Владимир Чистяков - Несносная Херктерент Страница 57

Танк останавливается. Не слишком дружелюбно разворачивает башню. Газует, и выбросив сноп пламени из выхлопной трубы, исчезает в ночи.

Директор и Яроорт переглядываются.

— Отвлекающий маневр, значит?

— Точно так.

Земля за дорогой считается уже территорией «котов». «Сордаровцы» там не будут ловить своих. Директор не исключение. Что же, танк и экипаж теперь предоставлены своей судьбе. Директор помнит, что у одного из корпусов «кошачьей» стоит восьмидесятимиллиметровая полевая пушка, выпущенная в те же года, что и танк. Конечно, она вовсе не противотанковая… Бояться, на деле, нечего. Своей Херктерент у «котов» нет.

— Яроорт, а вы не обратили внимание, что за сооружение на башне установлено? Что-то я не помню, что бы стандартные «пятерки» оснащались чем-то подобным.

— Не могу знать, профессор. Танковый отдел не ставил Генштаб в известность.

Пинок, означающий приказ «Стоп».

Марина высовывается из башни. Кричит десантникам.

— Вон их пушка, давайте и её прихватим.

Херктерент стоит на башне.

— Снимай с тормозов! Разворачивай орудие!

Нагибается, поджигая очередную партию ракет. Асбестовый нагрудник, позаимствованный от защитного костюма пожарных надет не зря. Его дополняет каска танкиста времен прошлой войны с кольчужной сеткой, защищающей глаза. Ожоги бы точно были, ибо несколько ракет стартовали не совсем туда, куда нацеливалась.

Ракеты с воем уносятся в направлении, где, как показалось Марине, шевельнулись кусты. «Коты» больше не показываются. Кажется, они решили, что на территорию школы ворвался самый настоящий мирренский танк.

— Ну, долго там? У меня ракеты не бесконечные!

— Готово! — отзывается Дмитрий.

Фонтан огня взвивается в небо, расцветая пышными цветами. Стартовал сигнальный фейерверк. «Генштаб», увидев его поймёт — удалось!

— Красота! — выдыхает второй десантник; Марина опять забыла, как его зовут.

Лязгает танк, лязгает прицепленное орудие.

Мехвод как-то вяло реагирует на команды-пинки. Только с третьего раза уяснил, что надо поворачивать. Марина сидит, сцепив зубы. Не зря пишут, что на первых танках служба была не сахар. Этот хоть и не из самых первых, но всё-таки первый танк классической компоновки. И тут тоже особого комфорта не наблюдается. Хотя теперь это уже и не совсем танк, а как-никак первый в мире самоходный ракетомёт. Личное изобретение Марины. Надо отцу написать, пусть подкинет в Технический комитет идейку. Марине и на разгром настоящего врага ничего не жалко.

У Главного корпуса, наверное, вся школа. Танк выглядит, словно в бою побывал — весь закопченный, фары разбиты.

Из башни выбирается фигура в асбестовом нагруднике и шлеме с кольчужной сеткой, с приклепанного к корме решетчатого «хвоста» спрыгивают двое в одинаковых шлемах бойцов штурмовых групп, полностью закрывающих лицо. Втроем открывают передний люк и вытаскивают мехвода.

Он виснет на руках штурмовиков.

Четверку, словно вернувшуюся с полей Первой войны, не узнают. Они все грязные и закопченные, под стать своему танку. Одежда местами прожжена.

Командир, расстёгивая каску, выходит на пару шагов вперёд. Засовывает руку под нагрудник. Сорванная каска с лязгом падает на брусчатку.

Во вскинутой вверх руке — развернувшееся до земли знамя.

В чумазом командире с трудом узнают младшую Херктерент.

По толпе, нарастая, катится гомон.

Вырывается в единое.

— Гардэ!!!!

Херктерент мгновенно оказывается поднятой на руки, потрясает знаменем. Орет что-то нечленораздельное. Орут все вокруг.

Победа!!! Невероятная Победа!!!

«Коты» посрамлены! Не просто посрамлены. Опозорены на веки-вечные!

Херктерент сидит за излюбленным столиком в углу у окна. В радиусе десяти метров — чисто. На столе, как обычно, книги. На другом конце зала необычайно шумно, но пока Марину не трогают, она тоже никого трогать не будет. А задирать кого-либо, заведомо слабее тебя в присутствии Херктерент — тебе же дороже обойдётся.

Толпа человек в двадцать подходит к столику:

— Херктерент, ты в шахматы играть умеешь?

— Допустим… — похоже, опять что-то против неё затевается. Марина отодвигает книгу и смотрит на спрашивающего фирменным взглядом, уже заслужившим прозвище змеиного. Один на один действует безотказно. Но тут их много, и толпой они смелые. Почти все особо неприятные Марине, а некоторые ещё и Софи. Когда мнения сестер о ком-либо совпадают — большая редкость.

