Алексей Калугин - Начало Страница 57

– А что если сказать им, что мы специально приехали для того, чтобы провести обследование? На предмет выявления какого-нибудь эндемичного заболевания? Скажем, вирусного энцефалита?

– Думаешь, это сработает?

– Не знаю. Но попробовать-то можно?

– Держите тарелки, сейчас тряханет малость, – предупредил Камохин.

И, следуя указаниям бортового навигатора, свернул с асфальтированной дороги на одноколейный грунтовый проселок. Судя по тому, как заросла дорога, пользовались ею нечасто. Машину тряхнуло только раз, когда она переезжала через кювет, да и то не сильно. Как только колеса нашли колеи, движение снова сделалось почти незаметным.

– Игорь, ты сам-то поесть не хочешь? – окликнул приятеля Брейгель. – Давай я сяду за руль.

– Нет, я потом, – мотнул головой Камохин. – Когда до места доберемся.

– Не думаю, что выдавать себя за врачей – хорошая идея, – сказал Осипов. – Если мы сделаем так, то местные будут относиться с настороженностью к любой нашей деятельности за пределами этого фургона. Да и не факт, что они согласятся проходить обследование.

– Тогда кем же мы им представимся?

– У нас есть документы, подтверждающими то, что мы являемся представителями Государственной комиссии по борьбе с загрязнением окружающей среды.

– А такая есть на самом деле?

– Да какая разница? Главное, что у нас есть бумаги. С гербами и печатями. В соответствии с легендой, неподалеку от Косогорья упал спутник. И мы должны убедиться, что в окрестностях не произошло загрязнения окружающей среды гептилом.

– На спутнике, летающем вокруг Земли, нет никакого гептила, – заметил Орсон. – Гептил используется только при запуске ракеты-носителя.

– Ну, значит, спутник упал во время запуска.

– Откуда же его запускали, если он упал в Архангельской области?

– Док, ты никогда не слышал про Плесецк?

– А что, это где-то рядом?

– Настолько рядом, что на нас прямо сейчас может свалиться отработанная ракетная ступень.

Орсон посмотрел на аварийный люк в крыше.

– Шутишь?

– Да уж какие тут шутки. Плесецк – рядом.

– Ну, хорошо, допустим, мы из этой самой комиссии по охране чего бы там ни было. Что дальше? Каковы наши действия?

– Крис собирает образцы. Все, как обычно, в такой ситуации – грунт, воздух, вода, продукты питания, – и проводит предварительный анализ. Если кто-то из местных согласится сдать кровь на анализ – замечательно. Но ни в коем случае не следует их к этому принуждать. Ян, ты, если не против, будешь помогать Крису.

– Я ничего не понимаю в биохимии.

– Научишься, – ехидно усмехнулся Орсон. – Я тебе все объясню. С теми приборами, что оснащена эта машина, и знать-то ничего не нужно – они все сами за тебя сделают.

– Поможешь Крису в общении с местным населением, – уточнил задачу Осипов. – Ну, и, если что, обеспечишь прикрытие.

– Вот это мне понятно, – кивнул Брейгель.

– Мы с Игорем тем временем осмотримся на местности, попытаемся поговорить с местными. Я думаю, единственная причина, по которой предыдущей квест-группе не удалось обнаружить разлом – он находится внутри одного из домов. Куда их попросту не пустили.

– Если бы было так, то их десканы должны были засечь пакаль, когда они по деревне ходили. Хотя бы у одного, да запищал.

– Я не знаю, ходили они по деревне или нет. В отчете сказано только то, что поиски разлома в окрестностях деревни Косогорье результатов не принесли. Понятно – в окрестностях. Такое впечатление, что местные даже не пустили квестеров в деревню.

– А какая у них была легенда?

– Никакой. Они были уверены, что местные легко пойдут на контакт с представителями любой властной структуры. Не сработало. Так что нам, фактически, придется начинать с нуля. На первом этапе наша главная задача – найти разлом и попытаться выявить суть данной аномалии, понять, что происходит в Двадцать Четвертой Зоне. После этого решим, что делать дальше. – Сколько времени отвели нам на квест?

– Во времени мы не ограничены. Главное – результат.

– Понятно. Не будет пакаля – нашу группу расформируют.

– В ЦИКе это обычная практика.

– Кирсанов обещал мне полную свободу действий. Он, естественно, рассчитывает на нашу результативность, но не до такой степени, чтобы ставить существование группы в зависимость от того, сколько пакалей мы принесем.

– По-моему, Док-Вик, у тебя период увлеченности Ка-Ка-Ка. Да, вы мило с ним поболтали, выпили кофе, он рассказал тебе о пакалях. Но это не означает, что ты стал его партнером. Мы на него работаем.

– Мы делаем общее дело.

– Это он тебе сказал?

