Максим Волосатый - Легион выродков Страница 57

И навстречу стене огня, вознамерившейся охватить почти остановившиеся корабли Легиона, рванулась точно такая же стена, которая встретила, перемешала и закрутила в немыслимых воронках и вихрях поток высвобожденной энергии. Полыхнуло на всех обзорных экранах. Красотища-а-а…

И тут же из-за прекрасного в своем неистовстве огненного полотна показались тупые рыла кораблей. Мойлы пошли в атаку, не дожидаясь, пока сенсоры и датчики очухаются после этой энергетической вакханалии.

Весьма рискованно, надо отметить. Но эффективно. Хубы выродков такого не ожидали. Я, к слову, – тоже. А вообще странно, я что-то не припомню за «селедками» такой склонности к рисковым импровизациям. Или это сказывается присутствие файратов?

Никаких «или». Это точно прием файратов. Именно сплюснутые крокодильи морды их истребителей первыми вырвались из пляшущих огненных сполохов. И нашим ребятам пришлось туго.

Но были и плюсы. Мало, но были. Был, точнее. Один. И этим единственным хорошим моментом, который я успел отметить перед тем, как жаркая карусель нового боя закрутилась уже между двух орбит, было то, что крайняя правая точка нашего построения начала движение до появления файратов. Эрик Сванич распознал все маневры противника, подготовился и тоже собрался продемонстрировать крокодилам несколько новых фокусов. Не все же им одним удивлять наивных выродков.

И тут рыбно-крокодиловый строй долетел до нас.

Глава 13

За следующие двадцать минут я потерял, наверное, килограмма два. В основном с холодным потом. Файраты оказались на высоте.

Из-за огненного полога их, казалось, выскочило раза в два больше, чем было минут пятнадцать назад. Что, кстати, очень могло быть. С маскировкой, как показала недавняя стычка, у крокодилов все на высоте.

Пресловутый щит выродков был разодран в первые же минуты. В клочья.

И вот тут надо отдать должное хубам Легиона. Никакой паники. Разрезанные мощными ударами файратов части щита тут же собирались вновь. Получалось или нет – неважно. Важно то, что они взаимодействовали. Помогали, прикрывали, поддерживали друг друга. Хаоса в управлении не случилось.

И точно так же четко и слаженно действовали отдельные корабли внутри этих частей. Да, выродки теряли корабли. Зачастую – вместе с пилотами. Но на их место в схеме тут же вставали другие. Хубы ли их так вовремя направляли, сами ли они были настолько организованы – я не понял. Но факт оставался фактом. Превосходящим силам мойлов-файратов продолжали противостоять организованные воинские подразделения. Даже Сванич поверил в качественную организацию обороны и вернулся в строй, предварительно продырявив несколько мойловских кораблей.

Но никакая организация и никакое умение не спасут тебя, если ты один вышел против десятерых равных тебе бойцов. А файраты, увы, спецами признавались на класс выше. И поэтому космическая баталия, расцвечивающая орбиты двух планет во все цвета звездного спектра, медленно, но верно сползала вниз. Вниз – к поверхностям Базы-1 и Базы-2. «Селедки» с файратами стремились разделить силы Легиона надвое, выдавить их на низкие орбиты и прижать к поверхностям. Туда, где у большинства тяжелых кораблей не будет пространства для маневра, и туда, где их смогут достать противоорбитальные батареи, уже размещенные на поверхности. А наземные орудия, как известно, теряя в подвижности, приобретают в мощи. Слаженный (и, что немаловажно, более точный) залп двух-трех противокосмических установок гарантированно отправлял в металлолом любой истребитель или опорник. «Люстре» тоже мало не покажется.

И вот, пока пространственная схватка, ворочаясь в черноте космоса и плюясь искрами разрядов, медленно закручивалась вокруг двух орбит, я сидел, стискивая зубы, и наблюдал, как воюют другие. И ничего не мог сделать. Удар, выстрел, короткие приказы Сипалы, быстрые жесты Финилы. И выматывающая тряска лок-болтанки. Влево-вправо, влево-вправо, вверх-вниз, наискосок. И опять: влево-вправо… И ведь даже не угадать, куда прыгнет в следующий раз, чтобы не болтаться тряпичной куклой. На том и построено: ты не угадаешь, не угадает и противник. Пока воюешь сам, не замечаешь этих прыжков, а когда вот так, как я, сидишь без дела, то каждый маневр через собственную шкуру пропускаешь.

А самое обидное то, что именно изматывающее ожидание и безделье крейс-пилота является залогом успешного боя. Потому что если в бою потребовался крейс-пилот, значит, дело плохо.

Тьфу, ну что у меня за язык такой, а? Даже подумать не успел толком – и на тебе!..