— Хорошо или как?

— В чемпионатах не участвовала, а так неплохо. Я, в общем-то, занята, так что излагайте кратко, или валите быстро. У меня не все работы к завтра ещё написаны.

— Чемпион школы по шахматам хочет с тобой сыграть. Прямо сейчас.

— А я вот не в настроении. Уроки делать надо, — тут-то Марина врёт, всё давным-давно сделано, но уж больно охота от этой компании избавится, да побыстрее, и желательно без мордобития.

— Тогда все будут знать, что ты струсила, и в мозгах у тебя куда меньше, чем в кулаках. Драться-то мы все горазды, а вот обыгрывать…

Марина поняла, что стала жертвой очередной провокации. Прямыми действиями ничего сделать не смогли — перешли к обходным.

Излишне демонстративным жестом отодвигает книги в сторону.

— Прошу.

Чемпион не вызвал у Марины особых эмоций — типичный старшеклассник-отличник в очках. Какой-то даже робкий слегка. Похоже, его самого какой-то интригой втравили в не слишком нравящееся ему дело.

За его спиной — наверное, все, сколько-нибудь интересующиеся шахматами. А так же большинство тех, кто Херктерент не любит. За спиной Марины — никого. Она знает все прозвища, которыми награждена за глаза. Одно из них — «чёрная крыса». Что же, те кто думают, что загнали крысу в ловушку, скоро пожалеют о ошибке.

— Я — чёрными!

Явно для проверки, чемпион пробует взять Марину на «детский» мат. Ха! Не на ту напал! Чуть заметно усмехнулся. Схватка пошла всерьез. Болельщики имеются только у одного из участников.

— Иш ты, как увлеклась… Надо с ней было на что-нибудь поспорить… На интерес какой-нибудь…

Марина сквозь зубы выцеживает:

— Следующим играю с тобой. На интерес. Если выиграю — отрежу ухо.

Спал с лица и сразу куда-то делся.

Марина продолжает игру. Шум всё сильнее. Каждую взятую чемпионом фигуру приветствуют восторженным воплем. Взятую Мариной — скорбным молчанием.

— Она сдвинула пешку! Херктерент — жулик!

Марина кладет на стол сжатые кулаки. Губы вытянулись в нитку.

— Никто пешки на D3 не трогал, — спокойно сказал чемпион, — Херктерент играет по правилам.

Накалом страстей битва не уступит иной настоящей. Марина сосредоточена как никогда. Малейший промах — и всё. Победа не принесёт решительно ничего — все как считали её наглой зазнайкой, так и продолжат считать. Поражение — все будут смеяться вослед. Поражение — гибель всей славы несносной Херктерент. Чемпион всегда сможет сказать «был не в форме», «вокруг слишком шумели», «я не мог играть в такой обстановке» — и ему простят поражение. Марине нужна только победа. Интересно, откуда узнали, что она неплохо играет в шахматы? Софи наверняка разболтала. Но об этом думать будет позже. Все против неё. Ну да, война и честность издавна несовместимые понятия.

— Шах!

Император чёрных прячется за башню. Белый советник сдвигается на клетку. Окончание партии будет классическим. Мат в три хода. Из-за кривой ухмылки Херктерент виден клык. Рука расслабленно висит над доской. Она смотрит на чемпиона взглядом безумца. Бессильная ярость пылает во взгляде. Вокруг молча торжествуют. Непобедимая Херктерент разбита. Вдребезги! Наконец-то! Сразу вспоминаются все давным-давно зажившие синяки. Перекошенное, почти безумное лицо Херктерент стоит их всех! Сейчас она возьмётся за башню…

Рука зависает над ладьёй… Секунда… Вторая… Яростный взгляд цвета морской волны продирает до костей. Оскал превращается в злорадную ухмылку. Глаза смеются. Без злобы, просто с недоброй иронией. Рука вместо башни хватает пехотинца на второй клетке. Улыбка чемпиона, словно в замедленном кино, превращается в гримасу. Он не зря считается лучшим шахматистом школы. Первым понял, что разбита не Херктерент, а он.

Вместо пешки на первой клетке появляется конь.

Гомон медленно стихает. Ситуация на доске изменилась кардинально. Игра окончена.

— Мат! — выцеживает Марина и щелчком роняет императора противника.

Только сейчас до всех доходит гениальная простота хода. Остальные недоуменно переглядываются. Факт есть факт, мат есть мат, двух мнений быть не может.

Чемпион сидит, обхватив голову руками. Мёртвая тишина, слышно как дрова в камине потрескивают. Херктерент встает, с хрустом и стоном потягивается. Обводит собравшихся злобно-весёлым взглядом лихой разбойницы.