Осипов задумался. Вообще-то, он не мог дословно вспомнить, что именно сказал Кирсанов, но что-то в этом духе.

– Не обижайся, Док-Вик, – Брейгель похлопал Осипова по коленке. – То, что мы получили классную машину, то, что наш квест не ограничен во времени, то, что нас кормят ухой из ресторана – все это здорово. Да что там, просто замечательно! Что б я так жил изо дня в день! Но, ты знаешь, по-моему, Игорь прав. Не стоит воспринимать все, что сказал Кирсанов, в серьез.

– Это обычная практика руководителя, – заметил Орсон. – Кого-то он приближает к себе и гладит по шерстке, кому-то грозит кнутом. В результате в коллективе создается атмосфера здоровой конкуренции.

– О! – указал пальцем на англичанина Брейгель. – В корень зришь, Док!

– Не знаю, – недовольно пожал плечами Осипов. – Вы ведь даже не знакомы с Кирсановым.

– Хочешь сказать, он не похож на других миллиардеров?

– Он заинтересованный человек!.. Он прекрасно разбирается в том, чем занимается!..

– Естественно! Как бы иначе он заработал свое состояние! Но вся проблема в том, что, оказавшись наверху, герой начинает воспринимать тех, кто не сумел вскарабкаться до одного с ним уровня, только как рабочий материал.

Умом Осипов понимал, что, скорее всего, в том, что говорят сейчас его коллеги, присутствует доля истины. И, может быть, эта доля не так уж и мала. Но ему страшно не хотелось в это верить. Наверное, он был идеалистом, потому что привык думать о людях хорошо до тех пор, пока они своими действиями не доказывали обратное. В общем, это свойство, присущее всем хорошим людям. Человек, который сам не способен на подлость, уверен, что с первого взгляда распознает подлеца. Увы, как правило, это не срабатывает. Но, обжегшись в очередной раз, он снова и снова сует руку в огонь. Такая уж у него натура. И никуда от этого не деться. Осипов хотел думать, что Кирсанов ведет с ним честную игру уже хотя бы потому, что так ему было комфортнее. Ему не нравилось все время думать, что его могут обмануть, и не хотелось постоянно решать, где еще его могут подставить. Как будто ему больше нечем было заняться! Ему и сейчас не хотелось спорить, доказывая свою правоту. Он просто не видел в этом смысла. Ведь даже если он окажется неправ, это ничего принципиально не изменит.

Конец спору положил Камохин. Очень вовремя, надо сказать.

– Да какая нам разница, мужики. Мы делаем свое дело. И, когда мы в квесте, мы ни от кого не зависим и никому не принадлежим. Разве не ради этого мы здесь? Ну а то, что времена нынче сложные, так в том никто не виноват. Для того, чтобы крепче спать, нужно меньше болтать.

– Так было во все времена, – усмехнулся Брейгель.

– Ну а в чем тогда проблема? – не оборачиваясь, пожал плечами Камохин.

– Как это, в чем? – недоумевающе вскинул брови Орсон. – В нас! В «серых»! В той игре, которую они с нами ведут! В том, что наступил Сезон Катастроф!..

Что, разве этого мало?

– Не путай котлеты с мухами, Док, – отпустив ненадолго руль, помахал рукой Камохин.

– Что? – не понял англичанин.

– Док, «серые» и все, что с ними связано – это за пределами той работы, что мы выполняем для ЦИКа, – попытался объяснить Брейгель. – Проведи мысленно границу. Вот здесь – пакали, – он двумя ладонями взял воображаемый кубик и переставил его налево. – А вот здесь – «серые», – он переместил другой кубик направо. – Про пакали нам известно примерно то же самое, что и всем. А вот насчет «серых» наше мнение расходится с мнением руководства Центра. Кирсанов считает «серых» врагами, работающими на его конкурентов…

– Потому что у него нет достоверной информации, – вставил Осипов.

– Совершенно верно, – согласился Брейгель. – Я даже готов предположить, что информацию о злонамеренности «серых» подкидывают Кирсанову не только неудачливые квестеры – это было бы слишком просто и глупо, – но и притаившийся в ЦИКе злодей, засылающий в аномальные зоны «черных» квестеров. Но вся проблема в том, что имеющуюся у нас информацию мы обязаны хранить в тайне. Потому что есть очень высокая вероятность того, что разглашение ее будет всем нам стоить жизни. Разве мы этого хотим?

Брейгель вопрошающе посмотрел на Орсона.

– Не хотим! – уверено мотнул головой англичанин.

– Вот именно! – щелкнул пальцами фламандец. – Поэтому, с одной стороны, мы спасаем мир, разыскивая пакали, с другой, – спасаем самих себя, собирая достоверную информацию о «серых» и «черных» квестерах. Конец этой двойной жизни придет только после того, как нам удастся раскопать зарывшегося в Центре «крота».