Через весь большой центральный экран Финилы наискосок протянулась четкая пунктирная линия. Хуб группировки, а может, и сам командоре, назначил волне датана Аглая новый район драки. Поэтому наша волна и называется «мобильной». Четкая, пульсирующая ядовито-желтым линия уводила нашу «люстру», вместе со всеми «люстрами» волны, от Базы-1, к которой нас почти прижали, и вела точно напротив – на Базу-2, чья орбита вдруг (я только сейчас заметил) как-то особенно сильно расцвела красным. К «селедкам» подошла помощь. Еще?!

– Егор, уходим, – раздался в наушниках голос Сипалы.

Внизу передо мной замерла Илла. Все правильно, определение способа переброски остается за мной. Как решу, так она и нарисует задачу истребителям.

Так, и что будет быстрее? Собирать всех истребителей на консоли и рвать одним кораблем или не терять время на общий сбор и прыгнуть дружной толпой прямо сейчас? Полчаса лета до Базы-2 для истребителей – не бог весть что. Хотя скорость у них, конечно же, будет пониже. Да и траектория полета в этом случае видна, как на ладони. Но собирать всю эту толпу, выдирая ее из круговерти боя…

– Общий сбор! – Все, я решился. – Ник, попрыгали к ним. Внимание всем, включение крейс-двигателей.

Илла понимающе кивнула и начала вычерчивать траектории для истребителей. Согласна со мной? Вот бы еще и мне самому с собой согласиться. Но, скорее всего, я сейчас на самом деле прав. Самая опасная часть боя – это даже не прорыв укрепленных рубежей и не атака превосходящего противника. Самое опасное – это отступление. Во всех других случаях ты изменяешь окружающую реальность сам. Творишь что-то, создаешь вероятности и шансы для себя. А при отступлении ты можешь только бежать. Бежать и надеяться, что ты выбрал правильный маршрут. И что противник не успеет занять оставленный тобой участок пространства до того, как ты убежишь достаточно далеко. А он успеет, поверь, он обязательно успеет. Вот именно поэтому потери при отступлении под огнем практически не уступают потерям при прорыве обороны. И именно поэтому я решил дать ребятам шанс выскочить из боя под прикрытием орудий «люстры». Ну, и заодно, за время, пока летим к Базе-2, механики хоть и коротко, но осмотр проведут и мелкий ремонт успеют сделать.

Все, все мысли – в сторону. Включение крейс-двигателей в бою – ситуация более чем нестандартная и требует нешуточной концентрации. Вектор тяги основного движка при включении не должен диссонировать с маневровиками лок-пилота, иначе корабль так закрутит – не выберешься. Есть даже название для этой (к сожалению, не такой уж и редкой) проблемы – «праща». Она случается, когда разнонаправленные тяги двигателей закручивают корабль в непредсказуемом штопоре, а через несколько секунд вектора совпадают, и неготовым к этому пилотам остается только наблюдать, как «люстра» (ну, или подобный ей корабль) стартует с бешеным ускорением в случайном направлении, подобно выпущенному из пращи камню. И хорошо, если это оказывается чистый участок космоса. Бывало, такие сошедшие с ума «люстры» крушили собственные боевые порядки почище любого линкора противника.

Стресс-диагностика предназначена как раз для таких случаев. Запуск. Есть подтверждение о готовности. Данные о готовности двигателей – норма. Оповещение команды.

– Три секунды до запуска крейсов, – мой голос мне самому слышался сейчас как будто со стороны. – Пристегнуться. Лок-пилот, пауза на счет «два». Все готовы?

Ясен космос, никто не готов и не будет, но эту фразу произносят все и всегда. Она показывает начало отсчета.

– Три, – как можно громче сообщил я в микрофоны шлема. Вокруг вспыхнуло короткое шевеление. Ага, вспомнили, что не пристегнуты?

Мама моя, так я и сам не пристегнут. Где эта чертова кнопка системы пеленания пилота? А, вот она.

– Два!

Ай, больно. Натягивающиеся ремни резанули ключицу и ногу. Ну, да ладно, стартуем, стартуем… Ник уже аварийно отрубил тягу, лок-болтанки больше нет, в нас могут попасть в любой момент. Ну, я уж постараюсь не дать им такой возможности.

– Один! Поехали.

Рычаг вперед!

Никто, наверное, сейчас не скажет, зачем и почему на максимально автоматизированном судне для включения двигателей требуется рычаг, подающийся вперед. Может быть, такие штуки использовались нашими предками, а флот их сохранил? Может быть, все может быть. Вот только почему подобная чушь всегда лезет в голову при старте? Тут каждая миллисекунда важна, а треклятое подсознание забивает голову всякими глупостями.