Выживальщики 8. Реактор - Константин Владимирович Денисов Страница 57

— Прости! — развёл руками Артур, — я ничего не могу с собой поделать! Мне очень страшно! Умереть не страшно, я этого даже хочу! Но пережидать вечность в каком-нибудь другом, неудобном положении или месте, вот это меня действительно пугает. Я боюсь сделать хуже! К этому я худо-бедно привык, а если будет что-то… прости, перезапуск! — грустно улыбнулся Артур.

После этих слов Пётр внезапно кинулся к Артуру и, схватив подмышки, потащил к выходу из столовой.

Он прямо чувствовал, как Артур истончается и исчезает. Это продолжалось секунду. Вот в его руках было тело, а вот оно исчезло. Ощущение было странное и непривычное. С вещами такого не происходило. Что-то было не так.

Вскоре Артур появился в дверях с торжествующей улыбкой и гордо проследовал к своему месту. Пётр проводил его недоумённым взглядом.

— Не понимаю, чему ты радуешься? — сказал он.

— Как и говорил, радуюсь тому, что не стало хуже! — сказал Артур с улыбкой.

Пётр сжал челюсти. Очень сильно захотелось Артура ударить. Он перетерпел, подождал пока вспышка гнева уляжется, и про себя решил, что это финишная прямая. Ещё несколько перезапусков и всё! Он уходит. Уходит, независимо от результата.

Успокоившись, он задумался о произошедшем.

— Интересно, почему не получилось? — негромко сказал он, — почему ты не подчиняешься правилам?

Артур расхохотался в голос, почти на грани истерики. Пётр удивлённо на него смотрел и ждал, пока этот приступ закончится.

— Неужели ты так ничего и не понял? — сказал Артур, вытирая слёзы.

— А что именно я должен был понять? И даже если я чего-то не понял, то почему ты мне этого не сказал? — строго спросил Пётр. Артур начинал его уже утомлять. Гнев сменился раздражением.

— Ты спрашиваешь, почему я не подчиняюсь правилам? — Артур вздохнул и продолжил уже вполне серьёзно, — потому что нет никаких правил. Всё что тут произошло и продолжает происходить, невозможно с точки зрения науки. В этом просто нет логики. Иногда начинает казаться что она есть, но потом происходит что-то, что переворачивает всё с ног на голову и разрушает все логические построения.

— И что же привело тебя к таким выводам, если ты после случившегося с места не сходил? — спросил Пётр.

— Мозг привёл меня к таким выводам. Я не руководитель проекта. Можно даже сказать, что я мелкая сошка во всём этом научном центре. Но даже моей компетенции хватает, чтобы понять, что мы влезли туда, куда нам лезть ещё рано. Мы сделали что-то, что не можем ни понять, ни объяснить. Я много об этом думал. Через свои отражения я могу немного следить за происходящим на станции и скажу тебе, всё что тут происходит, в принципе происходить не может. Но самое главное, что происходят взаимоисключающие вещи. Это говорит о том, что никаких правил нет. Ты ещё немного видел. Говоря начистоту, почти ничего не видел. Твои друзья видели больше. Им, конечно, досталось… — Артур хохотнул.

— Что ты сказал? — медленно закипая, сказал Пётр, — ты мог за ними наблюдать, знал что с ними происходит, но молчал? Возможно, им нужна была помощь, а я тут с тобой вожусь, неблагодарная свинья!

— О, ты исходишь из понятий человеческой морали. Но какая мораль может быть у того, кто просидел сотни лет на стуле? — Сказал Артур. Пётр яростно на него глядел, сжимая и разжимая кулаки, не зная что предпринять. Артур усмехнулся, — как ты негодуешь! Но что ты можешь мне сделать, кроме того, что уже сделано? Убить меня? Так я об этом мечтаю! Избить? Всё какое-никакое разнообразие. Когда ты, наконец, уйдёшь, будет что вспомнить. Я, честно говоря, надеялся, что ты что-нибудь придумаешь, но теперь вижу что ошибался. Это всё тупиковые идеи. Двигать меня по два шага куда-то, неизвестно куда… бред полный. Да даже и это не работает.

Артур замолчал, глядя на Петра. Пётр тоже молча на него смотрел, как будто перед ним оказался другой человек. Внезапно пришла мысль, что когда Артур говорил о своём психическом здоровье, он сильно заблуждался. Он таки спятил, просто незаметно.

Поняв, что ему тут больше делать нечего, Пётр развернулся и стремительно вышел из столовой. Однако через некоторое время вернулся и быстро прошёл на кухню. Там он стал чем-то греметь, периодически бросая вещи на пол, как будто что-то искал. Артур некоторое время наблюдал за ним, но потом постепенно по привычке ушёл в себя.

За проведённое тут время, Пётр немного натренировался чувствовать, сколько осталось до следующего перезапуска. Конечно, далеко не так точно как Артур, но он знал, когда нужно начинать за ним следить, чтобы не пропустить момент.

Внутри у него всё клокотало от досады за потраченное впустую время. Но он понял, что уйти просто так не сможет, что обязательно доведёт дело до конца. Тем более, что у него появилась новая идея. Были, конечно, сомнения, насколько это вообще нормально, но он их все решительно отметал. Артуру удалось вывести его из себя. И даже то, что его новый знакомый был самым настоящим мучеником, нисколько не снижало градус бушующего в груди негодования.

Пётр стремительным шагом вышел в столовую, взял ведро со шваброй и опять вернулся на кухню, где продолжил чем-то греметь и швырять вещи. Артур вяло за ним пронаблюдал, практически не выходя из своего привычного анабиоза.

То, что Пётр мастерил из подручных средств, было важно сохранить, потому что делать это во второй раз у него могло не хватить терпения. Почувствовав приближение перезапуска, он перестал работать и стал внимательно наблюдать за Артуром. Как только началось, он передвинул своё устройство вперёд. Сработало. То, что он соорудил, осталось стоять на месте, не попав под действие перезапуска и обретя новую точку сборки.

Следующие три часа Пётр доводил до ума то, что начал. Получилось даже лучше, чем он рассчитывал. Устройство получилось устойчивым и в меру тяжёлым. Для скрепления деталей он использовал верёвки от упаковок с продуктами, в поисках которых разорил всю кухню. На это и ушло большинство времени. Верёвок было мало