Михаил Белозеров - Дорога мертвецов Страница 57

– Проходите, – сказала она Косте. – Я не буду вам мешать.

– Я хочу излечиться… – выдавил из себя Костя, не смея прямо смотреть ей в глаза.

– Считай, что уже излечился, – мимоходом ответила она, сделала три шага и растаяла в воздухе.

Бараско лежал без сознания. Без сознания лежали и Гайдабуров с Березиным.

Косте сделалось тоскливо, словно он потерял любовь. Он все время проверял в себе это чувство. А теперь оно сделалось таким огромным, как солнце, что он не мог соизмерить его и с чем-либо в самом себе.

Жора тоже добавил:

– Шли себе мирно, шли… А теперь?!

– Разговорчики! – подтянул Калита дисциплину.

Жора замолчал и воинственно шмыгнул носом.

– Все принимали решение?! – напомнил Калита. – Все! Поэтому нечего валить с одного на другого. Если мы вернулись в Зону или даже вышли из нее, такова судьба. Не повезло. Что делать? Бывает! Здесь не жарко. Вода близко. Объявляю сутки отдыха. Жоре и Андрею произвести разведку местности. Но без фанатизма!

Сам он снял рюкзак и расстелил коврик, что для него было нехарактерно. Не любил Калита комфорта. Поэтому Сергей Чачич страшно удивился и тоже расстелил коврик и разлегся, радуясь праздному моменту.

– Слушай, правду болтают, что у 'шара желаний' всего три сокровенных желания?

– А, какая разница? – махнул Калита. – Черт его знает, где теперь этот 'шар' искать.

– Я бы пошел на север, то есть на юг. Говорят, он на юге между двумя экскаваторами висит.

– Понимаешь, Сережа, – сказал Калита, – у меня такое ощущение, что мы маху дали. Только не знаю, где и как ошиблись. Теперь бы живыми домой вернуться.

На самом деле, Калита знал, где они ошиблись. Если бы не Сашка Ген, вернулись бы они в вентиляционную систему, нашли бы свой вход в Дыру, а там и до 'шара желаний' рукой подать. А так… Не рассчитали они сил ни физических, ни душевных. Не было больше у них надежд, одна усталость.

– Я бы порыскал по окрестностям.

– Ты вспомни, сколько их не вернулось, – вздохнул Калита.

– Кого?

– Ну, сталкеров. Толпа! Очень много. Потому что все хотели разбогатеть. Не получилось у нас в этот раз. Будем ждать следующего. Главное без фанатизма подходить к проблеме.

– Тебе хорошо, – возразил Чачич, рассматривая облака, – ты встряхнулся, как собака, и снова готов к подвигам, а я устал. Смертей у нас много. Это плохо.

– Да, жаль ребят, – сказал Калита, тоже испытывая смертельную тяжесть в груди, и провалился в сон.

Приснились они все ему: Леня Куоркис и Юра Венгловский. Будто бы пью они пиво втроем в 'Кошачьем глазе' на 'Чеховской' и так им хорошо друг с другом. Они ему рассказывали, как они живут и что с ними происходит. Но ведь же умерли, думал Калита, слушая их во сне. И такая безмерная тоска навалилась на него, что он проснулся с мокрыми глазами.

Должно быть, он проспал очень долго, потому что когда его разбудил Дубасов, было жарковато и солнце висело как раз за верхушкой ивы, а роса высохла.

Чачич проснулся и вытаскивал из волос репейники. Разведчики тоже все были в репьях, а еще мокрыми, как после кросса. Дубасов поведал:

– Хуторок тут недалеко. Дорога странная, кольцами. Озера есть, одно в другое переливается. Народа никакого.

– А ловушки?

– Ни одной не заметили.

– А скот?

– Две буренки пасутся на лугу.

Черт, где же мы? – удивился Калита. Там где ловушки, домашнего скота не бывает. Эту аксиому знают даже сталкеры-салаги. Куда нас этот 'трикстер' по имени Марья Ивановна завел? Значит, мы почему-то вышли из Дыры и даже из Зоны?

– А что в хуторке?

– В сам хуторок мы не входили, с полчаса понаблюдали. Кто-то есть. Дымом пахнет.

– Ладно, – поднялся Калита. – Идем на хутор. Оружие держать наготове. Мало ли что! Но как всегда без фанатизма. Не дай бог кого-нибудь зацепим. Хлопот не оберешься.

Они пошли.

Дом стоял на пологой стороне холма, в старом саду. Наверное, хозяин был старым или больным, потому что земля в под деревьями была сплошь усыпана гниющими яблоками, а дом обветшал. Калита понюхал воздух. Действительно, печь топилась совсем недавно, должно быть, с ночи.

– Командир! Командир! – горячо зашептал в динамик Жора Мамыра. – Хозяйка появилась.

– Где?

– С моей стороны по воду пошла.

– Чачич, за мной! Шлем только сними, а то напугаем всех.

