молча удалилась. Я взял бокал в руку, кинул горсть сухарей в рот, отпил пива и откинулся на спинку дивана. Армяне взяли с меня пример.

— Чё, как дела в государстве? — Жорик с улыбкой посмотрел мне в глаза.

— Цветёт, государство! — Я улыбнулся в ответ.

— Красавчик, ара! — Миша кивнул, с чем-то соглашаясь. Я отпил сразу половину бокала и закусил сухарями.

— Пацаны, я к вам по делу!

— Погоди! — Миша отпил пиво, поставил бокал, поднялся с кресла, прошёл к тумбочке под телевизором, достал оттуда ключи и протянул их мне. — Вот, возьми, мы вася хотели в понедельник принести, ну я говорил тебе, а раз ты здесь… Это от хранилища с побрякушками и всякой, вася, мелочью! — Он вернулся в кресло.

— Да, вот ещё кое что! — Жора вытащил из под стола большой блокнот и протянул мне вытащенную из него бумажку. Миша закурил и подвинул к себе пепельницу, стоявшую на столе.

— Чё это? — Я покрутил бумажку с цифрами в руке.

— Это, вася, шифр! А это ключи! — Он ткнул пальцем на ключи в моей руке.

— Ага, я вижу! И чё?

— Братан, не тупи, это от хранилища. В сбербанке, где ты нас видел в тот кон!

— Ааа, и чё там, нормально?

— Нормально, вася, в кг не скажу, но несколько сотен кг точно есть, в натуре тебе говорю!

— В натуре! — Жора поддержал карифана.

— Ладно, я понял! Я собственно по другому поводу зашёл! — Я допил пиво.

— Ай, говорил же, не томи да! Пиво будешь ещё? — Жора указал на пустой бокал.

— Нее, от души! — Я скривился выставив руки вперёд. — Короче, дело такое… Вы видели стрекоз?

— Это та хреновина, что сегодня на пустыре приземлилась? — Миша махнул рукой в сторону пустыря.

— Та самая! — Я кивнул. — Это мы на ней прилетели! Так вот, мы планируем организовать государственную авиакомпанию! И я хочу поставить вас во главе этой темы! — Я посмотрел в глаза обоим, они остались невозмутимыми. — Но есть одно «но»! — Центральный офис будет в столице джорини и если вы согласитесь, то вам придётся туда переехать! Ну чё? — Они задумались.

— И как ты себе это представляешь?

— Элементарно, покупаем там дом-в центре, организуем офис, вы нанимаете персонал и погнали. Вы ребята мирные, да и сами говорили, что красть уже не у кого, значит мирные дела! —