Они пробежали двор. Хорошо хоть собаки не было. И очутились на крыльце. Калита потянул дверную створку. Дверь скрипнула и подалась. Изнутри пахнуло теплом и едой.

Вначале они попали на веранду, где под лавками на полу были рассыпаны яблоки, потом через темные сени – в чистую горницу.

– Вот те на! – удивился Чачич, опуская автомат.

Стол ломился от еды. Здесь было все: и соленые, и свежине огурцы, и картошка с мясом, посыпанная укропом, и самогон в бутылке, заткнутой кукурузным початком, и пахучий домашний хлеб, нарезанный по-крестьянски большими ломтями, а еще квашеные помидорчики, капуста, сметана в чашках и отварная курятина.

Калита тоже опустил оружие. У обоих потекли слюнки.

– Пожалуйте, гости дорогие! – дверь в глубине комнаты распахнулась, на пороге стояла Молодуха, из-за ее плеча виновато выглядывал Жора.

– Картина Репина 'Не ждали', – прокомментировал Калита. – Это что ж, все для нас? – спросил он, и его почему-то не насторожило это обстоятельство, словно все было в порядке вещей.

– А для кого? – удивилась Молодуха.

Была она высокой, статной. С яркими губами и огромными глазищами. Господи, подумал Калита, усаживаясь на почетное место во главе стола, где же вас делают такими?

Молодуха села от него по правую руку и первым делом налила каждому по большой чарке. Только они за них взялись, как Жора закричал:

– А Андрюха? Вот же его место!

– Точно! – согласился Калита, не в силах оторвать глаз от прекрасной Молодухи. – Как это я запамятовал?! Дубасов, Дубасов, – произнес он в микрофон. – Слышишь меня? Снимай пост и дуй сюда. Мы тебя ждем.

Дубасов, как дух, возник через секунду, занят свое место, бросив рюкзак и оружие в углу, и они выпили. Крякнули и принялись за еду. Через минуту, когда утолил первый голод, Калита спросил:

– Хорошие у вас места, тихие, богом забытые. Рядом никого нет?

– Так кто же здесь будет, кроме нас? – удивилась Молодуха.

– А-а-а… Ну да, ну да, – согласился Калита.

Выпили еще по одной. И тут же, не закусывая, по третьей, и Жора стал говорить громче обычного, а Дубасов стал искать мясные кусочки пожирнее. Чачич же налегал на квашеные помидоры и капусту.

– Что же я сижу?! – встрепенулась Молодуха. – У меня же еще мясные щи есть!

– Давай щи! – развязано воскликнул Жора, и Калита незаметно погрозил ему пальцем.

Молодуха подхватилась, косой мотнула, каблучком притопнула. Калита загорелся:

– А где твой муж? – начал он издали.

– Да какие нынче мужья? – в свою очередь спросила она скромно, возясь у русской печки. – Скажете тоже!

– Без мужа, чай, тяжело? – гнул свое Калита.

– Может, и тяжело, только кто признается? – натужно ответила Молодуха и поставила на середину стола горшок со щами и открыла крышку.

По горнице распространился душистый, кисловатый запах щей, сваренных на мясе.

– Ну-у… Вы, например?

– Я?! – безмерно удивилась молодуха. – Я уже замужем была… три раза, – добавила она разливая по тарелкам щи.

Выпили еще по две и принялись хлебать наваристые щи, не забывая о черном хлебе и зеленом луке, который макали в соль.

– И что? Так вот никого и не полюбила? – спросил Калита покровительственно.

– Нет, почему? Я всех своих мужей любила…

– А меня полюбишь? – набрался храбрости Калита.

– Тебя? – словно удивилась она. – Так ты ж мне не муж!

– Ну и что? – окончательно расхрабрился Калита. – Дело поправимое.

– Ох ли, Андрей Павлович?

– О-па?! – безмерно удивился Калита, и голос его осел. – А откуда ты мое имя-отчество знаешь?

– Так оно у вас на внутренней стороне шлема написано. Должно быть, по армейской привычке написали, Андрей Павлович? – ответила она лукаво.

– Точно… – вовремя среагировал Калита и перевернул шлем. – Это я так, проверяю.

– А ничего проверять не надо, – гордо сказала молодуха и вскинула голову так, что свою Калита тут же потерял.

– Ну тогда выпьем?!

– Выпьем!

Выпили не одну, а две. Жоре захорошело. Он вообще, плохо переносил алкоголь. Он начал что-то было напевать, но его никто не поддержал, потому что у него всегда было плохо со слухом.

– Я, Зинаида Ивановна, извиняюсь, готов жениться хоть сейчас. Да как бы грехи не пускают.

– Знаю я ваши грехи. Женат, поди, на Большой земле-то?

– Не буду врать, – сознался Калита. – Женат, Зинаида Ивановна, женат. Так это ж разве жена? Вот вы!..